Бен Каунтер - Адепты Тьмы
— Выбирайте цель, прежде чем стрелять! — продолжал капитан-лейтенант. — Сомкните ряды и стреляйте!
Как только отряды Хаоса высадились на борт «Трибунала» и рассыпались по палубам, все члены экипажа вооружились, кто чем мог. У некоторых были такие же мощные короткоствольные ружья, как и у Хорстгельда, — крепкие обрезы, приспособленные для тесных помещений космических кораблей и стрелявшие крупнокалиберными разрывными снарядами. У других были лазружья, принятые на вооружение в Имперской Гвардии. Кое-кто был вынужден обойтись дежурным оружием из поясной кобуры — автопистолетами или лазпистолетами, больше подходящими для парада, чем для боя.
Хорстгельд заметил в руках одного из связистов обломок трубы, свалившейся с потолка при обстреле «Трибунала». Другой сжимал огромный стальной гаечный ключ.
— Слуги Императора, укрепите свои души! — речитативом читал проповедник Талас. — Пусть Его воля будет вашим щитом, а Его гнев — вашим оружием!
Впервые за долгую службу многие члены экипажа по-настоящему прислушивались к Таласу, ища в его словах проблеск надежды.
С дверей главного входа капитанской рубки посыпались искры. Кто-то разрезал створки.
— Угроза справа! — крикнул капитан-лейтенант безопасности, отстегнул с пояса энергетический молот, опустил щиток шлема и поднял щит. — Держитесь! Не покидайте укрытий, тщательно цельтесь и не забывайте, кто…
Могучий бронированный кулак вышиб створку, и тотчас началась стрельба. Оглушительная, непрерывная, сверкающая стена огня взметнулась в капитанской рубке с обеих сторон. Ослепительно белым фейерверком взорвался тактический экран, золотая статуя Императора рухнула на пол головой вниз. Снаряды прошивали скамьи из твердого дерева и даже каменные рифленые колонны.
Хорстгельд кричал и стрелял, почти не целясь, и отдача бросала дуло ружья то вверх, то вниз. Он видел, как пропадали из поля зрения силуэты сослуживцев, а затем вспышки огня высветили громадных деформированных гуманоидов, ворвавшихся в разбитую дверь. Они гибли десятками, но не останавливались, напирали сзади, шагали по телам убитых собратьев и вели ответный огонь из примитивного оружия.
Зазубренный гарпун из массивного арбалета приколол к стене главного навигатора. Отрубленная голова капитан-лейтенанта безопасности стукнулась о колонну рядом с Хорстгельдом. Скамья перед ним треснула под чьим-то немалым весом, и он перекатился в сторону, чувствуя под собой на полу горячую кровь. Разлетающиеся осколки снарядов впивались в кожу, оставляя горящие отметины. Перестрелка становилась все интенсивнее, и Хорстгельд стал лихорадочно перезаряжать ружье.
Ему и раньше приходилось бывать в опасных ситуациях. Он принимал участие в операциях по захвату кораблей и даже, будучи молодым лейтенантом, вместе с абордажной командой штурмовал занятую орками космическую тюрьму. Он видел кровопролитные мятежи и пиратские рейды, на многих кораблях переживал крушения и обстрелы. Видел множество смертей. Сам убил несколько человек в ближнем бою и многих — издали, поскольку давно командовал военными кораблями Императора. Но то, что творилось сейчас, было намного хуже. Хуже всего, что ему когда-либо довелось пережить.
В задней части рубки кто-то разбивал деревянные скамьи. Что-то захлопало над головой, и Хорстгельд выстрелил в него, оторвав лоскут кожистого крыла. Существо, состоящее сплошь из когтей и зубов, по спирали опустилось в отсек артиллеристов. Один из них пронзительно завизжал. Другой яростно вскрикнул, но его крик тотчас прервался.
Стрельба постепенно затихала. Теперь преобладающими звуками были хруст костей и удары лезвий — они легко пронзали тела и входили в пол. Крики ужаса и рыдания. Рев потерявших человеческий облик монстров. Убийственные звуки кровопролития и гибели становились все ближе. Хорстгельд закатился под скамью и закончил перезаряжать ружье.
Смерть овладела всей рубкой. Большая часть экипажа уже погибла, остальные умирали.
Рядом с Хорстгельдом послышались тяжелые шаги бронированных ног.
— Капитан! — раздался низкий густой голос.
Хорстгельд выглянул в щель между разбитыми досками скамьи. Он смог разглядеть только огромную фигуру в сильно закопченных доспехах — гораздо более громоздких и бесформенных, чем у Серого Рыцаря Аларика.
Космодесантник! Благой Император, это был космодесантник из Проклятого Легиона архипредателей человечества. Настолько опасных, что многие ученые Империума отрицали их существование, поскольку сама мысль об измене космодесантников представляла большую угрозу для неустойчивого разума.
Хорстгельд крепко сжал ружье. Ему полагалось быть храбрым. Умереть во имя милости Императора. И никто не обещал, что это будет легко.
— Контр-адмирал! — крикнул он, поправляя космодесантника.
— Ага. Отлично, тем ценнее трофей.
Хорстгельд увидел, что космодесантник, отбрасывая ногами тела погибших, идет к нему. Контр-адмирал узнал древние матовые черные доспехи с единственным немигающим золотым глазом на одном плече. В руке космодесантник держал огромный цепной меч. Зубцы беспрестанно двигались, словно ища оставшихся в живых противников. Лицо воина было старым и злобным, с туго натянутой кожей, черными сверкающими глазами и заостренными зубами. На безволосом черепе выжжена восьмиконечная звезда.
Струйки пара вырывались из сочленений доспехов — грубых и несовершенных по сравнению с элегантными комплектами Серых Рыцарей. Это был космодесантник времен Ереси Хоруса — одного из самых темных и постыдных периодов истории Империума. Воплощение Хаоса. Ненависть, облеченная в плоть.
— Смотрите! — раздался дрожащий голос, и Хорстгельд узнал проповедника Таласа. — Смотрите, как выглядит Враг! — Талас, все еще оставаясь за кафедрой, поднялся во весь рост. — Смотрите на отметины разложения! От него исходит зловоние предательства! Звуки…
Космодесантник выхватил болт-пистолет и одним выстрелом снес проповеднику голову. Старый священник звучно шлепнулся на деревянный пол кафедры, и к телу тотчас устремился один из мутантов абордажной команды. Последующее смачное чавканье говорило о том, что тело проповедника будет сожрано.
Космодесантник Хаоса обошел вокруг скамьи, за которой прятался Хорстгельд.
— Ты? Ты здесь главный?
Хорстгельд кивнул. Он должен быть храбрым. Он никогда не бегал от врага, не побежит и сейчас. Нельзя доставлять ему удовольствие считать тебя сломленным.
Космодесантник убрал меч в висящие за спиной ножны. Затем вытянул руку. Хорстгельд направил на него дуло ружья, но не успел выстрелить, как оружие отлетело в сторону. Реакция изменника была молниеносной: он все равно оставался космодесантником, с присущими им силами и способностями.
Десантник схватил Хорстгельда за горло. Пальцы в бронированной перчатке обхватили шею контр-адмирала и без усилий приподняли его над полом. Изменник поднес Хорстгельда к своему лицу. В его дыхании чувствовался запах крови и серы. Яркие, словно драгоценные камни, черные глаза смотрели в упор.
— Я уже давно воюю с такими, как ты, — произнес космодесантник. — Нас вел Хорус. Он говорил, что все вы — слабаки. Вы заслуживаете смерти. И каждый раз, когда я с вами встречаюсь, вы подтверждаете его правоту. Каждый раз, когда приходится вылезать из варпа, я убеждаюсь, что вы стали еще более жалкими.
Хорстгельду надо было бы плюнуть ему в лицо, но рот неожиданно пересох.
— Хорус — предатель, — прохрипел контр-адмирал. — Он поддался разложению… Демон… Мы вас победили.
— Нет. Это мы вас разбили. Мы убили вашего Императора. А потом заговорщики сомкнули ряды. Примархи, все чиновники и спекулянты. Они приписали себе историческую победу и заклеймили нас неудачниками. А мы все это время только и ждали возвращения. И оно уже близко, прислужник трупа. Око Ужаса открыто. Кадия скоро падет. Посмотри на себя и скажи — кто из нас сильнее? Кто заслуживает господства над Галактикой?
— Но… вы нас боитесь! Иначе зачем бы вы сюда пришли?
Космодесантник бросил Хорстгельда на пол и припечатал его ногу тяжелым ботинком древнего силового доспеха. Кости с треском сломались, и кровавая пелена непереносимой боли едва не лишила Хорстгельда сознания.
— Ну, хватит, — сказал космодесантник. — Я — Уркратос, избранник Абаддона Воителя. Я убью тебя и всех остальных на этом корабле. Смерть милосердна. А те, кто меня рассердит, отправятся на мой корабль и будут брошены в яму с кровью. Их души станут топливом для заклинаний или пойдут в пищу демонам. И я даю тебе возможность избежать такой участи. Я по натуре не склонен к милосердию, так что повторять предложение не намерен. Ты все понял?
— Убирайся со своими посулами! — выдохнул Хорстгельд.
Уркратос снова топнул по раздробленной ноге контр-адмирала, и тот не смог удержаться от крика.
