S-T-I-K-S. Алтари (СИ) - Сопов Валерий
И он тут же заочно обозвал седьмого Древнего Зевсом, вменяя ему в умения влиять на процесс перезагрузки кластеров. Почему именно Зевсом? Да потому что этот бог твердо ассоциировался с молниями. А перезагрузка кластера всегда сопровождалась многочисленными огненными шнурами. Правда здорово подкачало второе имя Зевса: «Громовержец». Обновление всегда протекало безо всяческих звуковых эффектов.
Третий поток сознания, воспользовавшись тем, что Паломника занесло в какие-то странные дебри, а рациональная часть мышления при этом потеряла контроль над происходящим, решив, что: «Значит это кому-то надо», тут же воспользовался сложившейся ситуацией и подбросил к размышлению очередную несуразицу. Которая сводилась к тому, что Улей, на самом деле представляет из себя воплощение апокалипсиса. Со всеми положенными атрибутам. В том числе разрушенной инфраструктурой, многочисленными зомби и немногочисленными иммунными, сохранившими остатки разума. Которые вместо того, чтобы восстанавливать нормальную человеческую жизнь посвящают основное время изничтожению всех, кто под руку попадется. И снова в голове у Паломника хронической зубной болью отдалась мысль о том, что при наличии практически неограниченных ресурсов, как материально-сырьевых, так и человеческих, местные аборигены давно уже могли построить в Улье светлое и счастливое будущее.
— Ага, по образцу древнегреческой утопии. Когда даже самый распоследний нищий владеет как минимум двумя рабами, — тут же язвительно одернул сам себя Паломник. Но вот подход, при котором Улей рассматривается материальным воплощением апокалипсиса, запал ему в душу. И тут же был развит и дополнен фигурами Четырех Всадников Апокалипсиса. С попыткой привязать их к персоналиям Древних. В этом плане тот же Великий Знахарь вполне мог отождествляться с Чумой. Великий Черный, при определенной натяжке, с Голодом, Судья Фараона — со Смертью, а Перекати -поле с Войной. Поскольку именно твари стикса, контролируемые этим Древним, выступали неисчерпаемым ресурсом бесконечных сражений между зараженными и иммунными. Остальных трех Древних Паломник занес в резерв.
С одной стороны в проделанном анализе было мало смысла. Поскольку тот же седьмой, вычисленный в ходе не слишком логичных рассуждений, вполне мог специализироваться на какой-нибудь экзотике, да хотя бы повышении урожайности зерновых культур или организации движения Орд из того же Пекла. И, соответственно, не имел ни малейшего отношения к проблемам перезагрузки кластеров. С другой стороны, размышления на незаданные темы позволило Паломнику окончательно убедиться в верности собственного подхода в деле создания Алтаря. И, главное, на время отложит размышления о том, как, когда и каким образом приступить к реализации практического воплощения Алтаря в жизнь.
Дело в том, что Паломник, по самой своей природе, был теоретиком. В силу ограниченности своих физических кондиций там в прежнем мире, он ни разу не то что розетку не починил, гвоздя в стену не забил. А сейчас перед ним встала грандиозная задача. Чуть ли не собственными руками, с помощью молотка и такой -то матери, сотворить самый настоящий жертвенный алтарь. Вся его предыдущая жизнь, сформировала специфический подход к решению подобных проблем. Подход, который сводился к тому, чтобы найти специально обученных людей, заплатить им деньгу немалую и критикуя и злобствуя принять законченную работу.
Паломник тоскливо оглядел вверенный ему личный состав, в лице Рыжей, Блонды и Видящей, обдумал привлечение к работе Альбертов и с сожалением вспомнил о бесславно убитых мурах. После чего окончательно осознал, что придется действовать в соответствии с рекомендацией: «Сам! Все сам!». И дело даже не в том, что привлечение гастарбайтеров нарушало Третий Закон о мигрантах. И не в том, что найти в Великом Устюге творческую личность, специализирующуюся на работе с мрамором, причем личность иммунную, к тому же на момент обнаружения не ставшую коротким перекусом для своих соседей, представлялось задачей не из легких. Основная причина заключалась в глубоком внутреннем понимании того, что Паломник обязан создать Алтарь исключительно собственными силами. Используя окружающих разве что в качестве грузчиков и восторженных зрителей, восхищенных его творческим гением. Нельзя сказать, что инвалид поверил в высокое предназначение конструкции, которую собирался создать своими руками. Но при этом он понимал, что малейшее отклонение в рисунке узоров, которыми должен был быть украшен будущий Алтарь, и которые в малейших нюансах запечатлелись в его памяти, загубит всю ранее проделанную работу.
К этому времени первый поток сознания наконец-то пришел в себя, и вытеснив не периферию третий, резонно поинтересовался: «Где мрамор брать будем?». Вопрос о девственницах было решено отложить на потом.
Глава двадцать шестая
Капля крови
Глава двадцать шестая. Капля крови.
Как бы Паломник не пытался досужими размышлениями отложить практическую реализацию своей задумки по созданию Алтаря, наступил тот момент, когда все же пришлось, засучив рукава приступить к делу. И тут, мгновенно, возникло столько проблем, что попытка найти их решение могла затянуться на время, исчисляемое, по самым скромным прикидкам, годами. В теории все казалось кристально ясным. Взять мраморную глыбу побольше. Вырубить из нее куб, габаритами в полтора метра. Затем расписать поверхность всевозможными узорами, хранящимися в памяти у Паломника. Что с учетом податливости материала не должно было представлять никакой сложности. После чего, дождавшись очередной перезагрузки Нестабильного Кластера, во время которой на территории появится Башня Инвалида, водрузить полученную конструкцию на крышу этого самого высокого здания в городе. И воодрузив на поверхность куба разноцветные голыши с образцами ДНК заказчика, ожидать результата, должного проявиться в виде чего-то этакого, эпохального.
К счастью для инвалида, амазонки необычайно вдохновились перспективами получить в свое распоряжение самый настоящий Алтарь. И приняли активное участи в мозговом штурме, предназначенном для выявления наиболее острых проблем, на пути реализации этого грандиозного замысла. При этом ни одна из девушек внятно не смогла ответить на прямой вопрос, а для чего, лично ей, понадобилась эта головная боль. Но предложения амазонок трудно было переоценить.
Так например, после консультации с Видящей, от девственницы, которую предположительно необходимо было разложить на поверхности Алтаря и там же вырвать сердце, используя в качестве подручных инструментов то ли жертвенный нож, то ли и вовсе руками, а заодно и от обсидиановой чаши для забора крови, Паломник, решил отказаться. Лейла категорически заявила, что подобное является пережитком диких эпох и в настоящее время не практикуется. Да и сам инвалид откровенно сомневался в своей способности исполнить нечто подобное. А перепоручать работу Рыжей, которая давно потеряла берега, совершенно не хотелось. Правда та же Рыжая предлагала заменить девственницу каким-нибудь монстром, из числа продвинутых. Но тут свое веское слово сказала Блонда. Аргументируя свое возражение тремя соображениями. Во-первых, того же рвача трудно будет надежно зафиксировать на поверхности Алтаря. Во-вторых, не у каждой твари стикса после трансформации сохраняется сердце. В лучшем случае этот орган присутствует у бегунов. А развитые твари стикса вполне без него обходятся. И в-третьих, с кровью та же фигня. Вместо привычной алой жидкости из ран монстров, уровнем повыше, сочилась какая-то непонятная жижа черного цвета. У элитников эта жижа и вовсе напоминала битум. И проблема заключалась даже не в цвете. Подумаешь, кровь черная. А в том, что чрезвычайно вязкая субстанция вряд ли потечет по предназначенным для отток крови желобам, с тем, чтобы наполнить жертвенную чашу. И хотя у Паломника и были аргументы против, поскольку он неоднократно наблюдал, что в Улье физические законы часто выступали не в качестве догмы, а так, поводом для бессодержательных разговоров. Так что тот же битум вполне мог приобрести свойства сверхтекучего гелия. Но решил, что у него и без ритуальных жертв проблем предостаточно. В крайнем случае, если не получится с первой попытки, можно будет продолжить эксперименты. Гораздо больше, нежели отсутствие девственниц, его беспокоили транспортно — логистические вопросы. Как всегда первой проблему подбросила математика. Объем куба в гранью в полтора метра составил больше трех кубических метров. А учитывая плотность материала, вес готовой конструкции превышал семь с половиной тонн. И это у готового изделия. Так что изначальная необработанная глыба зашкаливала за десять тонн. Такую не всякий самосвал перевезти сможет. Не говоря о погрузчике, который эту заготовку в кузов должен был загрузить. И спрашивается, где это все брать?Предположим, с самосвалом и погрузчиком удастся разобраться. Причем по поводу последнего у Паломника существовали определенные сомнения. Поскольку вообразить себе в лучшем случае он мог разве что складские электрокары для перемещения контейнеров. Которые наверняка не потянули бы такой груз. Но это все мелочи. Главное, откуда брать мраморную глыбу. Изначально Паломник рассчитывал, что подходящий карьер существует в районе Белогорска. Но девушки в один голос пояснили ему всю тщетность подобных надежд. Название город получил не от белого мрамора, добываемого неподалеку, а от меловых гор. И хотя тот же мрамор, в конечном счете являлся продуктом метаморфирования известняка, но в распоряжении Паломника не было ни нужного давления, ни температуры и, главное, времени, исчисляемого десятками миллионов лет, с тем чтобы провести должную трансформацию. А поиск подходящего материала, по городам и весям Улья, по прикидкам Паломника, мог представлять из себя квест не намного уступающий поиску готового Алтаря.
