Максим Субботин - Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)
— Старт! — что было сил проорал Такава и сорвался с места. Времени на разъяснения нет. Оставалось полагаться на сообразительность не слишком успешной команды. Дрон немного не дошел до нужного места, но ждать больше нельзя. Другого шанса может не быть.
Тело отозвалось пронзительной болью, но повиновалось, как он и рассчитывал. Несколько шагов, протяжный прыжок. Только бы хватило длины кабеля…
Маршал ухватился за болтающийся обрубок гофрированной лианы – и с силой потянул на себя. Тот поддался, чуть не коснулся искрящимся концом пола.
Дрон уже восстановил прежнюю функциональность, попытался подняться, но человек действовал быстрее. Он в мгновение ока очутился рядом, ткнул тварь куском кабеля. Снопы искр и клубы прозрачного, дурно пахнущего дыма плавящейся изоляции окутали два тела.
* * *Изображение кольца гиперперехода транслировалось на обзорные экраны. Пилоты уже вводили координаты точки выхода. Еще несколько часов – и миссия будет завершена. Наконец‑то.
Сконев отстраненно наблюдал, как в центре кольца появляются первые вспышки. Перед глазами до сих пор стояла картина разыгравшейся на стартовой площадке бойни. Сколько еще должно пролиться крови на пути к Нибиру? Северный предел заставил умыться кровью, потерять людей.
Они потеряли еще одного человека. Нил Джек не имел шансов: получив очередь в упор – умер на месте. Бьющуюся в истерике Эль'ю Фэррол с трудом удалось оттащить от бездыханного тела. Сконев чувствовал себя последней сволочью, когда наблюдал за всем происходящем с командного мостика. Он, капитан, должен стоять в безопасности и ждать исхода схватки, не в силах чем‑либо помочь. Да – это правильно с точки зрения выполнения поставленной командованием задачи, но насколько же мерзко.
И что же он теперь имел? Порядком потрепанного Касада, который продолжал сражаться, даже получив несколько пуль. Бишопа, лишившегося кисти левой руки. И Хеели Де Хан, которая выжила лишь благодаря невероятному потенциалу собственного скафандра, но все еще находилась в довольно тяжелом состоянии.
И все могло закончиться много хуже, если бы не действия маршала. Прокатившийся по стартовой площадке разряд не затронул «Серого Кардинала», покоящегося в надежных магнитных захватах. Но что случилось с соседними боксами и находящимися в них людьми? Как показалось Сконеву, предохранительная система базы сработала с запозданием. Электричество отрубилось лишь после того, как маршал наполовину превратился в обугленный кусок плоти. Руки, грудь, лицо… Даже испытывая к этому человеку глубокую неприязнь, Константин не мог не восхититься его самоотверженностью.
Он с тяжелым сердцем, но в то же время огромным нетерпением покидал Северный предел. Статус специалиста по связям с инопланетными расами, находящегося на выполнении задания, позволил избежать ненужных проволочек со стартом. Сконев поступил в точности с распоряжением маршала и теперь не знал, как смотреть в лица членов команды. Он сам себе был отвратителен. Иногда жертвы необходимы, но не тогда, когда имеешь личное отношение к их смерти. Не пойди он на поводу у медика, не отпусти ее за лекарством…
Голова гудела от переизбытка информации. Хотелось вернуться на месяц назад, когда ни о каком потерянном в системе Тасали шаттле и речи не велось. Переговоры с Кен–Кун… Какими тяжелыми они казались тогда и какими незначительными теперь. Там было все понятно, все ясно. А здесь, когда на каждом шагу мерещится что‑то мистическое, когда нападения становятся почти привычным явлением, поневоле начнешь сомневаться в собственном рассудке.
«Все в бездну! Все к чертям! Будь что будет…»
Да, он никчемный командир, плохой организатор. Только идиот мог возложить на его плечи выполнение столь ответственной миссии.
Сконев прервал собственные размышления. Эдак можно додуматься до откровенной ереси. Нечего перекладывать с больной головы на здоровую, если оказался не готов адекватно действовать в нестандартной ситуации. Хотя главное он все же выполнил: конфликта с аллари удалось избежать. А все остальное – не его вина. Да, именно! Не его! Джи'мом и Светланой обязаны заниматься такие люди, как маршал. Вот их вотчина.
Свечение в кольце гиперперехода стало ярким, начало расплываться. Голубые и алые отсветы словно растворяли древнюю конструкцию.
Странное дело, но теперь Сконев чувствовал себя куда увереннее. Он честно расскажет трибуналу о каждом своем шаге и не только своем. Еще не хватало, что часть его вины пала на команду.
Контуры гиперпортала дрогнули, потянулись в сторону яркими протуберанцами – знак того, что устройство почти набрало мощь, необходимую для установления прохода.
— Капитан, — до Сконева долетел взволнованный голос первого пилота. — У нас проблемы!
— Что еще?
— Портал не принимает наши координаты. Вернее, он искажает их.
— Сойти с курса! — выпалил Константин. — Отвернуть!
— Не получается. Он… он ведет нас.
— Всю мощность на двигатели! Отключить вспомогательные системы!
Сотни, тысячи лет гиперпорталы оставались всего лишь послушными инструментами в транспортной системе галактики. Никто и никогда не встречался даже с намеком на неисправность в этих огромных кольцах. Каждый раз они послушно выполняли поставленную задачу и переправляли корабль в указанную точку. Так что же случилось теперь?
«Серый Кардинал» тряхнуло. Свет на командном мостике мигнул, сменился тусклой аварийной подсветкой.
— Бесполезно, мы ничего не можем противопоставить ему… — первый пилот развернулся к Сконеву.
— Куда нас выбросит? — спросил тот. Во рту пересохло, и язык наждачной бумагой карябал небо.
— Мы не знаем… В нашей базе нет этих координат…
— Подать сигнал бедствия! Время до перехода?
— Есть! — отрапортовал пилот. — До перехода одна минута, двадцать секунд.
— Транслируйте изображение на мониторы всех кают.
— Всех?!
— Всех! — рявкнул Сконев. Он вцепился в подлокотники кресла, но руки дрожали, ладони стали мокрыми. — Компьютер, общее оповещение.
На личном терминале появился значок активной внутренней корабельной связи. Константин понятия не имел, что будет говорить. Что вообще говорят в такие моменты? Впору молиться и вспоминать прожитые дни.
Протуберанцы разошлись от кольца гиперперехода на расстояние примерно в пятнадцать километров, потом стремительно ринулись обратно. В самом центре устройства бушующее свечение вспыхнуло в последний раз и словно вывернулось наизнанку, превратившись в непроглядный мрак – четко очерченное пятно, горловину «кротовой норы».
«Серый Кардинал», словно мотылек на свет, приближался к входу в неизвестность. Несколько пар глаз на его борту неотрывно следили за этой чернотой. Следили до самого последнего момента, когда темная энергия подхватила корабль и метнула его в неизвестность…
Глава 30
Ирвинд Николаевич очнулся от сильного озноба. Никогда в жизни ему не было так холодно. Он лежал на какой‑то гладкой жесткой поверхности. Тело задеревенело. В горле стоял отвратительный тошнотворный ком. И было от чего. Воздух – спертый, затхлый, пропитан густым запахом испражнений. Выгребная яма, ни больше ни меньше.
В голове шумело. Последнее, что он помнил – личная стартовая площадка на Луне. Его ждал корабль. Было необходимо куда‑то лететь. Срочно. Но куда?
Кривошей попытался подняться, но тело почти не слушалось. Неловкие движения вызвали ассоциации с параличом. Неужели все это последствия переохлаждения? Нет, не может быть! Он пошевелил пальцами. Сначала без заметного успеха, но спустя несколько минут интенсивных движений, почувствовал первые уколы в самых подушечках. Значит, не все так плохо.
Шум в голове понемногу стихал, а вместе с этим возвращались события предыдущего дня. Предыдущего ли?
С ним вышла на связь Светлана. Говорила недолго и сумбурно. Он почти ничего не понял из ее слов, кроме одного: дочь жива. Правда, не давала покоя одна мысль: Света ничего не знает о похищении. Странное дело, что же тогда получается? Или он не так ее понял, или его обманули, и все это время он плясал под чужую дудку только из собственного необоснованного страха? Но ведь он провел осторожное расследование и им занимались люди, знающие сыскное дело. Эффекта никакого.
После внезапно закончившегося сеанса связи в комнате появился невидимый соглядатай. Вернее сказать, он дал о себе знать. Скорее всего, он присутствовал там все время, но это ничего не меняло. Сам факт слежки не удивлял. Удивлял тот, кто следил. Представитель Легиона варро – недешевый вариант. Можно даже испытать чувство гордости, что противник ценит тебя столь высоко, что нанимает настоящего профессионала. Но гордости нет. Есть усталость и опустошение.
