Никита Костылев - Агломерат
Однако гибель Цитадели поставила другой вопрос: как быть с Китаем? Когда страна разваливалась и распадалась, китайские войска захватили треть России. Пока мы грызлись между собой, против иностранного нашествия на нашу страну боролась всего лишь горстка партизан… Тогда они были одни, и никто не пришел к ним на помощь, теперь восточная граница нашей страны — Омская область. Петропавловск-Камчатский до сих пор в негласной блокаде…»
22-й день карантина
В кунге БМП был всего один парламентер. Невозмутимый человек за всю дорогу не проронил ни слова, он просто вытянул ноги и задумчиво что-то тихо проговаривал, словно вспоминал стихи. Тем временем техника шла по пустынным улицам; за последние дни осады и эпидемии первая столица Цитадели превратилась в серую тень великого города. Два дня назад несколько десятков тысяч человек вышли на улицы, зараженные или нет, люди молили о помощи. Обезумевшие от вида смерти, от количества трупов на улицах и неизбежности происходящего, они двинулись к главному центру — Дворцу Цитадели. В толпе было множество детей, женщин и стариков, люди хотели только одного — жить. Несчастные екатеринбуржцы не могли больше существовать в этом кошмаре, настоящем аду, в котором нет ни проблеска света. Но власти испугались нашествия полубезумных людей, личная гвардия Верховного Правителя расстреливала безоружных людей практически в упор. Однако они не побежали, тысячи и тысячи людей двигались вперед, словно зомби; они спотыкались и падали, снова вставали и умирали под шквалом пуль. Напуганные гвардейцы применили огнеметы, но люди все равно шли, шли на свою смерть, поднявшись в полный рост. И только после того как огнем была снесена двадцатая или тридцатая по счету волна, люди побежали. Власть, полностью осознав свое бессилие, просто отгородила свой район от других; создав карантин внутри карантина, они надеялись хоть как-то переждать эпидемию. Надежды на исцеление не было, ученые не смогли бы в такие сроки найти вакцину. Армия Екатеринбурга распалась после неудавшегося восьмого прорыва; по сути, у Верховного Правителя Цитадели в распоряжении оставалось всего несколько тысяч солдат из личной гвардии. И только когда представители Конфедерации предложили встречу по вопросу вакцинации населения, Верховный согласился. Он не мог не согласиться, поскольку знал, что уже около ста его гвардейцев лежали в лазарете со знакомыми иссиня-черными пятнами.
Верховный нервно поправил манжеты рубашки и сел за стол. Дрожащими руками он начал перебирать какие-то бумаги, когда из коммуникатора раздался голос секретарши:
— Он здесь.
— Пускай заходит, — максимально спокойным голосом сказал Правитель.
Двери распахнулись, и в просторный кабинет вошел широкоплечий офицер в странной форме, больше напоминающей одежду уборщика. На погонах блестели три золотые звезды. Офицер быстро осмотрелся, молча подошел к столу и скромно сел. Постучав пальцами по столу, Верховный сказал:
— У вас очень интересная форма.
— Эта форма символизирует всю грязь, которую я убираю и еще уберу, — проговорил полковник. — У меня, наверное, самая грязная работа из всех существующих.
— Это печально, — кивнул Правитель и с оттенком высокомерия произнес: — Несмотря на то что вы нарушили конституционную неприкосновенность нашего государства, несмотря на блокаду со стороны Союза Двенадцати и Орды, я все-таки согласился на нашу неофициальную встречу, и только лишь потому, что вы — представитель Конфедерации. Но прошу не питать иллюзий о капитуляции, скоро ваши кордоны будут сметены. Потеря Тюмени — не самое страшное, что могло быть. Основные силы все еще здесь.
— Я очень рад, что вы меня приняли в своем гнезде смерти, — хмыкнул полковник. В кабинет зашла секретарша и принесла чай, поставив чашечки, она тихо удалилась, после чего полковник продолжил: — Может быть, у вас есть более веские причины, чем заявление об отказе о капитуляции? Что-то, что интересует именно вас?
— Я не понимаю, о чем вы, — поморщился Верховный и недовольно посмотрел на собеседника. — Вы пришли для того, чтобы тратить мое время?
— Только с пользой, — поднял руки вверх гость и отхлебнул чаю. — Я хотел помочь вам в ликвидации карантина. Только изнутри — нет болезни, нет карантина. У нас есть вакцина. Вам она нужна?
— Город полностью контролируется нашими специалистами, — покачал головой Правитель. — Все силы направлены на то, чтобы остановить болезнь. Через несколько дней мы окончательно остановим эпидемию, так что ваша помощь нам не нужна. Все зараженные ликвидированы, и мы прекратим этот фарс.
— Если все зараженные ликвидированы, — полковник придвинулся совсем близко, — то почему вы до сих пор живы?
Правитель от неожиданности откинулся в кресле и машинально нервно поправил манжеты. Откуда он узнал?!! Второй день ученые бьются в попытках спасти лидера Цитадели, но никто не может найти лекарства или придумать что-то другое. Знали об этом только самые приближенные люди. Как и откуда этот полковник в странной форме может знать?!!
— Что вы хотите за вакцину? — глухо спросил Правитель.
— А мне ничего не надо, — хмыкнул полковник. — После вашей смерти все и так нам достанется. Хотя, — полковник на секунду задумался, — у Цитадели ведь полно всяких… тайников. Вы же наверняка где-то храните самое ценное? Меня не интересуют деньги, а вот по поводу кое-каких образцов я бы поинтересовался.
Верховный нажал кнопку под крышкой стола. Через секунду в кабинет вошли несколько огромных штурмовиков из личной гвардии. Безмолвно встав возле двери, они замерли, словно статуи. Правитель с бессильной злобой посмотрел на парламентера:
— Полковник, вы когда-нибудь бывали на дыбе? Взять его!
Но штурмовики не сдвинулись с места, лишь командир личной гвардии Правителя Цитадели раздельно произнес:
— Господин Верховный Правитель, мы вам больше не подчиняемся. Личная гвардия переходит под юрисдикцию Четвертого отделения чистильщиков Конфедерации.
Владислав горько усмехнулся и сказал, не глядя на Правителя:
— Да. Все хотят жить… никто не хочет умирать.
«Союз 12» — надпись крупными буквами на борту БМП-3, стоявшей в центре Екатеринбурга. Боевая машина еще какое-то время гордо постояла в центре первой столицы Цитадели и ушла по одному только ей известному маршруту.
Как и сказал Артем, карантин будут снимать еще долго, большая часть населения уже получила спасительную дозу от смерти. Ад, устроенный нами, нами же был и прекращен. После Тобольска нас перевели во временный лагерь при карантине, но сейчас должен был пройти торжественный въезд в покоренную Цитадель. Я тоже числился в парадном составе колонны.
— Тёма, когда выдвигаемся?
— Да нескоро. Зато пройдем по главной дороге к Дворцу Цитадели — и все. Можно будет отпуск попросить.
— А что нам делать на парадном марше?
— Ничего, — хмыкнул Тёма. — Сиди на броне и по сторонам глазей. Помнишь, Москву освобождали от бандитов? Хотя нет, ты тогда в сотне еще, наверное, не служил… Так Дегтярев, ну, лидер «Соединения», лично уселся на первый БТР и сидел на нем гордо, будто Тимур-завоеватель. А сейчас до марша военные зайдут, зачистку проведут, в городе более-менее приберутся, уберут жмуров с улиц, вот тогда-то и будет парадный въезд в город по проторенному маршруту, а потом — заключительный этап массовой вакцинации. Вся верхушка «Соединения» будет, Президент Союза Двенадцати, мэр Омска и многие еще. В общем, вся элита соберется. Сейчас ведь, после того как внешняя угроза появилась, все более-менее подтянулись. Думаю, к концу года сможем объединиться с Союзом, хотя… не все так просто. Сколько еще автономных бандитских группировок, самопровозглашенных армий! Каждый мелкий бандюк считает себя новым Че Геварой. Вот и приходится свежеиспеченным команданте устраивать героическую гибель.
— А мы куда?
— Поисковиков скоро не будет, — хмыкнул Тёма. — Ты извини, но нашу экспедицию в Тобольск даже поисковой операцией не назовешь. Что там можно искать? С кем связи налаживать? Вот уж это настоящий замут со стороны начальства. Влад любит иногда самых строптивых в Дальние Залупы отправить! Ты даже не представляешь, сколько у него людей в подчинении по разным городам!
Новая форма сидела на мне немного мешковато, я проскрипел прорезиненным комбинезоном и взобрался на броню БТР. Севший рядом Артем блистал начищенными сапогами и золотыми лычками на камуфляже. Весело толкнув меня в плечо, он заразительно засмеялся:
— Что грустный такой? Форма не нравится? Радоваться нужно!
— Да все мне нравится. — Я поправил свой странный комбинезон и пожал плечами. — Просто необычно как-то…
— Не парься, — хлопнул меня по плечу Тёма, — это — конец. Сейчас договор подпишут, и все выйдет замечательно. Не будет больше агломератов. Владу надо памятник поставить, да и всему Четвертому отделению. Вот кто настоящие герои, так работают, не то что мы.
