Дмитрий Султанов - Осознание
Смерив взглядом панель еще раз, я вылез из кабины и, не обращая внимания на небольшую лесенку, прислоненную к кораблю, спрыгнул вниз на пол отсека.
– Что, снова тестировал все системы? – спросил улыбающийся Стас, подходя поближе.
– Ага, – ответил я, – но, как я погляжу, ты делал то же самое.
– Ну так, а что еще? Эти красотки стоят того, чтобы проводить внутри них больше времени, – произнес Стас, а потом, задумавшись, что именно он сказал, заржал. Отсмеявшись, я не удержался и подколол его:
– Ты смотри, чтобы Стеф не узнала, в ком ты предпочитаешь находиться.
– А как тут удержаться? – спросил рыжий, и я не мог не согласиться с ним.
Истребители действительно внушали, хотя и находились в небоевом положении. Этот небольшой корабль будто состоял из трех частей. Центральная была кабиной с основными двигателями и системами. В боевой позиции она была наклонена под углом пятьдесят градусов, отчего пилот в своем кресле будто стоял, опершись на него, а не лежал на нем. Впереди кабины была установлена дополнительная броня, под которой пряталась установка энергетического щита. И уже за ней находился пилот. Никаких иллюминаторов предусмотрено не было в принципе. Сзади пилота находился реактор и основные двигательные установки. Сверху и снизу кабины стояли основные пушки с электромагнитным ускорителем. Основной боезапас состоял из специальных разрывных снарядов, на которых можно было задавать дальность срабатывания. Основная причина этого была в том, чтобы избежать дружественного огня, ведь снаряд мог лететь чуть ли не бесконечно долго в космосе. Ввиду этого пилоты обычно устанавливали дальность срабатывания на десять процентов дальше, чем их цель.
По бокам от кабины находились два больших симметричных «крыла». Они выглядели как два полумесяца, прикрепленных к кабине широким, но коротким цилиндром шарнира, позволяющим им вращаться по кругу. Эти крылья несли на себе четыре подвижных маневренных двигателя, а также короб небольших ракет малого действия, но очень большой мощности.
Весь угловатый и полностью черный, этот небольшой корабль буквально излучал скрытую угрозу. Его брат-близнец находился неподалеку. А еще троица была в другом ангаре.
– Что там Стефани? – спросил я.
– Да разбирается с системой связи и шифрованием, – ответил Стас, – там заковыристая система, и она как раз учит базу, которую ей дал капитан.
После того, как мы перешли на носитель, Конворд всем нашел работу. Первое посещение нового корабля прошло без эксцессов, хотя экипаж рейдера к ним и готовился. Стас достаточно быстро смог получить полный контроль над искином и передать его первому помощнику, так что уже скоро оба корабля висели в космическом пространстве чуть ли не впритык. Подтвердив выполнение договора с нашей стороны, что обогатило нас на 453 миллиона кредитов, капитан быстро подключил нас к переезду на новый корабль.
И дел был много, ведь сам носитель не очень большой корабль, схожий по габаритам с рейдером. Но ввиду того, что он обладал двумя ангарами с истребителями, непосредственно свободного места было очень немного. Каждый из ангаров имел одну разгонную шахту, только нижний был на три истребителя, а верхний – на два, и десантный бот. Соединял их центральный вертикальный туннель, который проходил через основной трюм и позволял в случае повреждения одной из разгонных шахт переместить истребитель в другой ангар. Через него же осуществлялась доставка бое– или ремкоплекта из основного склада.
Из-за такой компоновки основные помещения находились вокруг склада и были расположены так, чтобы как можно больше уменьшить размеры корабля. И перемещение реактора рейдера на носитель заняло кучу времени. Создатели корабля явно решили, что лучше пусть будет неудобно, но безопасно, чем наоборот. Так что реактор пришлось тянуть через разгонную шахту в верхний ангар, а затем в склад, и только после непосредственно в реакторную.
А с учетом того, что такой вид ремонта обычно предполагал нахождение в доках с возможностью частичного разбора носителя… В общем, намучились мы изрядно.
Тут уже бородатый капитан нещадно эксплуатировал всех, заставляя пахать чуть ли не сутками напролет без отдыха. По его словам, готовилась некая операция по контратаке Верона, и нужно было в срок попасть в определенный сектор. Детали плана он не разглашал, ссылаясь на то, что нам пока это не нужно знать. Причем даже привлеченную в роли связиста Стефани он заставил молчать.
С полным переходом на носитель мы справились всего за три дня. Правда, к этому времени почти вся команда валилась от усталости. И нам еще повезло, что у нового корабля, кроме реактора, почти не было никаких повреждений. Чуть ли не идеальное состояние. Томасу, правда, пришлось уменьшить максимальную мощность основной энергоустановки на двадцать девять процентов, что было слегка больше ранее запланированной. Но с учетом того, что носитель из вооружения обладал всего лишь лазерными турелями и ракетными установками, для прямого боя он и так не был приспособлен. Только с помощью истребителей.
К слову, их пилотами он определил меня, Стаса, кладовщика Руперта, Эвана – одного из абордажников, и Кларка – своего первого помощника, который стал командиром звена. Сам Конворд остался на носителе. Ту же Стефани он определил в связисты. Еще пятерка техников была закреплена за обслуживанием истребителей в бою, но тут я уже не мог удержаться и время от времени приходил к своей «птичке». Все-таки тренировка в виртуальной реальности не могла заменить реальность, и мне хотелось опробовать ее до момента, когда придется вступать в бой. Но из-за ограниченного времени Конворд запретил это делать, торопя всех закончить как можно быстрее. Свой же подбитый рейдер он решил спрятать на месте носителя, надеясь, что его не найдут и он сможет его в дальнейшем восстановить. Уж слишком долго он на нем летал, чтобы так просто бросить как груду металла.
Небольшая дрожь прошла по кораблю, выбив меня из размышлений.
– Эй, Джон, не спи. Точнее сейчас, как и раз будешь спать, – поправился Стас.
Капитан приказал сразу после выхода в гипер отдыхать, а то за эти три дня поспать удалось всего три часа. Спасибо имплантату, я себя чувствовал не настолько уставшим, но лучше это делать все-таки в своей каюте.
– Да просто задумался, что так и не успел полетать на истребителе, – ответил я, пока мы шагали к своим комнатам, – а без полноценной тренировки в бой не очень хочется идти.
– Согласен, но сам знаешь, что на это времени нет, – пожал плечами приятель, – ладно, увидимся через семь часов двадцать три минуты в кают-компании, – махнул тот рукой на прощание, скрываясь в своей каюте.
