Дмитрий Лазарев - Возрождение
Мать не препятствовала ему, понимая, что сыну просто необходимо «оторваться». Тем более что деньги на эту вечеринку он копил уже давно. Лучше бы он тогда остался дома… Хотя, сейчас Сотников уже понимал, что, скорее всего, враг достал бы его везде.
Насколько Кирилл помнил, все в той его компании были людьми благоразумными и старались лишний раз на неприятности не нарываться. Но в тот роковой вечер все получалось так, словно неприятностей этих собирались наскрести на год вперед. Выпили изрядно, и, как всегда бывает в подобных случаях, все стало нипочем. Иначе, столкнувшись на темной улице с дюжиной перебравших юнцов, постарались бы не допустить конфликта. В памяти стерлось, с чего конкретно все началось. Вроде бы, зачинщиками была встречная шпана. Количеством и агрессией те, безусловно, их превосходили, но не умением драться. К тому же, спиртным были накачаны под завязку, а потому на ногах стояли плохо. Схватка была короткой и яростной. Двое из друзей Кирилла занимались каратэ, да и остальные не подкачали. Так что, несмотря на почти двукратное численное превосходство шпаны и наличие у них трех ножей, успех был не на их стороне…
Все могло бы тем и закончиться и на следующий день стать главной темой разговоров в курилке, не окажись у одного из «обиженных» юнцов боевого артефакта. Видать, не бедный был мерзавец и связи имел по ту сторону закона. Сотников стоял к нему ближе всех, и в его память впечатались лицо парня с полными пьяной злобы глазами и кристалл в его вытянутой руке. Потом было пламя, охватившее тело Кирилла, адская боль и отчаянный крик Алены…
А сколько потом было другого, не менее страшного: ведь умирать ему приходилось, в основном, в результате убийств и несчастных случаев. Но почему-то эта первая смерть запомнилась так, словно произошла вчера, и более свежие события не могли стереть ее из памяти.
* * *– Паша? – женский голос вырвал его из плена воспоминаний.
Так, видимо, теперь его зовут Паша.
– Да? – неопределенно отозвался Кирилл, не вставая с дивана.
В комнату заглянула женщина лет пятидесяти.
– Ты не спишь, сынок? Тут к тебе пришли.
«Вот и все, – подумал Кирилл, мгновенно преисполнившись леденящей уверенности, что ЭТОГО визита он не переживет. – Что-то слишком быстро – и двух часов не прошло».
– Кто? – бестолково спросил Сотников. Можно подумать, их имена ему что-то скажут.
– Один – Витя Мысин. Остальных я не знаю. У тебя в последнее время появилось много странных знакомых.
«Точно – убийцы! Во что же ты вляпался, Пашенька?! Они ведь и твою мать сейчас уберут, как свидетельницу».
– Мама, я сам с ними поговорю. А ты пока сходи в аптеку – что-то у меня голова разболелась, а у нас ничего нет…
– Да с чего ты взял? Сейчас я посмотрю…
– Нечего смотреть, я знаю, что нет! Сходи! – с нажимом повторил Кирилл.
В глазах женщины вспыхнула тревога, тут же сменившаяся пониманием и покорностью.
– Ясно – не хочешь, чтобы я слышала. – Она обиженно поджала губы. – Ладно, схожу…
Но едва она закрыла за собой дверь, как негромкий хлопок оповестил Кирилла, что его старания спасти эту женщину не помогли ей. Можно было бы попытаться сбежать через окно, но к чему суетиться? Проверено многократно – от смерти не сбежишь.
Дверь комнаты распахнулась. На пороге стоял какой-то мордоворот восемь на семь. В руках он сжимал пистолет с глушителем.
– Тебя предупреждали, урод! Теперь молись!
– Можно без речей? – поморщился Кирилл. – Стреляй уже, мразь!
Детина ухмыльнулся:
– Не так быстро, щенок! Сначала расскажешь, куда ты наши бабки заныкал!
«Хреново! – мелькнуло в голове Кирилла. – Опять пытки. Ну, ты и садюга, Враг! Когда тебе только надоест?!»
И ведь не расскажешь ничего при всем желании: он – не Паша, но убийцы в это ни за что не поверят. Оставался один проверенный способ – провокация. Рука Кирилла быстро нырнула под подушку. Там, конечно, ничего нет, но амбал-то этого не знает…
Хлопок, боль в плече, и рука стремительно немеет. Ухмылка мордоворота становится шире:
– Напрасно дергаешься, козел! От нас так не сбежишь. Все только начинается…
* * *Московский мегаполис.
Темнота. Аллерия слегка поежилась. Вообще-то эльфийка неплохо видела ночью, но эта темнота была другой – живой, алчной. Она пыталась проникнуть внутрь нее, перекрыть доступ воздуху, умертвить, растворить. Аллерия отчаянно рванулась, и темнота отпрянула, словно испугавшись. Бежать. Бежать и не останавливаться, иначе темнота овладеет ей, и тогда – все! Мимо мелькали стволы деревьев. Родных, привычных вечнолесских деревьев, но этот знакомый и безопасный лес вдруг стал для нее чужим, враждебным.
Послышалось глухое рычание сначала сзади, затем откликнулось справа, слева. Это еще что такое? Эльфийка побежала быстрее, на пределе сил, чувствуя, что начинает выдыхаться. Рычание прозвучало снова, но уже громче – ее настигали. В стороне мелькнули размытые, странные очертания какого-то существа, сверкнули в темноте глаза и жуткая светящаяся пасть.
«Ночные охотники, – с ужасом поняла Аллерия. – Но почему я бегу?» Тут же пришла следующая мысль: «Пространственный коридор!» Эльфийка остановилась и начала открывать арку, но с отчаянием убедилась, что не может этого сделать, словно на ней «орлиный якорь».
Между тем, воспользовавшись ее остановкой, темнота вновь сгустилась, и очертания ночных охотников стали четче. Аллерия снова бросилась бежать, понимая, однако, что ей не уйти. Тут же, словно в подтверждение, ногу схватило судорогой. Она вскрикнула и упала. Потянулась рукой к ноге, изливая на нее целительную магию. Стало легче. Аллерия с трудом поднялась на ноги, прихрамывая, сделала несколько шагов и попыталась снова перейти на бег. Получилось.
Лес резко кончился. Большая поляна. Добежав до середины, она остановилась, чтобы перевести дух. Каждый вдох резал горло. Эльфийка взглянула вверх. Звезд не было видно – их укрыла густая облачная пелена. «Облачность Серых Пределов?! – не поверила своим глазам Аллерия. – Откуда?!» И тут на поляну выскочили сразу три ночных охотника. Твари приближались не спеша, словно понимая, что добыча никуда от них не денется. «Добыча?! Ну уж нет!» Эльфийка вытянула вперед руки, собираясь обрушить на монстров убийственные молнии, но магическая энергия куда-то ушла, словно выпитая зловещей Облачностью.
Послышался злорадный смех. Он звучал сразу отовсюду, словно смеялась сама темнота. Внезапно между ней и ночными охотниками возникла высокая фигура. От нее распространилась незримая волна, которая смела приближавшихся монстров. Фигура повернулась к ней, и Аллерия едва не расплакалась от облегчения: на нее смотрел Корн Деланналь. Отец улыбнулся и протянул ей руку. Эльфийка шагнула к нему и вдруг, в ужасе отпрянула – с лица Корна стала слезать плоть, являя ей изрядно разложившегося мертвеца.
Кто-то дернул ее за руку. Аллерия обернулась и увидела Селену.
– И какого эдемита ты тут делаешь, напарница?!
Вихрь телепортации, и они уже в другом месте – на широкой безлесной равнине.
– Где мы, Селена?
Нет ответа. Аллерия обернулась, но инферийка исчезла.
– Что за шутки?!
Вокруг возникло зеленоватое марево, из которого стали появляться легионы нежити – скелеты, зомби, личи, пустотники, вампиры. Из их рядов вышел Ровэн Бланнард. Он тащил за волосы мальчика лет двенадцати.
– Ты все-таки пришла к нам, Аллерия! Долго же мы ждали! Это тебе подарок. Выпей его!
– Ты с ума сошел! Я никогда…
Эльфийка осеклась, внезапно ощутив, что ХОЧЕТ крови этого мальчика. Она подняла руку, коснулась своих губ и почувствовала высовывающиеся из-под них острия клыков.
– НЕТ!
Вдруг какая-то сила словно тряпкой стерла кошмарную картинку: нежить, Ровэн, мальчик, – все исчезло. Эльфийка подняла глаза. В небе словно открылось окно, из которого на нее глянул Безликий Синий.
– Проклятье! – явственно произнес он и пропал.
Тут же что-то выдернуло Аллерию из сна. Вся в холодной испарине, она сидела на постели в своей квартире. Давненько у нее не было кошмаров! Она бросила взгляд на часы – половина шестого. Так, пытаться вновь уснуть уже смысла нет. Аллерия поежилась: ни дай Создатель, этот кошмар повторится. Впрочем, у адептов подобные сны просто так не бывают. Надо непременно выяснить, что его вызвало… Но как-нибудь потом.
* * *Междумирье.
– Проклятье! – с чувством высказался Безликий Синий.
Ему вновь пришлось вспомнить, что такое боль: попытка снять Печать Создателя недешево ему обошлась. И главное – все зря. Эта алая мерзость въелась в судьбу Аллерии почище, чем масляная краска в ткань. Вот только какой тут применять «стиральный порошок» или «растворитель», Безликий не знал. За пять прошедших месяцев он продумал множество способов избавить ее от кармы, но почти все отбросил – слишком велик риск… для Аллерии, естественно. С ее судьбой нельзя работать методом проб и ошибок – она не подопытный кролик.
