Алексей Бобл - Аномальный континент
По всей видимости, под землей к агрегату были подведены те самые трубы, выходящие из широкого проема на борту танкера.
– Там нефтехранилище? – произнес я, обращаясь к Фрицу. Махнул рукой в сторону площадки.
– Точно. – Он сбавил скорость, воткнув пониженную передачу.
– А где платформа и судно снабжения?
– Ты будто уже бывал здесь, – Фриц мельком глянул на меня.
– Не важно, ответь на вопрос.
– Разобрали платформу, – помедлив, сказал он, вновь переключая скорость. – Ее останки до сих пор на берегу лежат. Когда танкер сюда провалился, ему и буксиру повезло больше остальных. Платформу пять лет из песка доставали по частям, в итоге построили нефтехранилище, большую часть горючки туда перекачали.
– Разумно. – Я кивнул.
На таком солнцепеке топливо лучше хранить под землей, а то не ровен час рванет бывшая плавбаза.
– Так, ну хорошо. А судно снабжения где?
– Сухогруз-то? Далеко отсюда, – Фриц ткнул большим пальцем за спину.
– Да, – скучавший всю дорогу Жора просунулся между сиденьями, указал назад, – его рейдеры гораздо позже нашли. Только по мачтовой надстройке над капитанской рубкой и опознали, торчала из песка посреди пустыни.
– И как же он под землю угодил? – поинтересовался я.
– Та кто ж его знает? – откликнулся Жора.
– Видишь, как танкер стоит, – кивнул вперед Фриц и взглянул на меня. – Чего тогда спрашиваешь?
– Ладно, – я откинулся на сиденье. – Ну, а сухогруз все-таки откопали?
– А то. – Фриц усмехнулся. – Лопатами работали в три смены. Там же золото было. Неужели не слыхал? Караван-то с арктического прииска шел, когда эта Пангея образовалась.
– А с буксиром как было дело? – Меня удивило то, что в котловане почти не видно людей. Лишь двое наблюдателей маячили на крыше капитанской рубки танкера, осматривая окрестности в бинокли, еще один, видимо, старший на вахте, высунулся в окно, глазел на нас, уперев локти в железный край проема.
– Ты про ледокол «Святослав Норг»?
– Да.
– После катастрофы он четко встал на воду, прям посреди реки плюхнулся, – пояснил Фриц. – Будто не бросало его через пространство. Команда тогда толком понять ничего не успела, застопорили машины, высадились на берег…
– А где все? – не удержавшись, спросил я. – Почему в котловане нет людей?
– На небо глянь, – ответил Жора за Фрица, подрулившего к танкеру – машина уже ехала вдоль борта к длинному трапу, ведущему наверх. – Дежурная бригада сейчас на реке, у остальных фиеста, в погребах сидят, жару пережидают. А другие, – он мотнул головой вбок, – в старом городе, вместе с лесорубами тебя из дерьма вытаскивали.
– Ясно.
Фриц заглушил двигатель, выпрыгнул из машины и стал быстро подниматься по трапу. Мы последовали за ним. Жора недовольно заворчал, чтобы не спешили, а то он не двужильный так по ступенькам скакать с незажившей раной на ноге.
Наверху нас встретил сухопарый седоусый мужичонка в изодранном тельнике, коротких, до колен, штанах, шлепанцах и выгоревшей на солнце панамке с засаленными полями.
– Че воротился, Фриц? – спросил он сердито, недоверчиво косясь на меня и на тяжело дышащего Жору.
На поясе у мужичонки висела древняя кобура из желтой кожи; из-под клапана торчала рукоять револьвера с кольцом, куда карабином был прицеплен ремешок. Он будто невзначай положил руку на нее, двинул пальцем, расстегнув клапан.
– Без нервов, Степаныч. – Фриц широким жестом указал на нас. – Тут все свои. Нам лишь на корму пройти, до спасательных люлек, кое-что снять надо.
– А капитан в курсе? – Степаныч недоверчиво прищурил глаз. – Ты ж, Фриц, опять чего-то загнать решил. А вдруг потом люльки ентые нам самим пригодятся, а?
– Короче, отец, – выступил вперед я. – Спасательные капсулы спасут наши задницы. Твою, мою, всех, кто сейчас на материке.
– Это чего такое, ты почему здесь голос повышаешь? – Мужичонка возмущенно взмахнул рукой, потянул из кобуры револьвер, но Фриц перехватил его за запястье, ловко сунул пару монет в другую ладонь и, притянув к себе, что-то шепнул на ухо.
Отодвинувшись, Степаныч наморщил нос, почесал затылок, беззвучно шевеля губами – на лице отразилась напряженная работа мысли.
– Ты енто, – он покрутил растопыренной пятерней у виска, – енто того, думай, чего говоришь.
– Мы к люлькам, затем в мастерскую, – сказал Фриц, – и сразу назад поедем, рабочая команда с реки вернуться не успеет, как нас здесь не будет.
Степаныч оглянулся на наблюдателей на крыше рубки, потеребил пальцами седой длинный ус.
– Ну ладно, шут с тобой. Ступайте. – Он шагнул к ограждению, освободив проход на корму, и сказал уже вслед: – Фриц, но капитану я все равно обязан доложить.
– Да хоть старпому и всем членам коммуны, – отмахнулся тот, быстро направляясь к надстройке с каютами. Не оборачиваясь, заговорил:
– Жора, ты бывал на нижних палубах, проведешь клиента к спасательным люлькам.
– А ты куда? – поинтересовался тот.
– Я в мастерскую за инструментом.
Мы разделились. Пока спускались по лестнице в душном сумраке, Жора попытался выведать, что я все-таки задумал, для чего мне понадобился самопальный ракетный ранец, но времени на объяснения не было. Вместе отдраили люки, сквозь которые проникают в спасательные капсулы. Я показал, какие рычаги и в какой последовательности нужно повернуть, чтобы капсулы освободились от захватов и съехали по салазкам внутри наклонной шахты в сторону палубы.
Я торопился: Бланк уже наверняка подъезжает к Нью-Пангу, зная, что в газгольдерах что-то случилось. Капитан вполне мог выслать резервную группу обратно – счет сейчас шел на минуты.
Когда щелкнули стопоры-предохранители, и сопла двигателей гулко бухнули по огнеупорным плитам с внутренней стороны, на палубе появился Фриц. Бросил мне отвертку, еще одну Жоре, поставил ящик с инструментами на пол, и все принялись за дело. Выкрутили винты, фиксировавшие плиты, сами плиты сняли с крепежей, отставили в стороны. Я осмотрел по очереди сопла и панели двигателей, кивнул Фрицу: капсулы, можно сказать, были в идеальном состоянии, на панелях даже заводская смазка осталась. Ну еще бы, ими никто не пользовался. Шахты герметичные, с внешней стороны заслонки, с внутренней огнеупорные плиты – лучшего саркофага для консервации механизмов не придумаешь.
Еще десять минут у нас ушло на то, чтобы отделить двигатели от капсул и извлечь цилиндрические контейнеры с тормозными парашютами, после чего, обливаясь потом, перетащили все в мастерскую, где я лично сварил раму, похожую на станок для ранца.
Пока Фриц с Жорой занимались изготовлением креплений для движков и вырезали из жести плоскостные стабилизаторы, я мастерил рукоятки управления из гнутых трубок, а после занялся плечевыми и ножными обхватами из ремней, которые, когда изделие было собрано, прикрепил к раме.
На все про все потратили минут сорок – ранец получился громоздкий, не чета продукции, выпускаемой на заводах минобороны, но я был доволен результатом: двигатели попарно висели с боков на раме, между ними – два контейнера с парашютами. Конечно, не мешало бы соорудить защитный отражатель, чтобы реактивной струей невзначай не обожгло ноги, но я предпочел не тратить время – в любой момент резервная мобильная группа Бланка могла нагрянуть в город предтеч. Было решено возвращаться, в дороге мне предстояло собрать воспламеняющие запалы и соединить их проводами с пороховыми трубками. Штатные запалы, установленные в спасательных капсулах, использовать я не мог. Быстро добраться до них не удалось бы: необходимо вскрыть корпус, для чего капсулу полностью извлечь из шахты, но без крана такое невозможно.
Мы выехали обратно. Жора сел рядом с Фрицем, я забрался на лавку сзади, начал возиться с проводами, прислонив ранец к спинкам передних сидений так, чтобы полые трубчатые рукоятки управления стабилизаторами смотрели на меня. К ним изолентой примотал по два кнопочных реле, пропустил сквозь трубки провода.
Портативных аккумуляторов на танкере не нашлось, зато Фриц подогнал ручной фонарик с генератором, от которого я собирался запитать воспламеняющие запалы. Еще из мастерской я прихватил защитные очки с широкими стеклами для работы у станка. Сейчас они болтались у меня на шее.
– Фриц, а чего ты Степанычу втер, что тот нас пропустил? – долетел сквозь гул мотора голос Жоры. – Вот я бы, убей меня клон, ни в жизнь так не поступил, то есть не пропустил бы ни за что.
Я поднял взгляд: Фриц, повернув голову, с хитрым прищуром смотрел на Жору. Тот почему-то начал медленно привставать, упершись рукой в приборную панель.
– Так он же… – начал Фриц, но Жора не дал договорить.
– Там! – выкрикнул он, указав вперед. Полностью распрямился и тут же сел, потому что «Виллис» подпрыгнул на камне. – Смотрите!
Мы уже почти достигли границы с каменистой равниной, по которой вдалеке, оставляя длинный пыльный шлейф, в сторону города предтеч мчались два боевых кара.
