Михаэль Драу - Форма жизни
Йохан глуповато хлопнул глазами. Всё гораздо запутаннее, чем он думал. Если Резугрем всё это время скрывал, что он — мертвец, сохранив прижизненный разум, значит, он являлся зомби класса Альфа. Но зомби класса Альфа должны питаться только кровью, если судить по составу инъекций (эту секретную информацию Йохан тоже сумел раздобыть в своё время), но никак не человеческим мозгом!
Кроме того, Резугрем всё равно не может быть мертвецом. То есть, конечно, он мог погибнуть — когда работаешь с зомби, всякое случается — но его в таком случае некому было бы вернуть. Даже главный крио-оператор «Танатоса» может лишь чинить зомби, программировать их, и даже упокаивать. Но не создавать. Резугрем тщательно хранил свои секреты.
Во всей этой истории больше вопросов, чем ответов.
— Ребята, я… я правда ничего не знаю, правда! — беспомощно забормотал Йохан, обхватив голову руками.
— Ну ладно, ладно, не ной, — мрачно буркнул Хром и похлопал пленника по плечу. — Я всё равно уволиться из этого чёртового «Танатоса» не успел, собирался через пару дней. Так что выясню, уж будь уверен. И если узнаю, что их нападение как-то связано с тобой…
Он взглянул на бывшего исполнительного директора «Танатоса» так многообещающе, что тот невольно поёжился, хотя был не из робких.
— А теперь спать всем, мать вашу! — распорядился Хром, прошагав сперва к умывальнику и промыв раны, а потом скрывшись за перегородкой. Джейк поспешил за ним, и Йохан остался один в тишине и темноте. И вдруг подумал, что одиночество в темноте — это страшно.
* * *Роберт Нахт не считал себя эмоциональным человеком. Порой он привлекал внимание своей довольно яркой внешностью, но сам не привязывался ни к кому. Это было неким подвидом перфекционизма — он считал, что его избранник должен быть не менее, чем совершенством. Роберт терпеливо ждал некой мифической «судьбы». Так замирают в оцепенении ящерицы на сумеречных песках.
Мортэм просто слишком хорошо вписался в понятие совершенства. Роберт не считал себя настоящим некрофилом. Лишь принял насмешку судьбы: идеальное создание — рукотворная статуэтка смерти и её безумного жреца по имени Эрих Резугрем.
Роберт втайне ненавидел Резугрема ещё до того, как тот забрал Мортэма. Ревновал. Передёргивался, когда представлял, как сухие обожжённые кислотой руки касались бледного воина, отнимали последний вздох, а потом выворачивали наизнанку само его естество, чтобы пробудить к псевдо-жизни.
Роберт ненавидел Резугрема — именно так ненавидят саму смерть.
Выключенная камера с заветным номером 59 означала «нет возврата». Но Роберт всё равно приходил туда, где некогда хранился (хранился? нет, спал!) Мортэм. Мерещился сладковатый аромат бальзамирующей жидкости и светлое тело под мутной полупрозрачной крышкой.
Но это просто иллюзия. И душа Роберта снова замирала в полусонном оцепенении. И снова ждала чего-то. Хотя Сид ясно дал понять, что о возвращении Мортэма пока придётся забыть. Что ж, можно попытаться.
К окружающим событиям и людям Роберт хранил равнодушие, исключение составляли бывший коматозник по имени Сид, с которым они то и дело пропускали по рюмашке в баре, да «гонщик» Хром, в нескладную легенду которого Роберт так и не поверил. Но Сид рано или поздно исчезнет из круга знакомых Роберта, обзаведётся друзьями из высшего общества, станет таким же деланно-вежливым и недосягаемым корпоратом, как его покровитель. А Хром в это утро принёс заявление об увольнении.
Даже жаль, что Хром собрался уходить, проработав всего неделю или около того. Очень перспективный работник. Но его не удержали ни предложения о повышении зарплаты, ни возможность быстрого карьерного роста.
Что ж, «Танатос» никого не удерживает насильно.
— И всё-таки, — негромко произнёс Роберт доверительным тоном, когда поставил на заявлении Хрома свою каллиграфическую подпись, — ты можешь сказать мне, почему уходишь?
Хром сидел перед ним мрачный и суровый. Потом посмотрел в ореховые глаза Роберта и буркнул:
— Потому что не люблю запаха мертвечины. А тут всё насквозь им пропахло.
Роберт опустил глаза. К запаху можно привыкнуть. Но не запах имеет в виду Хром.
— Ты ведь байкер, да? — проговорил господин Нахт снова, взглянув на своего бывшего подчинённого. Тот оторопел. — Не удивляйся ты так. Для гонщика из Нижнего города ты слишком исполнителен и неприхотлив. Кроме того, Сид рассказывал что-то о друге-байкере, с которым встретился совсем недавно в доме Краузэ. Никто посторонний, и уж тем более житель неконтролируемых окраин не смог бы проникнуть туда. А ты нашёл с Краузэ общий язык. Вероятно, он и устроил вашу встречу с Сидом. Значит, ты и есть тот самый друг-байкер?
Хром стал ещё угрюмее.
— Я никому не скажу, — улыбнулся Роберт чуть устало, — тем более что ты всё равно уходишь. Свобода зовёт и всё такое… Так ведь?
— Да. Так, — Хром поднялся. — Только сперва навещу Краузэ ещё раз. У меня к нему разговор. Прощай.
Он бегло кивнул и, круто развернувшись, прошагал к выходу из просторного кабинета в светло-бежевых и карамельных тонах. Роберт поднялся из-за письменного стола.
— Эй! Погоди-ка! Хром!
Байкер не слышал его, и Роберту пришлось выскочить следом за ним в коридор. У этого дурня могут быть большие неприятности, если он примется разгуливать по всей башне как ему вздумается!
— Хром! Да стой ты, чёрт тебя возьми!
Но байкер, не оборачиваясь, размашисто и стремительно шагал по коридору, едва ли не сбивая с ног тех, кто не успел прижаться к стенам. Хром уже заскочил в просторный лифт, сверкнувший зеркальными стенами. Роберт выругался и побежал к соседнему. Синие номера этажей мигали с издевательской медлительностью.
«Его остановят. Фобос и Аид должны его задержать!» — успокаивал себя Роберт. Ему хотелось вернуться к пустой криокамере и ледяной пустоши-тоске. Но всё же надо сперва убедиться, что Хром не наделает глупостей.
Роберт хотел, чтобы Хрома попросту вышвырнули, не причиняли зла. Он неплохой парень. Неясно, что там у них приключилось с Краузэ, но в любом случае смерти Хром не заслужил, а зомби бесспорно атакуют, если посчитают, что Хозяину угрожает опасность.
Впрочем, Краузэ тоже не заслужил расправы. А выражение физиономии байкера было слишком уж суровым и решительным.
Едва выскочив из лифта и повертев головой по сторонам, Роберт заметил, что Хром уже спешит к Краузэ, который как раз направлялся к дверце, ведущей в Верхний город. Он не заметил приближения байкера, деловито глядя на часы. Но заметил Аид. Он метнулся навстречу приближающемуся чужаку (впрочем, лицо ему знакомо, но это не даёт кому бы то ни было права бежать к Хозяину с неизвестными намерениями) и схватил его рукой за горло.
Роберт вздрогнул, похолодев. О боже! Аид ему шею свернёт!
— Нет, нет, стой! Отпусти его! — заорал главный крио-оператор, рванувшись к нему. Фобос угрожающе шагнул навстречу, и Роберт замер, с ненавистью подумав, насколько же они тупые, насколько Мортэм был лучше! Он бы понял всё!
Уровня доступа Роберта не хватало на то, чтобы приказывать личной охране господина Краузэ. Сам глава корпорации в недоумении замер у дверцы.
— Что здесь происходит? — холодно проговорил он.
Роберт молитвенно сложил руки, нервно сцепив пальцы.
— Господин Краузэ, пожалуйста, прикажите ему отпустить Хрома!
Байкер яростно извивался в хватке зомби, дрыгал ногами и пинался. Аид терпел всё с невозмутимостью статуи, и статую же напоминал. Он осторожно приподнял байкера в воздух, и тот, утратив опору, захрипел. Роберт ахнул.
— Аид, отпусти его! — проговорил Дагмар, чуть повернув лицо к секьюрити.
Хром бухнулся на задницу и закашлялся, потирая шею.
— Господин Нахт, потрудитесь же объяснить! — слегка раздражённо потребовал Дагмар. Чудовищные молчаливые охранники встали рядом с ним. Чёрные глаза Аида, словно инкрустация морионом, цепко следили за каждым движением Хрома.
— Я… Я пытался его остановить… Это моя вина! Но этого больше не повторится, Хром сегодня уволился. Только что… Он сейчас уйдёт вместе со мной. Правда, Хром?
Роберт вымученно улыбнулся.
— Ххххк… Кххх, — глотал воздух байкер, медленно поднимаясь и сглатывая пережатым горлом, но, отдышавшись, заговорил, наконец. — Я никуда не уйду, пока не выясню…
— Что же ЕЩЁ вы хотите выяснить, молодой человек? — обиженно поджал губы Дагмар. Чёрт, он думал, что все точки над i расставлены, и Хром не имеет никаких претензий к тому, кто «украл» у него друга.
Хром усмехнулся его словам. Тоже мне, властитель мира! Да сам-то лет на десять даже старше не будешь!
Но произнёс он другое:
— Это касается вашего дружка Резугрема и его упыря ручного.
Лица от крайнего изумления вытянулись и у Дагмара, и у Роберта.
