Любовь Федорова - Путешествие на восток
Что можно увидеть, если смотреть на собранный материал глазами Энигора?
Очень выгодно использовать в своих целях гадателя, к которому ходит половина чиновников Царского Города.
А если глазами Иная?
Государь уже лет семь в ссоре с верховным первосвященником жреческой коллегии Белого Энлена. Но разрыва дипломатических отношений между Таргеном и Эн-Лэн-Леном нет. Белыми Землями управляют служители Единого, в империи же светские власти допускают монастырское и храмовое начальство не дальше порогов собственных приемных залов и кабинетов. А монастыри и храмы в благополучные времена стали очень богаты. Не так, как Островной Дом, но все же. Во что им вложить собранный капитал? Не родилась ли в чьей голове мысль сменить имперские порядки и установить в Таргене, допустим, теократию или некий способ управления, подобный ей? А тут еще недовольных порядками при дворе и в Столице оказывается гораздо больше, чем видно было из монастыря. Очень выгодно использовать в собственных целях гадателя, который в курсе всех придворных дел и интриг и работает в интересах высокопоставленной особы.
Вот только долго ли выдержит гадатель такое двойное подданство? Рано или поздно интересы его хозяев вступят в противоречие, и маленький человек окажется между молотом и наковальней. Либо хозяева вдруг с удивлением обнаружат, что гадатель нагадал победу в поединке обоим соперникам, чего на самом деле не может быть.
По-хорошему говоря, надо бы всех клиентов гадателя Дарга взять под ручки и свести в допросный подвал под Первой префектурой, чтобы рассказали, кому из них и что он обещал. Но о перемене императора тогда будет лучше и не вспоминать. Что же Дин доложит государю?
Пожалуй, правду. Почти полностью. Репутацией Иная придется пожертвовать. О том, что у него своя игра, отличная от игры Дина, советник подозревал с первого взгляда на Иная. И Волку Инай тоже не понравился.
А расскажет Дин о том, как манипулировал настроениями двора кир Энигор, используя гадательную книгу подставного чародея. О том, как гадатель сообщал о распоряжениях Первого министра в монастырь Бдящих Сил в Эгироссу и как у него, скорее всего, не выдержала совесть и он раскрыл Первому министру свою двойную игру. Как Энигор заподозрил в действиях монахов заговор против государя и государства и решил вывести их на чистую воду. Как хотел подстроить фальшивое покушение на себя, а потом, зная от гадателя адреса монастырских осведомителей, обвинить их и заставить признаться в других далеко идущих планах. Ведь для того, чтобы арестовать и допросить высокое монастырское начальство, повод нужен очень нешуточный. И как Дарг то ли отказался работать на монастырь, то ли по старой привычке раскрыл замыслы Энигора, и что из этого получилось. Настоящего покушения Первый министр не ждал, поэтому и ехал в тот день почти без охраны…
Вот только список клиентов Дарга останется государю неизвестным. Дин открепил его от подшивки листов и из папки Второй префектуры переложил в свою. Пока полежит здесь. Если где-то есть черновики или копии – они не успеют всплыть, потому что господин Дин тоже не собирается терять времени даром. Имя Иная он вслух не назовет. Пусть поищут заказчика убийств среди трехсот монахов. До того переворота, который планирует он, остались считанные перемены страж.
* * *Два последующих часа были в жизни Нэля временем непередаваемого кошмара. Сородичи его оставили. Никто из таю за все это время даже не показался на втором этаже. Вокруг Нэля суетилось около двадцати полулюдей различного пола. Он сперва сидел, до подбородка укрытый чем-то вроде скатерти. Ему укладывали волосы, выщипывали брови, красили губы и глаза. Когда он осмелился робко попросить чаю, это привело в ужас госпожу Шерилар. «От чая портится цвет лица!» – воскликнула она, и Нэлю подали стакан противной теплой воды из минерального источника.
Затем Шер повела его переодеваться. «Спокойно, деточка, я знаю, что ты не такой, как мы», – сказала она, и Нэль поначалу смирился. Пока не увидел свадебный наряд. Полупрозрачное платье из тончайшего ярко-алого шелка и золотых кружев повергло Нэля в шок.
– Я на себя такое не надену, – сразу отказался он.
– Надо, Нэль, надо, – возразила Шер. – Позволь портным выполнить свою работу, к вечеру платье должно быть полностью готово.
– Я не выйду в этом на люди, – упрямился Нэль.
– Ты ведешь себя, как деревенская девчонка, а мне сказали, что я буду иметь дело с умным человеком.
Нэлю стало стыдно, и он послушался. Шер запихнула Нэля в корсет, застегнула крючки и пуговицы, одернула юбку, расправила некое подобие рукавов из прозрачного газа, вывела его обратно в холл и поставила перед зеркалом. Тут-то Нэль окончательно впал в отчаяние. Из зеркала на него смотрел какой-то человечек. Не Натаниэль Лаллем. Там отражалось что-то вовсе невозможное. В одних местах бесстыже-голое, в иных обтянутое легким шелком и кружевом так, что лучше оставалось бы голым. С нарисованным на его лице другим лицом, очень красивым, но чужим. Нэль от удивления всхлипнул и остался стоять, растерянно моргая густо накрашенными ресницами.
Шер с достоинством принимала сыплющиеся со всех сторон комплименты в отношении выбранной ткани и общей удачности покроя. Кто-то уже ползал вокруг Нэля на коленках, подкалывая булавками подол и прикрепляя в разных местах золотую тесьму и какую-то блестящую мелочь. Принесли несколько пар красных бархатных башмачков и заставили Нэля примерять. Он примерил, но шага не мог сделать на каблуках, пришлось бежать за другими. Нэль был на грани истерики. Заметив это, Шер между делом ткнула его в бок и предупредила: «Не вздумай когда-нибудь реветь, государь этого очень не любит». Нэль постоял еще минут десять и первый раз в своей жизни упал в обморок.
В то же утро Джу вернул родительское дело в архив, даже не дочитав несколько оставшихся страниц. Кое-как собрал, запихнул обратно в переплет и поставил на полку. И жизнь потекла, будто бы ничего не случилось.
Внезапно объявили о государевой свадьбе. (Джу острыми иголочками кольнула ревность, и он весь день старательно убеждал себя, что ночью просто видел сон – и не более того.) Войско Порядка и Справедливости никак не было задействовано в торжествах, потому что церемонию проводили в Эгироссе. Других происшествий было мало. В трактире на Большой Косой сутенер убил несговорчивую проститутку, но убийцу задержали сразу, и он сдался почти без сопротивления. Из Рыбного канала на участке Аглара выловили человеческую ногу. Если бы целый труп – это ни для кого не явилось бы новостью. Но на такую диковинную находку, как отдельная нога, хотели посмотреть многие. Дело это у Джу сразу отобрали и передали в особый отдел этажом выше. На учения в Курганы Джу не попал – не нашел себя в списке, вывешенном у Мараша за спиной. Значит, оставался замещать Аглара в префектуре. Это было скверно, потому что за полевую службу полагалась денежная надбавка, а Джу и так вместо половины лара платили в день три медяка. Оставшиеся пять сохранялись в казначействе, их выплатят ему только в том случае, если он успешно окончит стажерский срок и перейдет в Третью префектуру на постоянную работу.
Уже вечером Джу с удивлением узнал, что он, оказывается, дежурит. Из-за нездоровья Аглара переменили расписание, и все дежурные перепутали свою очередность. Кархан не смог остаться по каким-то личным обстоятельствам, Шан только что отдежурил, у Лалада оказалось срочное поручение в Шестом округе, Урман и Ош уехали в Курганы, и с другими возможными кандидатами дела обстояли так же. Джу был самый младший, поэтому им заткнули образовавшуюся брешь.
Вечером по поручению интенданта он еще заглянул в москательную лавку – купить рыбий клей для своего отдела. Потом пришел в дежурку, сел за стол, велел солдатам разбудить себя, если вдруг что-то случится, положил голову на руки и крепко заснул.
Сорок таргских лиг – это немногим более шестидесяти километров. Две перепряжки лошадей. Три часа пути. Нэлю дали понюхать какой-то гадости, и он всю дорогу спал. Проснулся голодный, в другом городе. Долго вертел головой, ничего не соображая. Потом вспомнил: он остался один. Все, что дал ему с собой Фай, лежало у него на коленях: сумочка с аптечкой и маленький лазерный резак с ресурсом в полторы минуты для самозащиты и на всякий случай, для уверенности в себе. Резак был вставлен вместо одного звена в браслет.
– Ну вот, – сказала Шер, увидев, что Нэль очнулся и осматривается. – Теперь мы соберемся с силами и отправимся выходить замуж, правильно? Держись, мой сладкий. Бракосочетание, конечно, момент волнительный, но если ты снова грохнешься в обморок, ты испортишь церемонию, и все надо будет начинать с начала. Попробуй выйти за государя с первого раза. Быстрее поженитесь – быстрее разведетесь. Ты меня понимаешь, малыш?
