Сергей Ковалев - Биотеррор
— Во-о-он!
Я послушно покинул кабинет, но внутренне возликовал. Если бы Мастер и впрямь решил действовать жестко, он прибил бы меня собственноручно. Он лучше чем кто-либо знает, что я не блефую. Но у него рука не поднялась.
Что, впрочем, не означало поддержки, за которой я, собственно, приезжал. Похоже, старик рассердился всерьез, и выкручиваться мне предстоит в одиночку.
* * *— Нам нейтрализовать его?
Наемники стояли на пороге кабинета. Женщина смотрела на Мастера, мужчина контролировал удаляющегося по коридору Данилу.
На лице гиганта не осталось ни намека на гнев, он вполне благодушно взмахнул рукой:
— Не говорите ерунды. Во-первых, вы с ним не справитесь. Если только убьете, но это меня уж совсем никак не устроит. Во-вторых, это бессмысленно.
Розенблейд позволила себе иронично хмыкнуть. Было видно, что слова Мастера ее задели, но спорить с заказчиком у наемников не принято.
— Нам захватить девчонку и доставить сюда? Он прячет ее в одном из убежищ, мы знаем в каком. Там остались два наших человека, ждут сигнала.
— Пусть следят, но себя не обнаруживают.
Розенблейд нахмурилась. Это уже слишком даже для нее.
— Я должна просить разъяснений! Если вам нужны тупые исполнители, то можете нанять таких в любой городской банде за гроши. Мы с напарником имеем слишком высокую квалификацию, что бы позволить использовать себя в темную.
Мастера вспышка наемницы оставила равнодушным. Он убрал с доски пуговицу и продвинул пешку на одну клетку вперед.
— Удивительно. Вы женщина, Розенблейд. Но совершенно не понимаете других женщин.
— Что?
— Вот ваш напарник уже догадался.
Она изумленно уставилась на Алена.
— Алиса не откажется искать катрены, Розенблейд, — улыбнулся Ален. — Теперь ни за что не откажется.
АлисаАлиса успела набросать пару черновиков будущих статей, что на коммуникаторе было не так уж и просто. Она привыкла к Бублику, на нем писалось легко, словно компьютер подсказывал нужные слова.
Да и сама обстановка убежища не способствовала творческому настрою.
Слой земли и железобетона блокировали сигнал — ни по телефону позвонить, ни в сеть выйти.
И Данила куда-то запропастился.
Алиса уже готова была выбраться на поверхность, пусть даже и в нелепой толстовке, свисавшей с нее балахоном, но дверь оказалась заперта, а код ей Данила то ли забыл сказать, то ли специально не упомянул, чтобы не убежала.
И пропал.
Может, этот его Мастер приказал строптивого подмастерья запереть в… Где у них там запирают? На гауптвахте?
А что если его подстерегли эти, из поселка?
К тому моменту, когда Данила вернулся, нервы девушки были уже в таком состоянии, что она даже не стала его ругать, а молча набросилась с кулаками. Парень стоически выдержал нападение, лишь пакеты от неожиданности выронил.
— Где тебя носило? — выдавила сквозь слезы Алиса. — Я тут… телефон… я… а ты!
Как ни странно, Данила этот набор слов понял.
Отстранил слабо тыкающие в грудь кулаки, обнял — осторожно, крепко. Прижался щекой к ее волосам. Алиса замерла, чувствуя, как отпускает сжимавшая сердце тоска-змея. Страх уходил, прятался.
— Все хорошо, лисенок. Не бойся. Все будет хорошо.
— Почему лисенок? — пробубнила она в пахнущую машинным маслом и железом футболку на груди Данилы. Этот запах уже не казался противным.
— Потому что Алиса. Лиса-Алиса.
— Я разве хитрая? — возмутилась Алиса, прижимаясь сильнее. — Какая я тебе лиса.
— Так ты еще маленькая. Не научилась хитрить. Потому и лисенок.
— Щас стукну! Больно!
— Ох, только не это! И так все болит.
Алиса отстранилась, посмотрела на Данилу встревожено. Он и вправду выглядел помятым.
— Что случилось? Опять…
— Нет. Да не пугайся ты так. Это место не так просто найти, да и сил у луддитов в городе мало. Здесь не их земля.
Алиса недоверчиво прищурилась.
— А вы не заливаете, господин подмастерье? Что-то вид у вас такой, словно по вам стадо слонов прошло.
Данила болезненно сморщился.
— Стадо слонов? Очень близко к тому. Это Мастер.
Алиса высвободилась из объятий и села на койку.
Спокойствие, охватившее ее минуту назад, растаяло. Шутливый тон Данилы ее не обманул. Ему действительно было больно, хоть он и старался не показывать этого. И он был совсем не так уверен в себе, как демонстрировал. Откуда взялось это знание, Алиса не понимала. Просто чувствовала, что у Данилы болит все тело, а особенно — ребра и левая нога. Чувствовала и другую боль, в глубине души, понять которую не могла.
— Что Мастер?
— Он был не очень доволен мною. Скажем так. Разговор вышел несколько горячим.
— Вы что, подрались?
Данилу аж передернуло:
— Слава богу, нет! Меня можно было бы хоронить в конверте. Так, разок приложил меня разрядом. И то не со зла, просто контроль потерял. Вывел я его из себя.
— Разрядом?
— Типа, молнией. Не настоящей, конечно. Настоящую даже я бы не пережил.
Алиса всплеснула руками, не находя слов.
— Ладно. Мне и посильнее от него доставалось.
— Я так понимаю, это из-за твоего желания поиграть в рыцаря, да?
— Не важно, из-за чего…
— Нет, важно!
Данила отвел взгляд.
— Не волнуйся. Мы со стариком, конечно, поругались слегка, но он скоро остынет и поймет, что я прав. Пересидим тут пару дней…
— Нет.
— Что?
Алиса подошла, положила руки на плечи Даниле. Твердо посмотрела в глаза.
— Ты не спросил меня, согласна ли я принять твою жертву. Не согласна. Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
— Да какие проблемы…
— И еще, — прервала его Алиса. — Я подумала над твоими словами. Если у меня есть шанс предотвратить конец света, я должна хотя бы попытаться.
— Ты не обязана…
— Замолчи уже! Если и впрямь все так плачевно, то некогда тратить время на болтовню.
ПЕРСПЕКТИВА 1
+215 дней к текущему времени.
Джейсон закончил бриться, вставил бритву головкой в чистящую дезинфицирующую подставку и долго, с наслаждением умывался.
— Сушить.
Подставил чисто выбритую голову и лицо горячим струям ароматизированного воздуха. Над его «прической» посмеивались, но отсутствие волос действительно было удобно.
— Отставить.
Едва слышимый гул сушилки умолк.
Джейсон придирчиво посмотрел на себя в зеркале, напряг мышцы пресса и зажал пальцами складку жира на животе. Удалось это с трудом, и полковник удовлетворенно кивнул. Не так-то легко в пятьдесят лет поддерживать форму. Приходиться сражаться с человеческой природой не на жизнь, а на смерть.
Но чем труднее сражение, тем почетнее победа.
— Джейсон! Я знаю, что сейчас ты пялишься на свое пузо в зеркале! Хватит! Завтрак остывает!
Полковник ухмыльнулся, натянул зеленую футболку с надписью «За Бога, Президента и Америку» и вышел из ванной. Спустился по лестнице на первый этаж их двухэтажного домика. Вообще, он мог бы позволить себе дом и побольше, но, посовещавшись с Джессикой, решил, что не стоит оно того. Все равно дети уже взрослые и скоро покинут гнездо. А им двоим хватит.
Мысль о детях заставила его состроить кислую мину.
Нет, он обожает своих детей, как и пристало хорошему отцу. Но вот в их отношении к себе совсем не уверен… Заметным усилием отогнав грустные мысли, Джейсон натянул на лицо улыбку и вошел на кухню.
Их семья всегда завтракала вместе на кухне. Это — традиция.
Потом они с Джессикой разъедутся по делам, Джед отправится в университет, а Бонни — в колледж. Обедать все будут где-то в городе, на ужин Джейсон наверняка опоздает, проторчав в Бункере до самой ночи, Джед будет зависать у друзей, а Джессика с Бонни после шести вечера не едят.
Но семейный завтрак — это святое.
Правило нарушалось только, когда Джейсон был в командировке.
Он поцеловал Джессику в губы, Бонни — в макушку, кивнул Джеду. Сын на мгновение оторвался от экрана коммуникатора и кивнул в ответ. Бонни демонстративно не отреагировала. Джессика вздохнула, и села за стол.
Похоже, их последняя традиция трещала по швам. Джейсон попытался поймать взгляд дочери, но та не отрываясь смотрела на стену, где что-то бубнил телевизор. На экране была жутковатая картина: люди в пыльных балахонах и бурнусах сидели, сбившись в кучки, на потрескавшейся земле. Порывы ветра бросали в них песок, но люди сидели неподвижно, как изваяния. Казалось, они сидят так с самого начала времен. На мгновение Джейсон попал под гипнотическое влияние этой картины, ему в голову пришла мысль, что это армия Апокалипсиса заняла позиции и ждет сигнала. Он стряхнул наваждение и проворчал под нос:
— Опять. Сколько уже можно это мусолить?
Бонни наконец посмотрела на него, но совсем не так, как ему хотелось бы.
