Сергей Якимов - Миссия чужака-2
– Ты что увлекаешься вымершими животными?
Джек удивленно заморгал, а Мэдлер продолжил:
– С тобой срочно хотят поговорить из лаборатории. О каких-то «слоновых ногах»…
Сообразив в чем дело, Джек взял трубку, а Мэдлер вернулся в штаб операции но, к сожалению, состоявшемуся не в полной мере, обмену.
– Мистер Маркофф? – послышался из телефона густой баритон, и Джек почему-то представил, что говорит с мужчиной лет пятидесяти с густой седеющей бородой, в допотопных очках, облаченным в белый халат с маленьким микроскопом в руках. – Мы обследовали переданный нам странный сувенир. Результаты ошеломляющие. Это минерал неприродного происхождения! Он представляет собой хорошо ограненные правильные кристаллы силиконата циркония и урана, аналога природного силиконата циркония, в котором 12% атомов циркония замещено атомами урана. Он образовался из топлива (уран), обломков твэлов (цирконий), песка и бетона (кремний)…
Джек не мог понять, почему эта информация должна его заинтересовать. Он с трудом-то сообразил, что такое твэл – тепловыделяющий элемент на атомных станциях, а баритон тем временем продолжал:
– Форма кристаллов свидетельствует о том, что процесс их образования шел медленно, под влиянием длительно выделявшегося в ходе радиохимических реакций тепла, причем в отдельные периоды расплава температура достигала 3000 градусов по Цельсию…
– Простите! – перебил его Джек. – Возможно, для вас это действительно ошеломляющие результаты и очень интересный минерал неприродного происхождения…
– Простите вы меня! – понял свою ошибку баритон. – Я не с того начал. Минерал этот носит имя «чернобылит». Можно с уверенностью сказать, что он образовался в мае 1986 года. Тогда, после катастрофы на Чернобыльской АЭС… Вы знаете… слышали о ней?
– Да, – ответил Джек, так как предки его родственников по линии матери жили на Украине.
– Так вот, тогда оставшееся в реакторе топливо, смешавшись со сброшенными туда при тушении пожара материалами, расплавило всё, что там накопилось и, образовав стекловидную массу, вылилось в центральный зал, подреакторное и другие помещения. Застывая, масса образовала натеки, известные по газетам как «слоновые ноги». Переданный нам сувенир как раз и является маленьким фрагментом, отколотым от этой массы. Подумать только, я защищал диссертацию по последствиям чернобыльской катастрофы…
– Послушайте, это ведь довольно редкий сувенир?
– Довольно редкий?! Таких сувениров вообще нет!!! В научных учреждениях по всему миру можно найти десяток-другой кусочков «чернобылита»! И об их краже я ничего не слышал. Думаю, это сувенир оттуда! – почему-то перейдя на шепот, произнес баритон. – Из Зоны Отчуждения, из похороненного 4-ого энергоблока. Есть вполне обоснованные предположения, что туда еще можно пробраться, и некоторые безумцы пробирались еще в двадцатом веке, пробирались в двадцать первом – есть версия, что именно так у исламских экстремистов появился оружейный плутоний, пробираются и сейчас!.. Не знаю, помогла ли моя информация…
– Очень помогла!!! – воскликнул Джек, помахав рукой приближающемуся Маку. – Огромное спасибо!
– Мистер Маркофф, а вы э-э… настаиваете на э-э… немедленном возвращении сувенира?..
– Оставьте его себе!
…Мак улыбался, хотя выглядел усталым, почти изможденным. Под глазами темнели черные круги, кожа имела нездоровый сероватый оттенок, и шел он тяжело, будто до этого пробежал половину марафонской дистанции. Спецназовцы передали его в заботливые руки врачей, которые о чем-то расспрашивали юношу и пытались препроводить к санитарной машине, но он упрямо шел в направлении Джека.
Они оба не любили выражать эмоций, поэтому просто пожали друг другу руки: крепко, по-мужски.
– Джек, мне надо тебе кое-что рассказать!
Оба посмотрели на врачей, и те, тяжело вздохнув, дали им пять минут.
– Лаутер заставил меня влезть в сеть Спэйсроада, – начал Мак, – вместе с его специалистами – очень серьезными, замечу, – я лазил там больше суток. И буквально за полчаса до отлета попал на какой-то зашифрованный то ли каталог, то ли список. Причем до этого его не было. Наверное, там, на Спэйсроаде, его только загрузили с компактов. Мы успели скопировать примерно половину, когда там обнаружили вторжение и отключились. Не знаю, что я украл, но было бы обидно, если что-то важное. А где меня держали, – юноша растерянно пожал плечами, – понятия не имею. Работают они профессионально…
– А в остальном всё нормально? – улыбнулся Джек.
– Устал жутко.
– Ну вот они тебе и помогут! – Джек кивнул в сторону врачей, которые тут же вернулись к своему чуть было не вырвавшемуся из их объятий пациенту.
Когда Джек вошел обратно в штаб операции, все присутствовавшие там оторвались от своих занятий, чтобы посмотреть на продолжение сцены Джек Маркофф – Джек Лаутер. Последний по-прежнему сидел прикованным к стулу, и потому, как решительно Маркофф направился в его сторону, все предположили, что подзатыльником дело не ограничится. Какой-то остряк заметил:
– Безопасность понятие относительное…
Однако Джек обратил на Лаутера ровно столько внимания, сколько обращают на предмет обстановки, например на стул, на котором тот сидел. Решительно шагал он вовсе не на Лаутера, а в сторону Мэдлера.
– А вот если бы не заложники в руках его папаши, – заметил тот же остряк, – одними подзатыльниками тут бы дело не обошлось!
Джек улыбнулся и отвел агента Мэдлера в сторону так, чтобы Лаутер не мог слышать их разговора:
– Еще раз проверьте его на «сыворотке правды»…
– Но он ничего не знает о месте пребывания заложников!
– Ключевые слова: сувенир «слоновья нога», редкий неприродный минерал «чернобылит», Чернобыльская АЭС, Зона Отчуждения… Как известно, для успешной работы «сыворотки правды» нужны ключевые слова и вопросы. Опытный специалист вытащит из Лаутера всё, что тот знает о Чернобыле! У Лаутеров ведь есть интересы в Зоне Отчуждения…
– А она великолепное место, чтобы спрятать заложников!!!
– Если у Лаутеров там есть убежище, подобное тому, что было на мусоросжигательном заводе, даю… – Джек сделал паузу, чтобы прикинуть, сколько бы он дал, – стопроцентную гарантию, что или заложники, или сам Лаутер там!
– Звонок из-под Парижа, Лейпцига или…
– Киева!!! – хором сказали они и посмотрели в сторону Лаутера: не услышал ли он?
Воодушевленный Мэдлер пошел вызывать специалистов по работе с «сывороткой правды», а Джек решил связаться с Грегом Строубом. Рассказ Мака о похищенных каталогах или списках вызвал у него уже знакомое, неприятное ощущение какой-то опасности, угрозы, неприятности…
С первых произнесенных Строубом слов было понятно, что настроение у того не такое радужное, как было за минуту до посадки самолета.
– По-моему Лаутер просто тронулся на нервной почве! – мрачно заметил он. – Какое, к черту, компромиссное решение?! На что он надеется?
– Послушайте, мистер Строуб. Маковски сообщил мне, что Лаутер заставил его пролезть в ваши сети. Оттуда он похитил половину какого-то зашифрованного каталога или списка…
– Похитил??? – Джек убрал от уха телефон, настолько громко прокричал Строуб. – Мои специалисты говорят, что это было кратковременное проникновение, и они успели отключиться!
– К сожалению, Мак классный хакер. Что он похитил?
Грег Строуб долго не отвечал. Джек терпеливо ждал. Даже сел в ближайшее кресло, чтобы не упасть, так как по затянувшейся паузе можно было понять, что дело совсем плохо.
Наконец Строуб заговорил: негромко, устало, даже как-то обречено:
– Он похитил половину списка переселенцев. Если Лаутеру удастся его расшифровать…
Джек даже присвистнул.
Теперь он понял, почему Уильям Лаутер пошел на этот жест доброй воли, о каких компромиссных решениях вел речь, на что вообще надеется.
Пока он еще, видимо, не знает, что для него похитил Мак. Но когда файлы будут расшифрованы, в его руках окажутся уже не два, а полмиллиона заложников!..
Глава девятнадцатая
Через несколько минут самолет с Джеком должен был совершить посадку в международном аэропорту Киева. Глядя через иллюминатор на проносившиеся внизу небогатые кварталы – кто из богатых захочет засыпать и просыпаться под гул реактивных двигателей, – он вспоминал рассказы своего деда по материнской линии, старые фотографии и журналы, которых у того было неисчислимое множество. Согласно им, в конце двадцатого века этот аэропорт находился далеко за городской чертой, в середине двадцать первого – город вплотную приблизился к нему, ну а сейчас уже поглотил. Когда-то между аэропортом и городом простирались великолепные сосновые леса. Джек вспоминал старые, еще не цифровые фотографии, на которых как раз и был запечатлен пикник в этом лесу: темно-зеленые сосны, голубое небо, костер, шашлыки и мальчишка с волейбольным мячом – его прадед.
