Михаил Михеев - Песец подкрался незамеченным
Результатом этого разговора явилось то, что практически одновременно руководители сопредельных с человеческими владениями держав близлежащего региона получили послания, несколько отличающиеся по содержанию (что поделаешь, приходилось делать скидку на различие языков и менталитетов разных рас), но одинаковые по сути. В них вполне доходчиво сообщалось, что некие арр-гахи обнаглели настолько, что решили напасть на систему, являющуюся провинцией империи, к тому же находящуюся на военном положении вследствие проведения контртеррористической операции. Правительство империи сочло такое поведение в корне неверным и абсолютно недопустимым. Вследствие этого было принято решение о восстановлении законного порядка и социальной справедливости в рассматриваемой системе, вследствие чего по планетам арр-гахов был нанесен ответный удар.
Далее шли кадры, показывающие последние минуты существования планет арр-гахов и имперских десантников, конвоирующих пленных арр-гахов на транспортные корабли. После этого излагались предупреждение о недопустимости оказания арр-гахам помощи в покидании планеты-резервации и предупреждение о судьбе, которая ждет экипажи кораблей, нарушивших это требование.
Ну а затем уже шла основная часть послания, в котором предупреждалось, что при повторении инцидентов империя будет вынуждена принимать соответствующие меры, адекватные ситуации. Проще горя, никто воевать не собирается, агрессора просто выжгут вместе с его планетами до скального основания, причем разбираться, государственной инициативой был инцидент, или провокацией, устроенной третьей стороной, империя тоже не будет — ее руководство не видит смысла в потере времени и сил на такую ерунду.
После всех этих угроз, подкрепленных делами, в послании сообщалось, что цивилизации, руководитель которой в этот самый момент его получает, выделяется зона ответственности на внешнем периметре границ империи. Ну и карта зоны прилагалась, естественно. Грубо говоря, если в этой зоне с человеческими планетами что-то произойдет, то терпилой назначается эта самая цивилизация. После чего ее ждет уничтожение — просто и безыскусно. Ну а в случае, если все будет тип-топ и граница будет на замке, то в качестве конфетки гарантировалась неприкосновенность и поддержка в случае войны с внешним, не граничащим с империей соседом.
Ковалев не обольщался — его угроза будет действовать очень недолго, однако его вполне устраивал тот факт, что в течение какого-то времени забугорные конкуренты предпочтут сориентироваться в ситуации, зорко приглядывая за соседями-соперниками, стараясь сделать им подлянку и не допустить провокаций в собственной зоне ответственности… Проще говоря, пока они не договорятся между собой (а договориться им будет, учитывая длительную историю многих внутренних конфликтов, ну очень сложно), они сами будут вынуждены оборонять границы империи. Ну а уж если и когда договорятся… Если вдуматься, времени Ковалеву требовалось не так уж и много, пройдет максимум пол года — и его флот вновь наберет силу исполина, и потребность в политических игрищах отпадет сама собой. Вот тогда, если что, и поговорим всерьез.
Глава 10
Эскадра, точнее, ударная группа Ковалева выполняла демонстрационный полет. Или визит вежливости. Демонстрировала она силу, неуязвимость и возможность дотянуться до любого, кто косо посмотрит, а вежливость проявляла в том, что никого пока с орбиты имперские корабли не ссадили. В общем, обычные действия, выполняемые флотами держав, желающих жить в мире с соседями.[33]
Если говорить проще, имперские корабли аккуратно заходили в столичные системы ближайших государств, вежливо показывались в зоне видимости их средств наблюдения, давали себя опознать и уходили дальше прежде, чем кто-либо успевал отреагировать. Действия эти проводились как в системах, занятых негуманоидными цивилизациями, так и в мирах, населенных людьми — пусть привыкают к тому, что их кажущейся независимости приходит конец.
Естественно, вряд ли это нравилось тем, в чьих системах побывали имперские корабли, но, так как никто не осмелился даже тявкнуть, Ковалев сделал вывод о том, что требуемый психологический эффект достигнут и уровень страха у соседей достиг точки «что хотите делайте, что надо берите — не убивайте только». В принципе, Ковалева это вполне устраивало.
Первоначально такой рейд не планировался, но так уж получилось, что в освобожденной (и радостно приветствующей освободителей, вот ведь какой пиар случайно получился — просто удача, что нашлись под рукой такие недалекие завоеватели, как арр-гахи) системе оказались огромные склады вооружения, амуниции и, главное, топлива — наследство покойного Диктатора. Топливо для имперских кораблей вполне годилось, поэтому Ковалев, не откладывая дела в долгий ящик, решил продемонстрировать свой флаг соседям. Еще одна демонстрация силы, раз уж оказия подвернулась — дело, в общем-то, житейское.
Линкор, как обычно, шел впереди, крейсера, выстроившись пирамидой, чуть отставали. Классический строй имперских ударных групп, позволяющий, помимо всего прочего, уверенно пеленговать в пространстве любой обнаруженный объект.
Тут ведь все просто — для того, чтобы фиксировать объект в космосе, желательно иметь привязку с трех точек, максимально удаленных друг от друга. По пересечению пеленгов с трех кораблей дальнейшая привязка наблюдаемого объекта в пространстве — дело несложных математических расчетов. Вот и шли — линкор, расположившийся впереди, сканировал пространство, а три крейсера, получив информацию об объекте, наводили на него свои радары. Мощность систем обнаружения крейсеров была, конечно, вполне сравнима с теми, которые были установлены на линкоре, но, сориентировавшись по данным с флагмана, они могли работать более узким лучом, повышая и точность, и дальность соответственно.
Не то чтобы Ковалев кого-то боялся — он просто не хотел неожиданностей. Как известно, всегда проще и безопаснее вначале выстрелить, а потом уже смотреть, в кого ты попал. Ковалев, конечно, не собирался доводить эту мысль до абсурда, но все же, все же… Правда, пока что все, попадающиеся ему по дороге, разбегались, едва завидев на радарах характерные отметки имперских кораблей. Впрочем, человеческие корабли относились к эскадре спокойнее: не обращают имперцы на них внимания — ну и фиг с ними. Тем более тот факт, что имперский флот людей пока что, в основном, защищает и в пиратстве не замечен, был уже широко известен. То, что перед этим был уничтожен флот Диктатора, как-то уже начало забываться — в конце концов, Диктатор первым начал, нечего было лезть на территорию, которую имперцы объявили своей. Да и память человеческая устроена таким образом, что предпочитает забывать неприятные моменты. Да и то сказать, самой большой неприятностью, которая могла исходить от проносящегося мимо на чудовищной скорости имперского корабля (если он не начнет стрелять, конечно), было мощное колебание силовых полей, так сказать, гравитационный шторм в миниатюре. Такие возмущения, в общем-то, создавал любой корабль, однако их величина возрастала прямо пропорционально массе корабля и квадрату его скорости. Местные корабли такие колебания тоже создавали, но слабенькие, незаметные, а вот силовой волной, колебаниями, аналогичными буруну, что создает морской корабль, спровоцированными, скажем, имперским линкором, их могло изрядно потрясти. Как говорится, не смертельно, но неприятно. Об этой особенности имперских кораблей здесь были, похоже, наслышаны (хотя и непонятно, откуда, но всем известно, что высшие скорости, доступные человеку, это скорость стука и скорость слуха, так что ничего удивительного в этом имперцы не находили), потому некоторая осторожность по отношению к кораблям Ковалева была даже оправдана.
Однако получилось так, что тряхнуло как раз корабли Ковалева. Точнее, один из его крейсеров, и то чуть-чуть. Громада линкора на такое возмущение пространства не отреагировала никак просто в силу своей массивности, а на двух других крейсерах если и почувствовали сотрясение, то не обратили на него внимания. А вот Гриша Чернов, командир крейсера «Полюс», обратил — он в Чечне во время войны научился обращать внимание на любые мелочи.
Ну а дальше он доложил Ковалеву, благо имел, на правах старого знакомого из той, прошлой жизни и все того же приснопамятного вертолета, да и как капитан корабля, прямой выход на адмирала. Ну а дальше завертелось, как колеса в хорошо смазанной машине.
Вообще, в другое время Ковалев, скорее всего, проигнорировал бы эту информацию, но так уж получилось, что он маялся со скуки. Дело в том, что адмирал был классическим человеком кризиса — когда была проблема, он ее решал, проявляя зачастую чудеса работоспособности и изобретательности. Когда же все начинало течь просто и гладко, он как бы впадал в ступор, и ему было лень не то что работать, а даже просто лишний раз шевелиться. Возможно, именно поэтому в прошлой жизни он и не сделал карьеру, хотя специалистом был действительно классным — начальство с удовольствием посылало его «на прорыв», зная, что он справится в любой ситуации, но продвигать не спешило — к офисной работе со строгим регламентом и рутиной Ковалев не был приспособлен совершенно. Возможно, кстати, что это было слабым местом всех суперов — во всяком случае, в мирной жизни такой характеристике соответствовали все суперы эскадры. Расплата за потенциально высокие физические возможности, наверное, иное в голову не приходило.
