Вячеслав Шалыгин - Время огня
Максим знал, что тут к чему, поскольку нехорошее местечко периодически пытались зачистить военные, а также по нему то и дело проходили огнем и мечом узловики и бойцы синдиката.
Но толку от всех этих мероприятий – ноль без палочки. Ни один посредник под гребенку не попал, и ни одного наемника уничтожить не удалось. Нет, результаты имелись и у военных, и у нелегалов, но при ближайшем рассмотрении оказывалось, что в обезьянниках сидят простые воришки, а «при попытке оказания сопротивления» уничтожены обычные бандиты с большой дороги, народец и вовсе никчемный.
А пока это все выяснялось, в Ладыжичах уже снова заключались сделки. Зачастую заказывались те, кто вот только что пытался закрыть «багряную биржу». Не из мести, нет. Просто бизнес и, как говорится, ничего личного.
Засаду на дороге, которую не смог рассмотреть Леший, устроили очень грамотно, поэтому Максим сильно сомневался, что беглецов пытаются подловить обычные бандиты. Да и Лера вела себя так, будто бы точно знала, что трассу перекрыли серьезные люди, с которыми она сумеет договориться.
Откуда такая уверенность и связи среди наемников у хрупкой девушки? Это Максу было неведомо, да и не сильно его интересовало. Ему был важен результат. Чем быстрее Лера утрясет проблему, тем скорее он сможет попасть к мнемотехнику. Максим уже вспомнил пару адресов в тяжелом, но далеко не пустом барьерном поселке Гдень.
По одному из адресов чистильщики наведывались осенью и как бы прикрыли лавочку, в которой трудились четверо мнемотехников-нелегалов, но на самом деле просто собрали дань и посоветовали мастерам, как им получше замаскировать свою точку.
Другой адресок был и вовсе известен только Максу. По нему проживал мнемотехник, сбежавший из Ковчега, умелец – золотые руки. Во время одного из патрульных рейдов в декабре, когда Максим еще не был командиром пятерки, он наткнулся на этого мастера, пробил его личность и обнаружил фамилию гражданина в базе экологов. Беглец взмолился, чтобы Макс его не выдавал (а продать Хистеру голову этого парня можно было за очень даже кругленькую сумму), и пообещал чистильщику пожизненное «техобслуживание». Максим поразмыслил и согласился. Все равно, если раскручивать тему, пришлось бы разделить вознаграждение на пятерых, да к тому же командиру досталась бы половина. Осьмушка от суммы представлялась не таким уж кушем. Поэтому Максим согласился на второй вариант. Он повесил напротив фамилии мнемотехника вполне понятную пометку «200» и отправил информацию в Сеть. За полгода история подзабылась, но теперь вспомнилась во всех деталях. Максим мог найти бункер бывшего эколога с закрытыми глазами.
Оставалось добраться до поселка.
Максим поискал взглядом Леру и Хасана. Они ушли метров на сто вперед, свернули вправо и скрылись за небольшим холмиком.
Скорей бы уж вернулись! Головная боль, тошнота и спазмы становились просто невыносимыми.
Макс опустил стекло и высунулся из машины. Не столько чтобы подышать свежим воздухом, сколько чтобы не заблевать салон. Тошнота накатывала волнами по нарастающей, и «прорвать» Максима могло в любую секунду.
– Что слышно? – вдруг спросил Леший.
– А? – Максим обернулся и с трудом сфокусировал взгляд на товарище. – Я не слушаю… дышу…
Он вдруг уловил обрывки фраз из какого-то разговора и умолк, прислушиваясь. А ведь он, действительно, неплохо слышал все, что говорили люди за холмиком. Это было странно, учитывая расстояние, но факт.
– Это наемники, – прокомментировал Максим. – Говорят, что им поступил заказ на… тебя.
– На меня? – Леший искренне удивился. – Что за ерунда? От кого?
– Может, еще сумму хочешь узнать? – Максим качнул головой. – Лера пытается договориться, только… наемники ее сильно уважают, но заказ отменить не могут. Лера торгуется.
– Я понимаю, что ты занята, – процедил вдруг сквозь зубы Леший. – Ладно, свяжусь позже. Что ты говорил, Максимка?
– Лера торгуется, говорю, – Макс с подозрением взглянул на приятеля. – А ты что говорил?
– Да так, мысли вслух, – Леший побарабанил пальцами по прикладу «Шторма». – Торгуется? Бесполезно. Наемников не перекупишь. Репутация для них дороже денег.
– Лера предлагает деньги не за отмену заказа, – пояснил Максим. – Она просит дать нам фору.
– И что наемники?
– Пока не соглашаются… Черт!
Максим услышал несколько хлопков. Это явно палили «Страйки». Услышал подозрительные звуки и Леший. Он пулей вылетел из машины и помчался в сторону холмика.
Максим из машины буквально вывалился, но взял себя в руки и тоже побежал на выручку товарищам. Не так быстро, как Леший, запинаясь и пошатываясь, но все-таки побежал. Правда, прибыл чистильщик к шапочному разбору.
Впрочем, как и Леший.
За холмиком им открылась довольно мрачная картина. На небольшом пятачке валялись шесть трупов, над которыми будто ворон кружил Хасан, торопливо собирающий оружие и прочие трофеи. Лера стояла ближе к дороге, положив «Страйки» на плечи и скрестив их стволы позади затылка. Максу почему-то подумалось, что будь на месте Лешего и чистильщика враги, Лера могла бы легко их уничтожить даже не оборачиваясь, так удачно смотрели назад стволы импульсников.
– Возьмите у Хасана оружие и отнесите в машину, – приказала она бойцам, действительно не оборачиваясь.
Уловка не могла скрыть бледность лица, да и голос у Леры немного дрожал. Видимо, стычка с наемниками была для девушки чем-то особенно трудным, на пределе ее мастерства. А быть может, тут примешивались личные мотивы. Ведь наемники поначалу разговаривали с Лерой вполне дружески, даже доверительно, и объясняли свое упрямство вполне убедительно. А Лера взяла и убила всех. Коварно, неожиданно, а главное – непонятно, ради кого. Ради какого-то Лешего!
Максим взглянул на приятеля. Интересно, он-то понимает, что сейчас произошло? Понимает, что Лера вот только что загубила всю свою карьеру и вообще – жизнь, чтобы спасти его тощую задницу? Понимает, что теперь и вышеупомянутое место и все прочие детали его организма, а заодно душа всецело принадлежат Лере как человеку, спасшему Лешего от неминуемой гибели?
«Хотя, тут вопрос, от неминуемой ли? – Максим вспомнил, какие трюки выполнял Леший, сражаясь против наци. – Но Лера-то не в курсе, каким серьезным бойцом может быть Леший, когда захочет. Как глупо получилось!»
– Лера! – позвал Леший.
– Уйди! – девушка бросила на сталкера гневный взгляд. – Забери оружие и уйди!
– Я понимаю, – Леший поднял руки и склонил голову. – Прости.
– Нет, стой! – вдруг сказала Лера. – Ты прости. Ты не виноват. Это было мое решение. Просто… вот этого парня я знала с пеленок. А с отцом этого дружил мой отец.
– Лера, они были наемниками, – сказал Хасан. – Смертельный риск часть их работы. Не ты, так кто-то другой…
– А если бы вы ушли или Хасан не остановил машину? – поддержал жженого Максим. – В первом случае они убили бы Лешего, и меня за компанию, а во втором… нас всех.
– Глазом не моргнули бы, – поддакнул Хасан. – Потом, конечно, попросили бы прощения… у твоего трупа. Но горевали бы недолго, лично я уверен.
– Ладно, проехали, – Лера спрятала «Страйки». – Дальше придется прорываться с боем.
– Надо же, новость! – проронил Леший.
– Ты не понял, Леший, – девушка строго посмотрела на сталкера. – Теперь это будет настоящий бой. В Зоне у нас не осталось никаких союзников, кроме личных друзей. Но встретиться с ними сейчас не более реально, чем найти метеорит. Теперь любой человек, в любой униформе или гражданской экипировке становится для нас потенциальным врагом.
– И биомехи никуда не делись, – добавил Хасан, качая головой. – Вах, встряли.
– Мы прорвемся, – уверенно проронила Лера.
– А куда, позвольте узнать? – морщась от колик в животе, спросил Максим. – Мне бы в поселке по одному адресочку заглянуть…
– Для начала надо очутиться на том берегу Брагинки. Как только начнется «тяжелая» зона, от нас временно отстанут.
– Ключевое слово «временно», – выдавив из себя улыбку, сказал Макс. – И что дальше?
– Скажу сразу за Барьером, – пообещала Лера. – К машине!
Поселок Гдень сохранился довольно неплохо. В прежние времена он находился на границе Чернобыльской зоны отчуждения, а потому считался жилым, хотя в последние годы перед Катастрофой и не страдал от перенаселенности. Практически все дома и постройки стояли на своих местах, разрушения коснулись только нескольких, да и то в этом были виноваты не подвижки земной коры, а неумолимое время. Дома превратились в руины исключительно от собственной ветхости, так сказать, в силу естественных причин.
Теперь поселок попал целиком в Барьер. Западная окраина, четко очерченная берегом Брагинки, располагалась в условной «зоне единицы». То есть на бетонном мостике через речку и в пределах трех сотен метров на север сила тяжести была в пределах нормы. Ближе к центру поселка гравитация постепенно усиливалась и примерно на уровне перекрестка шоссе, пронзающего поселок, с улочкой, ведущей к МТФ, сила тяжести достигала пика, то есть трех «g». Дальше на северо-восток гравитация так же постепенно слабела. На берегу канала Тарасица – практически близнеца Брагинки, даже с таким же бетонным мостиком, сила тяжести снова приходила в норму.
