Константин Костин - Последний полет "Прогресса"
- Э-э, нет, никак нет, товарищ?..
- Это тюремный блок семь, у нас пожар, все в дыму! Высылайте пожарную команду!
- Датчики не регистрируют повышения температуры, - возразил оператор, отойдя от первоначального шока.
- А голокамера что, сама собой, по-твоему, загнулась? - прокричал я в ответ. - Автоматика накрылась, пожарную команду, быстро!
- Вас понял, - согласился с моими доводами собеседник. - Рекомендую покинуть зону задымления, сейчас отправлю пожарный расчет.
- Командир, что это вы делаете? - поинтересовался диверсант.
- Обещал пожар, и делаю пожар. Все, уходим. Жаклин, ты где?
- Здесь, - откликнулась девушка от распахнутых дверей лифта.
Схватив десантника за шкирку, я затащил его в кабину подъемника. Ну, сейчас начнется. Элеватор, прекратив свое мерное жужжание, остановился на палубе с доками, где хранились звездолеты меньшего класса и штурмовики. Что же диспетчер медлит? Еще чуть, и будет поздно. Руки вахтенных, стоящих на посту, завидевших офицера, метнулись к вискам. Я хотел было ответить, но, почувствовав, что рубашка капитана опасно трещит по швам, отказался от этой затеи, ограничившись легким кивком.
- Нам туда, - показал Лима в дальний конец коридора.
Почему же до сих пор не слышно тревоги? Неужели, диспетчер заподозрил что-то? Но и в этом случае должен бы прозвучать сигнал тревоги, но не пожарной, а боевой. Двери спасительного дока с цифрой "3" были уже совсем близко, мое беспокойство нарастало. Для успокоения нервов я положил руку на кобуру с пистолетом. Помогло, но не очень.
- Всем! - раздался из динамиков голос оператора. - Пожарная тревога в тюремном блоке семь. Дежурной пожарной команде принять меры по ликвидации. Остальным - по штатным номерам. Просьба сохранять спокойствие, "Восток" снижает скорость до ноль-одного маха.
Есть, получилось! Звездолет задрожал, сбрасывая скорость. Я едва сдерживался, чтобы не перейти на бег - до ворот с двумя часовыми в боевых скафандрах оставалось меньше двадцати метров.
- Стойте, - неожиданно взметнул руку вперед, ладонью к нам, солдат. - Без командиров кораблей или пилотов вход в доки запрещен.
- Что это еще на новые правила? - возмутился я.
- Новые? - удивился вахтенный, поднимая ствол БУКа. - Да им лет столько же, сколько и уставу караульной службы! Разрешите вашу ИД-карту, товарищ лейб-капитан.
Черт побери! Это ж надо так по-глупому проколоться! Только из-за того, что устав караульной службы, за ненадобностью, полвека в руки не брал! Неужели, все? Неужели все закончится в полушаге от спасения?
Грохнул выстрел. Из пустоты вылетел заряд света, превратив забрало шлема часового в месиво из осколков керамохитина, черепа и мозгов. Обаха пустила в ход позаимствованный ею у одного из тюремщиков "семьдесят четвертый". Напарник вахтенного дернулся к оружию, но я оказался быстрее, не вынимая бластер из кобуры, несколько раз, без счета, нажав на курок. Сказывались напряженные до предела нервы. Тело охранника еще не успело упасть, а из-за спины зазвучала канонада, в створки ворот и переборку с тонким пением вонзилось несколько лучей - то прочие часовые, заслышав пальбу, бросились на выручку своим товарищам. Один из зарядов впился в ногу Лимы, прошив насквозь кость.
- Уходите! - закричал Назарио, зажимая рану одной рукой, и выхватывая КОЗ-971 второй. - Я вас прикрою.
- Дружище, я...
- Уходите! Сейчас их здесь столько будет...
Я, кивнув, хлопнул ладонью по кнопке, и, не дожидаясь, пока створки раздвинутся полностью, протиснулся в док. Флот-лейтенант, разрядив батарею БУКа в толпу бегущих солдат, срезав нескольких очередью, а остальных заставив вжаться в стены, бросилась следом за мной.
Здесь, в ангаре, возвышались громадины трех десантных звездолетов. Какой номер называл Лима? БП-1701? Вот он, крайний справа. Я забежал внутрь корабля по опущенному трапу. Судя по грохоту шагов за спиной, Жаклин была рядом. Поднявшись на борт, я задраил за собой крышку люка. Теперь преследователям просто так не проникнуть на десантник - их бластеры против кристалохитиновой брони бесполезны, а, чтобы принести гравидеструктор или ракетницу, нужно время, которое играет на нас.
- Лейтенант, запускай двигатели! - приказал я.
Обаха, снимая на ходу комбинезон, понеслась на капитанский мостик. Я чуть задержался, сбрасывая с себя китель, невероятно тесные ботинки, и отрывая остатки пуговиц, расстегивая рубашку. Вынудить человека одеть форму на пару размеров меньше - изощреннейшая пытка! Надо запомнить на будущее. Когда я зашел в рубку, пилот уже вовсю щелкала переключателями. Тихо загудели, начиная свой разбег, реакторы десантника.
- Командир! Они нас не выпустят! - воскликнула девушка.
- А кто их спрашивает? - усмехнулся я, садясь в кресло второго пилота.
Далеко внизу копошились Имперские войска, обстреливая звездолет из БУКов. Значит, Назарио уже нет... жаль парня - отличный был боец! Лучи стучали по обшивке корабля, но особого вреда не причиняли, да и не могли.
- Они шлюз не откроют, - пояснила Обаха.
- Повторяю - кто их спрашивает? Переведи управление плазменной пушкой на меня.
Заслонки отворились, обнажая скорострельное орудие, чуть опустившееся вниз из-под кокпита БП-1701, и выкатившее вперед. Охранники, поняв, что шутки кончены, и не добром, так силой, двери шлюза будут открыты, заторопились к выходу из дока. Поздно. Зажав гашетку, я описал рукояткой управления огня широкий полукруг, размалывая створки ворот ангара, словно в мясорубке, на куски, размером с человека. Сильнейшая тяга выбросила в космос тех десантников, кто не успех ухватиться за что-то. Даже тяжелый звездолет - и тот подался вперед, накренившись на амортизаторах, удерживаемых магнитными стопорами. Тщательно прицелившись, я дал еще один залп, расширяя пробоину до достаточного для корабля размера.
- Давай, солнце, стартуем, - произнес я.
- Да, я уже почти... продувка... протяжка предварительная... протяжка промежуточная... стопоры размагничены... отрыв!
Поджарив оставшихся противников выхлопами плазменного двигателя, десантник покинул ангар. Но до спасения было еще далеко - предстояло выйти на гиперпрыжковую скорость, и несколько раз изменить направление движения, чтобы запутать возможных преследователей. Да нет, почему возможных? В том, что погоня будет, я не сомневался. Если, конечно, мы успеем уйти. Минут через десять с "Востока" стартанут штурмовики, и лучше бы нам к этому времени находиться как можно дальше от крейсера.
- Куда летим? - поинтересовалась Обаха.
- Куда угодно, только быстрее. Куда там курс проложен?
- На Землю.
- Отлично, давай туда и летим.
- Пристегните ремень, товарищ рейд-полковник, - улыбнулась лейтенант.
Звездолет привычно задрожал, готовясь к выходу на гиперпрыжковую скорость. На счет штурмовиков я ошибался, им потребовалось гораздо меньше времени, чтобы покинуть доки - сканер, помимо громадины флагмана Андрадорской дивизии, показывал еще не меньше десятка точек, опознанных им как космолеты класса "Черный Аллигатор". Поздно, слишком поздно. Звезды на обзорном экране начали расти, удлиняясь, и превращаясь в сверкающие черточки. Ушли! Я облегченно откинулся на кресле.
- Мы их спасем? - спросила пилот.
- Спасем? Кого? - не понял я.
- Ну, дядю Амбара, других людей...
- Амбара? Других людей? Деточка, ау! Очнись! Я готов поспорить на что угодно, что твой дядя, как и вся та часть правительства и Совета, что не поддержали Виктора Первого, уже мертвы. Я слишком хорошо успел узнать своего дядю, чтобы допускать обратное. Спасти других людей? Извини, каких? На обычных, рядовых граждан Федерации, теперь уже Империи, дяде Вите глубоко насрать. Их жизнь ничуть не изменится. Как ходили на работу, так и будут ходить. Как платили налоги, так и будут платить. Как покупали флаеры, скутеры и дома на пляжах... ну, теперь уже только Земли - так и будут покупать. Или, может, ты думаешь, новое правительство, станет менее или более коррумпированным, чем прежнее? Не станет! На то оно и правительство. Кого еще спасать? Колонии? Да на них мне тем более насрать. Парадокс, не находишь? Я всю жизнь служил Комиссариату, чтобы отдать под их контроль новые колонии, а сейчас буду спасать эти же колонии от бывшего Главы Совета Комиссариата. Делать мне больше нечего! И что мы можем? Выступить вдвоем против армии бывшей Федерации? Вдвоем! Это даже не смешно. Единственное, что я собираюсь сейчас сделать - это заныкаться так, чтобы меня никто никогда не нашел. Тьфу, опять реветь...
Жаклин несколько раз всхлипнула, часто-часто заморгав ресницами. Правда, потоков слез на ее щеках еще не было видно. Надо полагать, это временное явление... нет, держится. Девушка, нахохлившись, как воробей, сложила руки на груди, уйдя в себя.
