Александр Афанасьев - Гнев божий
– Нет, сэр, они заняли здание, служебное здание и забаррикадировались там. Мы не решились входить в него.
Еще бы…
– Сколько пострадавших, сэр?
– Много. Очень много. Они устроили бойню в здании правительства и парламента. Это курды, чертовы курды, мать их! Бешеные собаки!
– А сколько террористов?
– Не меньше сорока! Очень многим удалось прорваться, их никто не сумел остановить.
Граната летит в помещение – и сразу за ней захлопывается дверь.
– Опасность!
Гулкий хлопок, дверь сделана из стали, но ее выгибает изнутри ударной волной.
– Пошли!
Удар в дверь – через секунду внутрь помещения врывается первый штурмовик, следом – еще один. У первого штурмовика особенное оружие – винтовка типа AR-10, закрепленная в кронштейне довольно большого щита, в который встроены мощные галогенные фонари. Они светят не равномерно – а вспышками, ослепляя врага. Вот только тут – слепить некого.
– Чисто!
Группа осторожно просачивается в коридор, в штурмовой группе восемь человек, все американцы из Кэмп Баллад из расположенной там группы специального назначения. Все они – помимо армейской подготовки – имеют за плечами курс специальной подготовки ФБР, проводимый на базе морской пехоты США в Куантико, Виргиния. Каждый из них знает, на что идет – но готов хладнокровно рискнуть своей жизнью ради поимки и уничтожения террористов, совершивших один из самых громких терактов этого столетия.
– Впереди чисто…
Коридор, освещения нет никакого, только от фонарей спецназа. На полу – кровь, следы волочения, упаковка от использованного перевязочного пакета. Нет даже дверей… интересно, куда он ведет.
Лестница…
– Внимание, лестница! Ведет вниз!
Здесь спецназовцы перестраиваются. Для того чтобы пройти даже один пролет лестницы, желательно использовать троих, только в этом случае шансы уцелеть максимальны. Один человек, проходящий лестничный пролет – имеет неплохие шансы погибнуть.
– Волк-один, доложите ситуацию, что там у вас, прием.
– Сэр, мы прошли к лестнице, она ведет куда-то вниз. В здании чисто, на полу – кровь и следы волочения. Сэр, вопрос – у нас есть план этого здания?
– Волк-один, план сейчас ищут, он будет передан вам, как только будет возможность. Осторожнее там.
– Гражданин, вас понял.
Лестница ведет в подвал – мрачное, неиспользуемое помещение, там такой же коридор, но и с той и с другой стороны ответвления. Спецназовцы разбиваются на группы и начинают методично проверять помещение за помещением.
– Волк-один, это третья группа! Кажется, кое-что есть.
– Третья группа, не двигайтесь с места, я иду к вам.
Лучи фонарей высвечивают дыру в полу – такое ощущение, что ее проделал артиллерийский снаряд – но это не артиллерийский снаряд. Рядом – аккуратно выломанные куски бетона, бетонного пола. Кто-то очень потрудился, чтобы сделать все это без шума, потому что дыра – глубиной метра два, а дальше – темная преисподняя. Фонари пытаются высветить ее и не могут.
– Гражданин, это Волк-один.
– На приеме.
– Сэр, у нас есть кое-что. Кажется, нам нужен волоконно-оптический световод.
– Все, сэр. Дальше не хватит длины, это предел.
Человек в «цифровом» военном камуфляже «пустыня» со знаками различия полковника американской армии и заткнутым под погон черным беретом, обозначающим его принадлежность к американским специальным силам, мрачно смотрел на экран небольшого прибора, от которого шел длинный, тонкий шланг, исчезающий в провале.
– Катакомбы, сэр, – сказал кто-то.
– Да, катакомбы… – согласился полковник. – Багдад стоит на чем-то, напоминающем швейцарский сыр, чертов параноик накопал столько бункеров и подземных ходов, что тут может укрыться целая армия. Мы даже первый уровень как следует не зачистили – а некоторые информаторы говорили нам, что их три.
Полковник передал экран обратно техническому специалисту.
– Заминировать здесь все, выставить датчики движения. Потом надо прислать саперов, чтобы они заделали эту паучью дыру.
– Сэр, мы можем… – осторожно сказал командир группы спецназа.
– Ты ничего не можешь. Мы и так потеряли сегодня слишком много своих людей. Поднимай своих наверх, капитан. Они ушли.
Июнь 2014 года
Норфолк, штат Виргиния
Blackwater maritime solutions
Пираты двадцать первого века
Пока группы, занимающиеся отработкой воздушного вторжения, делали свое дело – Шаетет-13, тринадцатая флотилия ВМФ Израиля тоже не сидела без дела.
При последних просчетах ситуации было установлено, что Израиль для нанесения полномасштабного удара должен будет сконцентрировать все свои ВВС, какие только есть, все самолеты – и даже так их силы будут на пределе. При расчете налетов на тот или иной объект обычно закладывается солидный резерв – на тот случай, когда часть самолетов ударной группы будет сбита или «сойдет с дистанции» по иным причинам. Здесь же ни о каких сбитых самолетах вообще не могло идти речи, группировка находилась на пределе сил, и каждый, буквально каждый самолет должен был долететь до цели и сбросить бомбовый груз на нее. Каждый – иначе ничего затевать не стоило, оставшиеся силы и средства непременно будут применены, причем даже необязательно по Израилю – просто по соседям и по танкерам, которые проходят Заливом. Этого будет вполне достаточно – танкер, затонувший на фарватере, способен вызвать мировой финансовый кризис ничуть не хуже, чем атомная бомбежка.
При просчете ситуации удалось понять только одно – существуют две основные группы целей. Первая и самая страшная – в Ормузском проливе, там не только предельно узкий фарватер, там куча островов, на которых есть гарнизоны и военные аэродромы, с которых могут подниматься самолеты для атак танкеров, идущих фарватером, промахнуться тут просто невозможно. Вторая – собственно говоря то, из-за чего все и начиналось, – атомный реактор в Бушере, уже действующий, в который, по данным ЦРУ, загружаются плутониевые блоки. Там же – остров Харк, на котором военный аэродром и, возможно – позиции китайских копий ЗУР Кроталь, сам Бушер прикрывают четыре аэродрома и позиции ПВО, оснащенные русской техникой – ЗРК «Тор». При прорыве ударной группы к реакторам начнется бой, Израиль не мог выделить значительные силы истребителей в сопровождение ударной группы, ракеты «воздух – воздух» было предложено подвешивать на истребители-бомбардировщики, но это выглядело как жест отчаяния. Все понимали, что перегруженные до предела ударным вооружением машины будут еще над Заливом встречены огнем С300, которые в этом месте простреливают весь залив, потом ими займутся более легкие комплексы ПВО, а навстречу им взлетят истребители ПВО, в том числе «Миг-29» и переоборудованные, с новыми двигателями F14. Истребителям ПВО придется драться буквально над своими аэродромами, с минимумом вооружения – пушка и несколько ракет – да и сами по себе «Миг-29» верткие и легкие, с перегруженными машинами ударной группы они расправятся без проблем. Чтобы этого не произошло – оперативным штабом было дано задание уничтожить все пять аэродромов в районе цели, не допустить взлета самолетов с них, а также уничтожить стартовые позиции комплексов ПВО. Это требовало одновременного удара при весьма ограниченном ресурсе, и командир Флотилии-13, который на время операции был выведен из оперативного подчинения штаба ВМФ и подчинялся командующему операцией, изучив ситуацию, заявил, что ни о каких двух группах целей не может идти и речи. Только одна из двух – на остальное не хватит сил.
Возникла и еще одна проблема. Только сейчас, во время детальной проработки оперативного плана, стали думать – а что потом. Что потом – даже если операция увенчается оглушительным успехом и все ядерные объекты Ирана будут уничтожены?
У Ирана остается огромная армия и столь же огромный Корпус Стражей Исламской Революции, и там и там есть танковые, авиационные, ракетные части. Это все равно что две армии, причем в КСИР служат оголтелые фанатики, которые в свободное от службы время патрулируют города, подходят к целующимся парочкам и спрашивают, какие у них отношения[67]. Или лупят палками тех, кто, по их мнению, проявил недостаточное усердие в пятничном намазе. У Ирана остаются вооруженные ЗУ-23-2 и ракетными установками катера, способные делать семьдесят миль в час, подводные лодки и, что самое страшное – противокорабельные ракеты на автомобильном шасси. Все это могло обрушиться на танкеры, идущие по Заливу, и потопить их. Да даже если и не потопить – одних ставок на фрахт, которые взлетят до небес, будет достаточно…
Просчитав операцию, Израиль обратился к США и заявил, что существующих у Израиля сил для реализации операции недостаточно при любых раскладах.
Соединенные Штаты Америки, страна, обладающая сильнейшим флотом мира, содержащая двенадцать атомных авианосцев (воистину, даже в своей силе мы слабы), думала довольно долго, и в итоге было принято решение, которое обычным языком называется «ни два, ни полтора». Американцы подтвердили свое категорическое нежелание «светиться» в акции против Ирана, тем более выделять авианосец. Однако помощь все же была предоставлена. В составе ВМФ США была сформирована совершенно секретная Task Force 190, в которую почти целиком вошли вторая, третья и шестая группы боевых пловцов US Navy SEAL, а также некоторые части морской пехоты США – естественно, из тех, которые на данный момент не были задействованы в текущих операциях. Эта комбинированная группа должна была обеспечить уничтожение второй группы целей – боевых частей и аэродромов, находящихся в районе Ормузского пролива и прибрежной полосы – до Бушера, ответственность за бушерскую группу целей возлагалась на израильтян.
