Сайфулла Мамаев - Реставратор
Вот и приходилось Малышеву со скрежетом зубовным служить големам. А недавно даже на повышение пошел, сам Бронзовый его своим вниманием удостоил. Бронзовым Москвы был Руслан Уколов, которого по укоренившейся традиции звали Московским. Так же как Бронзовый Питера звался Питерским, а Хабаровска – Хабаровским.
Приказ прессовать Чернова конечно же исходил от Уколова. Как и требование к Малышеву предоставлять ему все сведения о ходе следствия по делу и о принимаемых в отношении подозреваемого мерах. Вот почему после звонка Глотова Малышеву надлежало тут же связаться с Бронзовым и поделиться новостью…
С тяжелым сердцем он набрал семь цифр и замер в ожидании ответа.
– Руслан, это я, Малышев, – представился он. – Ты как в воду глядел, появился ваш Реставратор.
– Он такой же мой, как и твой, – одернул его собеседник. – Думай, что говоришь. И кому… Что там у тебя?
– Да звонил Глотов, это…
– Фээсбэшник, знаю… – перебил Руслан. – По делу говори. Где Чернов?
– Он сейчас едет к дружку своему, Смоленскому Игорю. Адрес…
– Знаю! – вновь перебил Уколов. – Твои действия?
– Обязан послать туда группу, – быстро ответил следователь. – Глотов не забудет проверить… Сам знаешь, в их конторе даже в туалет с лазерной авторучкой ходят – вдруг подслушать что удастся.
– Не спеши, я своих ребят туда пошлю…
– Руслан, ты меня подставить хочешь? – умоляющим тоном вопросил Малышев. – Подозрение сразу на меня…
– Слышь, баран, заткнись, а? – мгновенно вспылил собеседник. – Все дураки кругом, один ты умный! Порубит Реставратор всех, а сам исчезнет, понял? Через полчаса людей пошлешь… Нет, я тебе позвоню, до этого не смей!
– Прости, Руслан, но я же хотел как лучше… – пролепетал Малышев. – Я как лучше… – Он растерянно посмотрел на трубку, из которой раздавались короткие гудки, и по инерции договорил:
– хотел…
* * *Олег конечно же не удержался, чтобы не купить по дороге букет. Не мог же он явиться к женщине, которая поставила его на ноги, в чью дочь он влюблен без памяти, без подарка. А что лучше всего подарить? Конечно, цветы. Интересно, какие она любит больше всего?
– Илса, твоя мама какие цветы предпочитает? – спросил Олег, останавливаясь у магазина.
Девушка улыбнулась. Ей было приятно такое внимание к ее матери.
– Розы, – сказала она. – Их папа ей всегда дарил… Я маленькая была, когда он умер, плохо его помню. А вот розы… как только вижу их, так и он мне вспоминается.
– Ты у меня сама как цветок… орхидея.
– Ну… ты еще скажи – дикая! – рассмеялась Илса. – У нас как начнут слова повторять, так совсем затаскают. Но орхидеи действительно красивые цветы… Я бы их целую оранжерею развела…
Олег добавил к розам несколько больших белых лилий. Любил он эти символы французской короны.
– Вот теперь можно и на глаза своей спасительнице показаться, – шутливо сказал он, усаживаясь за руль. – Честно говоря, что-то я побаиваюсь ее.
– Мама только с виду строгая, – с улыбкой сказала Илса. Ей было так хорошо и уютно рядом с Олегом, что она просто не могла не улыбаться, – Знаешь, какая она добрая!
Олег тоже улыбнулся. Эх, не туда они едут, не туда! Сейчас бы обнять это чудо дивное, зарыться в ее волосы, прижать к себе… Да так, чтобы у обоих голова закружилась, земля ушла из-под ног и не осталось рядом с ними никого, кто мог бы помешать, омрачить их счастье…
* * *– Илса, – сказал он, подъезжая к длинной восьмиэтажке, где жил Смоленский, – я не могу с тобой подняться… Не обижайся, – добавил он, поймав ее укоризненный взгляд, – за мной следят, значит, и за квартирой Игоря вполне может быть слежка. Зачем всем создавать лишние неприятности? Пойми, даже если они не смогут меня арестовать, то потом все равно у Игоря будут неприятности – по закону он обязан сообщить органам о моем визите, а он конечно же этого не сделает.
– А цветы… Я думала, что ты сам их маме…
– Ну не жить же вы там останетесь? – возразил Олег. – Спуститесь, я и вручу их. А потом отвезу вас в гостиницу… или куда сами решите.
– В гостиницу… – растерянно повторила Илса. – Слушай, а я ведь даже не подумала о том, где мы жить будем. Господи, как мама расстроится!
– Ну, с ремонтом я что-нибудь придумаю, об этом у вас пусть голова не болит. Что же до временного… – Олег задумался. – Можно было бы ко мне, но я не знаю, как менты на это отреагируют. Ладно, что бы мы здесь ни придумали, все равно решать твоей маме, а потому лучше будет, если… мы продолжим этот разговор в ее присутствии…
Олег не договорил. Он увидел, что в длинном ряду машин, оставленных на стихийно образовавшейся стоянке, прямо напротив дома образовалось свободное место – отъехал старенький «жигуленок» одиннадцатой модели. Вот повезло! Очень удобно – дом весь как на ладони, а его не видно, столько вокруг машин…
– Вот здесь я вас и подожду, – сказал он, припарковавшись. – Шестьдесят четвертая квартира…
– Я помню.
По лицу Илсы было видно, что ей не хочется идти одной. Но она понимала, что Олег прав, незачем лишний раз рисковать. Случись что, она себе этого не простит.
Быстро коснувшись губами щеки Олега, Илса грустно улыбнулась и выскочила из машины.
– Не скучай! – услышал Олег, и дверца захлопнулась.
Олег с умилением посмотрел на удаляющуюся стройную фигурку. Господи, да только за то, чтобы смотреть на эту девушку и знать, что она неравнодушна к тебе, можно все отдать, и этого мало будет. Может быть, это награда ему за те страдания, что он перенес в милиции? Хотя нет, то было скорее наказанием за Карину. За то, что не устоял перед соблазном и решил воспользоваться тем, что рядом лежит…
Олег машинально погладил короткую щетину на щеке. То самое место, которого коснулись губы Илсы. Что ж, ради такого поцелуя можно и бороду сбрить! Да и на кой она нужна, эта борода? Разве что друзья посмеиваться будут. Да сколько тех друзей – Игорь да Тарас. Тарас? Что-то давно его не слышно.
Не сводя глаз с подъезда, Чернов взял мобильный и набрал номер Алексея. Давно он не слышал этого шалопая…
– Леха?
– Олег?! Ты?! Откуда?
– Тарас, ты чего так всполошился? – удивился Олег.
– Как чего? Ты… все еще не решил свои проблемы?
– Да нет… пока. – Голос Алексея показался Олегу каким-то напряженным. Что-то было не так. – Я не вовремя? Ты не можешь со мной говорить?
– Да нет, ты не можешь не вовремя… И опять Олегу показалось, то Тарасов чего-то недоговаривает.
– Леш, что случилось? – спросил он. – У тебя проблемы?
– Это у тебя проблемы! – с едва заметным раздражением бросил Алексей. – Неужели ты не понимаешь, что мой телефон прослушивается?
– Ну и хрен с ним, я с мобильного, – похвастался Чернов. – Пусть себе ищут…
– Дубина ты стоеросовая! – уже не скрывая своего возмущения, закричал Тарас. – Да его обнаружить проще простого! Твой номер уже у них, а место, где ты находишься, запеленговать пара пустяков! Зная твой номер, можно найти тебя, даже если ты и не выходишь на связь. Достаточно только, чтобы сотовый был включен… просто включен, и все. Давай срочно выкидывай его и перебирайся на другое место.
В трубке раздались сигналы отбоя…
Чернов растерянно посмотрел на телефон. Вот ты какой, оказывается… Я был о тебе лучшего мнения. Ну раз так, то лети к чертовой матери!
Олег открыл окно и хотел швырнуть «шпиона» подальше, но тут ему в голову пришла другая мысль. Если менты знают, где он, они могут перекрыть весь район, и просто выбросить аппарат недостаточно… А вот если его кому-нибудь отдать… Да еще тому, кто уезжает отсюда.
Олег вылез из машины и, подхватив куртку, выскочил на проезжую часть. Там он остановился с поднятой рукой, и через минуту рядом затормозила «шестерка».
– Куда ехать? – спросил неулыбчивый водитель, мужчина средних лет.
– На «Динамо», – сказал Олег первое, что пришло в голову.
– Сколько платишь?
– Да не обижу! – Олег уже закрывал за собой дверцу. – Поехали, времени нет.
– Время деньги, так что давай сперва решим денежный вопрос, – настаивал частник.
– Да пошел ты! – Олег вышел из «шестерки» и хлопнул дверцей. Дело сделано, теперь мобильный долго будут искать. Пусть менты помотаются по Москве, пока этот дядечка не поедет домой.
Чернов вернулся к своей машине. Охватившее его возбуждение все не проходило, на месте не сиделось. Реставратор взял тряпку и во второй раз за день стал протирать стекла. Чистоту нужно не любить, – вспомнил он присказку отца, – чистоту нужно поддерживать.
– Эй, братуха, – раздался голос у него за спиной, – это двадцать четвертый дом?
Олег повернулся. Из большого черного «линкольна навигатора» выглядывало бородатое лицо.
– Двадцать четвертый… – подтвердил Реставратор, и вдруг ему стало как-то тревожно. Что-то очень не понравился ему этот взгляд.
– Ты? – вдруг воскликнул бородач и улыбнулся. – Вот здорово, а я все думал, где же это мой спаситель?
