Василий Клюкин - Коллектив Майнд
Через десять минутшвабра была найдена, стекло полностью собрано, бутылка выброшена в контейнер наулице. Айзек влил в Паскаля пол-литровый кофе американо, заставил съесть два бутербродас сыром, и запах перегара частично исчез.
Управляющая опоздалана пять минут. Зайдя в гостиную, она удивленно уставилась на Айзека, перевела взглядна разбитое зеркало и немного опухшего Паскаля.
– Здравствуйте!Это я разбил, извините, – уверенно начал Айзек. – Как ваши дела?
– Здравствуйте,Айзек. Дела мои нормально. А вы с чего вдруг к нам так рано? – голос управляющейбыл пропитан подозрительностью.
– Не к вам, ак Паскалю, – огрызнулся Айзек. – Мы собираемся прогуляться. Вернемся вечером. Илизавтра утром.
Управляющая оторопелопосмотрела на Паскаля, но тот согласно кивнул головой.
– Пошли, Паскаль.Ты кажется хотел навестить Викки?
Не дожидаясь новыхвопросов от управляющей, ребята вышли из дома.
Комиссар Пеллегриничитал отчет о звонке управляющей Паскаля Дина в Агентство по поводу его ночногоисчезновения. Немного странно, что она не позвонила и в полицию. Он уже знал, чтоПаскаль объявился.
Пеллегрини задумался:«Становится интересно. Не ночевал дома. Еще и запах алкоголя. Веджи не пьют. С чегобы это? Надо во всем этом разобраться. Надо вернуться в Монако и потолковать с этимПаскалем. И с управляющей. И, конечно, с совравшим Айзеком. Все это могут быть взаимосвязанныесобытия».
Комиссар порылсяв сводках происшествий за последние сутки. Вроде все чисто. Пара разбитых витрини угнанный скутер. Посмотрел на всякий случай протоколы «Коммуны». Тоже все тихо.В Парижском хранилище был небольшой компьютерный сбой, скачок электричества, наверное,ничего интересного.
Кожаный диван,на котором Паскаль сидел в одиночестве, качался из стороны в сторону. Он снова налилсебе виски. Обивка навязчиво прилипала к рукам, ногам и спине. Все тело, снаружии внутри, становилось вялым и непослушным. Только не мозги, – они продолжали изрыгатьнейрон за нейроном. Алкоголь – токопроводящий, а мысли – это ток. Даже если залитьсяпо уши, некуда деваться, мозг все равно будет работать.
Паскаль обиделЕву. Не удержался и позвонил ей. Не смог, не сдержал в разговоре презрение и злость.Он старался не выдать себя, но его так и тянуло на колкости и язвительность, бросалоиз крайности в крайность. В итоге поссорились. Чувствовалось, что конец разговораЕва восприняла с облегчением. Договорились быть на связи. Ева сказала, что покаим не стоит видеться, слишком свежи нелепые обиды Паскаля и черезчур много эмоций.Она не чувствовала за собой никакой вины и не была готова слышать упреки, которыесчитала, что не заслужила. В конце разговора Паскаль чуть не сказал то, что хотелоего ущемленное эго, что он больше не веджи, с трудом сдержался, обойдясь короткойфразой: "Ладно, пока, до связи!" Ева пожелала всего хорошего и положилатрубку.
Телефон выпализ его рук, звонко стукнувшись об плитку пола.
– Эй, алкаш, тыкому там звонил? – Паскаль услышал грозный голос Байки.
– Никому.
Байки подобралупавший телефон и посмотрел последний набранный номер.
– Бля-яя, ты что,совсем охренел? Идиот! Мы из-за тебя здесь всем рискуем! Обратно в веджи захотел?
– Вы мной тожерисковали, – печально возразил ему быстро опьяневший Паскаль.
– Айзек, присмотриза этим мудаком! – Байки был в бешенстве.
Он быстро сходилза Айзеком, который прибирался в своей комнате, готовясь к скорому переезду сестры.Примчавшийся Айзек, постарался успокоить своего разъяренного друга, сказал, чтосам со всем разберется и подсел к Паскалю.
– Дружище. Потерпинемного. Скоро можно будет пить, сколько хочешь и когда хочешь. Пойдешь к Еве, когдазахочешь. Но только не сейчас. Нам много что надо сделать, и ты в этом можешь помочь. Я быстро съезжу в госпиталь к Викки, поговорю с доктором, вернусь и обещаю, чтомы побухаем. Сегодня. Вдвоем как в старые времена.
Вздохнув, Айзекнабирал Мишель. Пришлось снова отменить их встречу. Она жутко обиделась. ВысказалаАйзеку все, что она думает. Припомнила первое свидание вчетвером, то что Айзек вечноисчезает, не отвечает на звонки и, похоже, вообще не слишком стремиться ее увидеть.Айзек пытался оправдываться, ссылаясь на важные неотложные дела, но объяснить какиетак и не смог. В итоге Мишель бросила: «Забудь меня!» И отключила телефон.
Айзек несколькораз пытался перезвонить, забросал ее сообщениями, извинялся, оправдывался. Даженаписал, что, когда она все узнает, она обязательно его поймет и простит. Но безрезультатно.Мишель не ответила ни на одно сообщение и трубку не снимала.
Айзек испугался,что он окончательно все испортил. Настроение было чертовски паршивым, даже несмотряна то, что он наконец оплатил операцию Викки.
В итоге уже собеда у бассейна они напивались с Паскалем вместе, вдвоем, оба искренне и до дна.И оба от любви. Даже Байки перестал на них злиться, глядя на то, как жалко они обавыглядят.
– Понимаешь, Паскаль,все эти виски, водка, ром не помогают. Наоборот. Сначала пьешь и становится легче.А потом только еще сильнее тоска, такая глубокая, так что думаешь, что до этоговсе проблемы были херней. Нет таких глубин, какие бывают у тоски. Чувства – онибесконечны, и тоску нельзя сравнить ни с чем, кроме как с тоской. Думаешь, вродевсе еще впереди, и жизнь продолжается. Разум подсказывает какие-то решения. Но всеснова быстро рушится. Тоска – сель, заливающая грязью твое сердце и душу.
Эта сель сметаетцветы любви. Но они снова вырастают, хоть на камнях, хоть в пустыне, хоть при радиации!Цветы любви – это вообще самые живучие цветы на свете. Они растут из сердца, изниоткуда, и создают прекрасные воздушные замки, в которые немедленно поселяетсятвой рассудок. Так и живешь в иллюзиях. И еще поселяется надежда.
– Да, надежданикогда не умирает. Она – бессмертна!
– Точно! Можетумереть вера, любовь, но не надежда. Она снова и снова выживает и возрождает любовь.
– Но у меня большенет надежды. Только отчаяние. Я все потерял. Потерял Еву. Сам!
– Но ты же можешьвернуть ее. Хотя бы попытаться.
– Не хочу. Противно.Всё равно это предательство. А она – сука.
– Она тебя непредавала. Она не заставляла тебя сдаваться. Ты сам пошел. В чем ты ее винишь? Тыже смотрел про себя видео. Как с таким жить?
– Искать в тебеподдержку, все равно, что лечить раны ядом. Только хуже становится. Ее надежда как-тобыстро умерла. Она меня бросила.
– Ты просто эгоист.Самовлюбленный эгоистище. Не признающий собственных ошибок.
– Да и пошла она!И ты иди в жопу!
– Паскаль, онанаверняка тебя еще любит. Стала бы она с тобой иначе пьяным по телефону так долгоразговаривать. Я был бы рад шансу вернуть Мишель, только мне не верится, что получится.Я все так безнадежно просрал. А она такая… офигенная! Мне ведь просто повезло.В кой-то веки повезло. Но я все просрал.
– Прости, этоиз-за меня. Я тоже все сам просрал. Но признавать этого не собираюсь!
Они снова чокнулисьи выпили. Воцарилась пауза. Пришел Байки с пивом.
– Интересно, аим вообще важно, что мы по ним так страдаем, Байки? Или им пофиг?
– Не знаю. Думаю,бабы не любят таких слюнявых мужиков. Нюни тут распустили вдвоем, смотреть противно.Хотя кто их разберет, этих женщин!
– Меня Мишельпослала. Бросила трубку и не отвечает. Ни на звонки, ни на сообщения. Сказала: забудьменя.
– Не ссы, Айзек.Все будет нормально. Только не доставай ее сейчас. Сегодня она на тебя точно злая.Ты же ей явно нравишься, это сразу видно.
– Ты прям такоймолодец, все по полочкам разложил. Как в супермаркете.
– Ты ей хоть разсказал, что любишь ее?
– Нет.
– Ну и дурак.Хотя мне кажется именно за то, что ты такой дурак, необычный кретин, ты ей и понравился.Не от мира сего.
Байки перебиралструны своей гитары, Паскаль засыпал, а Айзек что-то пытался записать в телефоне:
«Мишель, мне тактебя не хватает,
Прости меня зато, что я такой дурак.
Ты – самый счастливыйпериод моей жизни.
Боюсь ужасно,что потерял тебя.
Что никогда несмогу тебя обнять и прижать.
Люблю тебя, люблютебя, люблю тебя.
Ты – чудо, случившеесяв моей жизни.
Я всегда будулюбить тебя.
Я хочу заботитсяо тебе.
Я живу надеждойи мыслями о тебе.
Давай еще разувидимся, милая, дай мне шанс, пожалуйста.
Ты мне очень,очень нужна».
Тупо перечитавписьмо несколько раз, Айзек удалил его, не отправив.
«Утро. Дико хочетсяпить. Мерзкий солнечный свет слепит в глаза. Почему не задернуты шторы, черт быих побрал? Звонит телефон, но перетерпеть легче, чем встать. Опять звонят! Что имнадо в такую рань? Вставать вообще не охота. Надо попробовать еще поспать». Айзекповернулся лицом к стене и снова уснул.
На другом концелинии находился недовольный Пеллегрини. Он хотел вызвать Айзека на еще один опрос,и хотел убедиться, что тот не собрался в очередную лже-Испанию. «Ничего. Позвонюпозже», – думал комиссар, собираясь в аэропорт. Командировку выписал сразу на тридня, нужно было помимо Айзека поговорить с Паскалем, с его управляющей, с сотрудникамигоспиталя. Как сообщили, операция сестры Айзека оплачена. И оплачена она со счетаПаскаля. Формально все выглядело гладко, но уж слишком много странных мелочей собралосьвокруг этого Леруа.
