Александр Плетнёв - Последний довод павших, или Лепестки жёлтой хризантемы на воде
В это время с причаливших прямо к пирсам десантных кораблей, части 35-ой армии генерала Судзуки захватывали военный порт, прилегающие склады и постройки.
Основной бой держался у полуразрушенных зданий казарм, стоящих от берега в трёхстах метрах. По городку расползались пешком и на конфискованных машинах отряды зачистки, то и дело слышались выстрелы и взрывы, порой вой сирен машин живучих полицейских.
Одержимость.Высадились прямо в черте города на забетонированной набережной. Спешили, потому по ходу перестраивались в нечто мобильной походной колоны, с лёгким разведавангардом, основной группой с пулемётами и ещё каким-то оружием (Пашка не разобрал). Сам он оказался сзади, что его вполне устраивало.
Вокруг возвышались многоэтажные постройки, у обочин стояли вполне современные автомобили, Павел автоматически опознавал некоторые марки, продолжая недоумевать и прислушиваться к своим ощущениям.
«Простреленная (по воспоминаниям) грудь не болит, а вот копчик, поддетый этим хреновым самураем (унтером или прапором — судя по нашивкам) до сих пор ноет. А ещё начала сбиваться дыхалка, хоть он сейчас и натренированный и крепенький весь такой, и брюшко отсутствует, — он вдруг понял, почему показался себе подростком, — он же сейчас японец! Поэтому и ощущает себя после своих „метр девяносто“ таким мелким.
Чем же они меня там в операционной наширяли, что мне тут такое кино крутится»?
Лёйтенант (командир отряда) сверялся с картой в основном на ходу и молча, рукой и? указывал направление, лишь пару раз тупанул, закрутившись на месте пытаясь сориентироваться.
Фактически отряд, скрытно просачиваясь через жилые кварталы, избегая широких и возможно (не смотря на предутренние часы) оживлённых улиц. И всё ровно иногда попадались местные жители — редкие пешеходы недоумённо и недоверчиво пялились на бегущих вооружённых людей.
Бежали они уже не меньше двадцати минут почти без остановок. Пашка втянулся пообвык, труси?л не отставая, ловя широко открытым ртом воздух и всем своим вниманьем короткие фразы, которыми перебрасывались японцы, тут же переводил.
«Интересно-о-о»!
В этот момент лейтенант гаркнул команду и отряд остановился. Как понял Павел, впереди было нечто похожее на КПП военной части, и отряд занял позицию для броска через открытое пространство.
«Вообще халява, — оценил объект атаки Павел, — ни тебе бетонных отбойников, ни зоны отчуждения — машины стоят почти впритык к ограде. Можно преспокойно подобраться,
прикрываясь ихними жирными „бьюиками“ и поснимать всю охрану».
Павел наконец примерно понял, где они находятся. Если верить надписям на номерах автомобилей — это Америка, Штаты.
Однако у лейтенанта были свои планы.
— Ждём, — коротко бросил он, поглядывая то на часы, то на небо.
«Тут волей неволей всё начнёшь воспринимать как реальность»!
Пашка, воспользовавшись паузой, стал приглядываться к солдатам своего отряда.
Японцы, нагруженные амуницией, тяжело дыша после бега, поприседали кто где, растаращившись в разные стороны стволами. Некоторые неторопливо надевали прямо поверх полевых кепи стальные каски.
«Да—а—а! Типажи ещё те! Это тебе не улыбчиво-вежливые японские туристы с фотоаппаратами. И не европеизированные жители Токио. Лица…, хм, что-то в них дикое. А уж эти усы у унтера вообще аля „хай гитлер“. Кто сейчас такие носит»?
Павел обратил внимание, что у большинства в отряде армейские знаки отличия. А у некоторых нашивки с якорем — флот. Кстати и у него — якорь, хризантема и две лычки.
«Простенько всё. Что-то вроде матроса второй статьи? Командует точно лейтенант — две звезды, ну не подпол же?! Уж больно молод. А прапор-унтер он и в Африке прапор, судя по замашкам».
Взгляд зацепился за сжимаемое ближайшим солдатом оружие.
«Так! У большинства что-то похожее на пистолет-пулемёт „Бергманн“, или японский аналог. А чего же это меня обделили? Чем воевать то? „Арисака“, даже гранат нет»!
Он похлопал себя по подсумкам и вшитым кармашкам. Нашёл нож, запасные обоймы. На поясном ремне — каска, противогаз. Потом извлёк продолговатый футляр.
«Во, как»!
В футляре хранился оптический прицел. Повертев его в руках, он попытался приладить его к винтовке. Ничего сложного. Про «Бергманн» он знал из интернета (всё-таки это «швейцарец» — у японских переделок штык должен быть), а вот с «Арисакой» он познакомился на «срочной» в Афгане. Там не то, что «японку» мировой войны или «Энфилд» — кремневые ружья 18 века отыскать можно было.
Хотя винтовка ему досталась прелюбопытная — со складывающимся прикладом и сошкам.
«Судя по оружию — ребята из Императорской армии образца сорок первого года.
Тогда как это вяжется с окружением? Вокруг Штаты, вполне современные! Обалдеть, кино»!
Он чуть не выдал про «обалдеть» вслух. А ещё хотелось матернуться от души и вообще чего-нибудь отчебучить, ляпнуть что-нибудь или рассказать какой-нибудь анекдот, что б вот этот сидящий рядом напряжённый солдатик, опешил, а потом они бы вместе поржали.
Резкий приглушённый голос прервал его мысли.
— Эй, матрос! Мацуда! Ты чего такой странный?
«Так, „хэй“ по японски — матрос», — он ещё не успел перевести фразу, а уже понял — обращаются к нему. Почувствовал.
Медленно повернув голову и встретившись взглядом с унтером, Павел вдруг понял, что не очень хочет, что бы в нём признали чужака.
«А- а — а, этот грубиян! Хотя именно этот тип меня поддерживал в десантном боте. Злые они какие-то, — в голове заелозилось в поисках адекватной реакции на вопрос, — щас, учует акцент, да за свой меч схватится. Ну и рожа!».
Однако эти легкомысленные попытки придавить внезапно возникший страх не помогли. Унтер-офицер, сузив щелочки глаз (куда у больше), ждал ответа. Пауза затянулась, и Павел уже хотел ответить (в конце концов, чего мне боятся), но тут послышался приближающийся вой самолётов и командир отряда, весь такой, как взведённая пружина, стал отдавать последние наставления.
* * *На пункт базирования флота в Ньюпорте нацелились силы в составе одного тяжёлого крейсера «Асигара», трёх эсминцев, двух вспомогательных лёгких крейсера, морские охотники и канонерки. Авиацию несли на себе лёгкий авианосец, самолётные транспорты и переоборудованные тральщики.
Ньюпорт не имел постоянно приписанных кораблей, но в это утро у причалов стояли два фрегата типа «Перри», одна ПЛ, и сюрприз — крупный десантный корабль «Уосп». Морские пехотинцы с десантного корабля в эту ночь в большинстве находились на берегу, влив немалую сумму в местные развлекательные заведения, где уверенные в своей крутости морпехи повсеместно задирались с портовым персоналом, моряками с других кораблей и в особенности с курсантами командно-штабного колледжа ВМС.
Часть вояк вернулась на судно, некоторые ещё обретались по кафешкам да по шлюхам, но и военный патруль до отказа забил местную гауптвахту бузящими парнями.
Когда японские самолёты появились, ночная вахта возилась с пятью вертолётами CH-60 «Си Хоук», палубные рабочие готовились к обещанному синоптиками усилению ветра, по прогнозам близкому к штормовому. Самолётоподъёмник по правому борту в кормовой оконечности надстройки опускал «Харриер», второй штурмовик стоял на палубе в ожидании. Подъёмный механизм по левому борту у миделя был опущен, с приводов были сняты кожухи, часть агрегатов находилась в полуразобранном состоянии.
Японский пилот имел задачу нанести удар по антеннам и надстройкам любых обнаруженных кораблей, но стрелок, извернувшийся и наблюдающий в бинокль по курсу, моментально оценил и изменил цели. «Метеор» на бреющем вогнал 800 килограммовую бомбу в открытый зев самолётоподъёмника. Взрыв внутри с мгновенно последующими детонациями только назревал, а отставшие сделавшие небольшой подскок гидросамолёты накрыли в пикировании надстройку и палубу. Как свечки вспыхнули «Сикорские» и самолёт вертикального взлёта.
Наверно со стороны японцев было ошибкой концентрировать весь огонь на большом корабле. Досталось ещё одному фрегату и частично береговой артиллерии. Не прошло и пяти минут, как последовал ответный удар. Конечно, если бы всё было отдано на откуп человеческим реакциям, японцы понесли бы минимальные потери, но автоматика, получив команду на стрельбу, при всех своих ошибках и недочётах собрала урожай. Чем там руководствовался электронный бог, когда направлял свои ракеты, но очертив небо вокруг ста крестообразных мишеней, часть ракет на двух Махах пролетала мимо, и лишь потом красным букетом распухала выше. Часть, выписывая немыслимые дымные кренделя, встревала в поверхность и воду, но из сорока ракет больше половины нашли свои летающие горячие двигатели внутреннего сгорания, правда, порой дублируя друг друга.
