Александр Горобец - Последний паладин
— Не. Не курю. Никотин убивает, — капитану явно нравилась это двусмысленная фраза, — Слушай, Кирилл. Неужели, все это — правда? Или, может это всего лишь глюки от наркоза? — Никотин, явно ждал ответа, — Скажи, ты знаком с человеком, подпадающим под такое описание?
Кирилл глубоко затянулся и ответил:
— Двенадцать лет назад. На Кавказе. Служили вместе. В горах напоролись на засаду. И его поранило сильно. Я его до больнички на себе нес. Но не донес. И он мне жизнь, по концовке спас, а я ему — нет.
— Понятно… — капитан потянулся за второй бутылкой минералки, — Печальная история… Значит есть там что-то, — он посмотрел на верх… Но… Это же…, — Никотин хотел подобрать слова, но слова не хотели подбираться. К тому же метрах в двухстах, в этот момент, раздался взрыв и зашипела рация.
— Здесь Дон. Сработала как часы. Жертв нет. Будем через пять минут.
— Принял, Дон. Ждем вас. Конец связи, — И Кирилл посмотрел на Никотина, — Значит так, капитан. То, что ты мне рассказал. Закрытая информация. И за ее разглашение я тебя первый, объявлю сумасшедшим и прострелю башку. Потому как, дурики, мне в команде, не нужны. Договорились?
— Не вопрос, — понимающе кивнул снайпер, — я сказал тебе то, что должен был. А ты это услышал. И инфа это — твоя, и ни чья больше. Давай, лучше расскажи, что ты придумал.
— Ха! — загадочно сказал Тяжин, — Они ждут массированного потока беженцев из зоны. Иначе не стали бы ставит такой кордон. И если ждут, то получат. Во сколько, ты говоришь, десантуру на вэвэшников меняют? В шесть? — Никотин кивнул, — Значит подъедут они в пять. В полпятого работаем. Я им устою фиерию огненную.
Со стороны старой бани послышался шум дизельного двигателя, а вскоре и сам «Тигр» стоял во дворе «Дачи Брюллова».
* * *Прожектора на вышках на завале, мерно поворачивались из стороны в сторону, освещая территорию «Мертвой зоны», на двести метров вглубь. По этому стоящие на вышке сержант Порывай и ефрейтор Буфетов мирно покуривали, зажав в кулак тлеющие, казенные сигареты. А почему бы и не покурить, когда за них электроника службу несет. И не какая-то там китайская «Суй-муй-вчай», а наша! Отечественная! А название какое — «Звонок-4МТ». Услыхав такое название, любой враг должен умереть от зависти, что нет у его вражьих инженеров, столько фантазии, чтобы придумать такую систему. И ничего, что из-за дождя, пришлось отключить датчики движения и вибрации. Остались ночные камеры. А операторы, сидящие на них, парни с толстыми линзами и научными степенями. Такие врага не пропустят. Куда ему! Вражине сиволапой. С такой системой совладать!!! «Звонок-4МТ» — это звучит гордо!!!
Предаваясь мыслям о тожестве отечественной инженерной мысли, парни даже не заметили как на двух стойках вышки появились два куска мыла, от которых тянулись еле заметные провода в сторону «Мертвой зоны». А ещё, они не знали, что в мониторах операторов, сидящих в кунге «Урала» неподалеку, крутится закольцованная видеозапись. Тема разбирался в компьютерах очень не плохо.
* * *— Архангел, время, — шепотом спросил Китяж. Он уже установил последний заряд. У самого фильтра. Такого раздолбайства в армии, он не видел давно. Кирилл установил свето-шумовые заряды, от моста через «Славянку», через каждые десять метров. Иной раз он клал их прямо под стволы автоматчиков, которые сидели на огневых точках. Конечно, не будь у него такого маскхалата, как «Хищник», он вряд ли, действовал так нагло. А так…
Оба Автоматчика, дежурившие на точках, могли заказывать себе койку на больничке. Их, по любому ослепит и оглушит. А те, которые на вышках… Тут вообще, не известно, выживут или нет. Короче, Тяжин заминировал, в общей сложности сто пятьдесят метров периметра. Сто метров от моста до фильтра и пятьдесят — за мост, в сторону Ижоры.
Сейчас, он сидел под мостом. Точнее, не сидел, а снимал растяжки. Он снял их уже четыре штуки.
— Ш-ш. Здесь Архангел. Время час — сорок пять. Пересменок, через пятнадцать минут. Давай завязывай. Нам ещё «девчонок» ставить.
— Принято. Заканчиваю. Встреча на точке. Конец связи.
Кирилл снял последнюю растяжку и пошел по руслу «Славянки», вниз по течению, аккуратно разматывая провод и огибая препятствия в виде, уже привычного хлама, из корней, веток и остатков автомобилей, но провод кончился метров через тридцать. Примотав край провода к остову «восьмерки» он пошел дальше. К куполу
* * *— Ну, как? — с нескрываемым интересом спросил Тема, когда мокрый как цуцик Тяжин добрался до купола.
— Порядок в танковых войсках, а там такой бардак. Там полк можно вывести, — ответил Тяжин снимая берцы, чтобы слить с них воду, — Что у нас со временем?
— Два — пятнадцать.
— Так. От моста до сюда полчаса ходу. — Тяжин прикидывал в уме, сколько у него есть времени, — и до сюда, мы шли полчаса. Давай-ка, дружище, дуй на дачу. Новиков уже должен привести Татьяну и Даню. В три — тридцать, край, в три — сорок пять, вы все должны быть здесь. И, не забудь, захватить взрыв-машинку и ракетницу. Она у Никотина в рюкзаке. Короче у него спросишь, он тебе подскажет. Все. Выполнять.
— А как же, «девчонки», — расстроился Артем.
— Не переживай, — Китяж хлопнул его по плечу, — Они справятся. Я верю в них. Все, Архангел. Выполнять, — он нагнулся чтобы завязать шнурок, а когда поднял голову, Артема уже не было. «Отлично, Тяжин. Работай. Времени у тебя нет и второй попытки тоже нет. Сделай их!!!» И Кирилл пополз между машинами, таща за собой один из манекенов. Полз он довольно долго, потому что «Девочек» он решил поставить поближе и даже, пару раз останавливался, чтобы пропустить луч прожектора, который монотонно прочесывал подходы к рубежу.
Вот и первая точка. Ствол березки был зажат между ЗИЛом и грудой кирпича. А ещё, это была, так называемая «крайняя точка». Именно здесь пересекались лучи прожекторов с вышек на мосту и «фильтре». Если «девчонка» сыграет хорошо, то, первое время, пулеметчики будут бить по ней, пока не заметят остальных. Китяж пристроился за ЗИЛом и достал из вещмешка восьмимиллиметровый шнур. Сделав на конце петлю, он накинул ее на верхушку торчащей березки и затянул. Лучи прожекторов сошлись на березке и замерли на секунду. Замер и Китяж. И когда прожектора пустились в свой обратный путь, он уперся ногами в ЗИЛ и, всем своим весом потянул веревку. Работал он быстро и когда лучи сошлись снова, березки уже не было.
Теперь приделать «невесту». Для этого была взята двухмиллиметровая леска. Когда подходили лучи, Кирилл, на всякий случай, замирал, но как только они уходили, он продолжал работу и вскоре «невеста» была готова. В руках она держала игрушечный «калаш», прикрученный леской, а на плечо ей была приделана сигнальная ракета. Когда «Девочка» выскочит, как черт из табакерки, эта сигнальная ракета, пустит свой красный заряд в сторону завала. Кирилл пополз назад, к куполу, аккуратно прокладывая шнур.
* * *— … а ворона косячком затянулась и говорит Чапаеву: «Да? А я думала, мужик, ты дрочишь!»
— Ах-ха-ха!!! Ну ты Синицын, дааал…
Двое, стоящих на «фильтре» были от Китяжа на расстоянии пятидесяти метров и, по этому, работать ему приходилось очень осторожно. Не хотелось ему спалиться. Однако, это чуть не случилось. Когда он прилаживал распорку, которая и приводила в действие последнюю «невесту», зашипела гарнитура рации:
— Ш-ш. Здесь Архангел. Подходим к куполу. Все готовы. Время — три-сорок. Прием.
в этот момент капроновый шнур начал выскальзывать из руки Тяжина. Кирилл вцепился в него, но шнур, обжигая руку, ни как не хотел останавливаться. «Девочка» уже показалась из-за бревенчатой стены, когда Китяжу удалось ее остановить. На «фильтре» лязгнул затвор.
— Ты что, Синицын?
— Там движение, какое-то. Вон, у стены.
— Какое движение. Четыре ночи. Не буди пацанов, пусть покемарят. И нам скоро сниматься.
— Да уж. Скорей бы на фронт. А то тут, с этой радиацией… Я воевать хочу. А здесь что? Кучка полумертвых, зараженных калек, да собаки радиоактивные… Для этого меня готовили?
— Ш-ш. Здесь Архангел, Китяж, почему не отвечаешь.
— Да не могу я, — шепотом ответил сам себе Тяжин и тихонько начал крепить «девчонку» на распорку. Закрепив, он зажал тангенту, — Здесь Китяж. Не ори. все нормально. Буду через пятнадцать минут. Конец связи, — сказав это, он отключил рацию и начал приделывать на плечо «невесты» сигналку.
— Говорят прибалты до Кингисеппа дошли. До ЛАЭС десять километров… — дальше Кирилл не слушал. Надо было уходить. Время поджимало…
* * *В куполе все сидели как на иголках. И когда из темноты появился Тяжин снявший куртку маскхалата, облегченно вздохнули, а Данилка бросился к отцу на шею.
— Папочка, я так за тебя боялся, — он вцепился в шею отца и заплакал.
— Ну-ну, сынок, — Кирилл обнял Данилку, — Ты чего. Тебе сегодня предстоит первая в твоей жизни, боевая операция, а ты расклеился, — он поставил сына на землю, — Итак господа, время настало, — все замолчали и слушали каждое тихое слово Тяжина, — Архангел. Ты возвращаешься назад и обеспечиваешь заглушку связи и мой отход.
