Николай Кудрявцев - Хмурый
Док заглянул во внутрь вертолета и посмотрел на Имара.
— Здравствуйте Имар. Как вы себя чувствуете?
— Здравствуйте. Терплю. Откуда вы знаете, как меня зовут?
— О! Вы уже пошли на поправку. На ноги встанете раньше, чем думаете.
Он повернулся в сторону болота и махнул, кому-то, рукой. Из глубины болота, к вертолету, шли два псевдогиганта с носилками. Руки сталкеров потянулись к оружию.
— Молодые люди! — Док, сам был молодым, но никто не возразил. — Спрячьте ваше оружие. На моей территории запрещено убивать. Идите за мной и не волнуйтесь. Здесь вы в полной безопасности. Желательно шагать след в след.
Он пошел в глубь болота. Сталкеры двинулись за ним цепочкой. Проходя мимо зомби, доктор сказал:
— Спасатель. Распорядись на счет раненого.
— Хорошо, док. Спасатель знает.
Дом, где жил и работал доктор, на вид, был небольшого размера. Площадь, примерно, десять на десять. Одноэтажный. Стены бревенчатые, выложенные из свежих бревен.
— Док. Можно спросить? — Лис потрогал бревенчатую стену.
— Спрашивайте. Здесь разрешается все, кроме насилия.
— Часто, из-за сырости, приходится перестраивать дом?
Доктор посмотрел на свое жилище, дотронулся до стены, поковырял древесину ногтем и пожал плечами.
— Сколько живу, а ни разу не перестраивался. Я, как-то, не думал об этом. Да вы не обращайте внимания. Зона щедра на чудеса. Ну взять, хотя бы, артефакты. Проходите в дом.
Он открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой. Сталкеры зашли во внутрь помещения. Совет дока, не обращать внимания, забылся сразу. Похоже, что в доме царил пространственный беспредел. Коридор был размером с дом. У входной стены располагались вешалки и оружейные шкафы. Остальные три стены имели по три двери. Окон не было совсем, но в помещение было светло, как днем. В центре находилась винтовая лестница на второй этаж, которого, кстати, с улицы не наблюдалось.
— А откуда свет, Док? — Проныра крутил головой во все стороны.
— Да я даже не знаю. Вообще-то в Зоне полно электричества. Простите, но я не силен в технических делах. Вы располагайтесь. Осмотрите дом. Он немного шире, чем кажется, но я привык. Если хотите есть, то на кухне в холодильнике, найдете все, что нужно. Даже для Друга. И очень вас прошу не кушать в моем доме свою провизию. Вы не обижайтесь. Считайте это моей причудой. Слева комнаты для гостей. Справа туалет, ванная комната и прачечная. Прямо столовая, кухня и библиотека. На верху мои владения. Если очень хочется туда заглянуть, то пожалуйста, но руками ничего не трогать. А сейчас я покину вас. Меня ждет раненый.
И он направился к винтовой лестнице.
Когда доктор ушел и Сталкеры остались одни, Проныра выскочил на улицу, чтобы повнимательней рассмотреть дом снаружи. Вернулся он с очумелым видом.
— Кто-нибудь может мне объяснить?
— Тебе же сказали, чтобы не брал в голову. — Лис убирал в шкаф оружие и ранец. — Давайте лучше поедим, а потом все посмотрим.
Все были голодны и, поэтому, согласились единогласно.
В холодильнике было все. Действительно все, в самом широком смысле. Открыв холодильник, Сталкеры сразу забыли про свои запасы. Каждый выбрал то, что когда-либо мечтал попробовать. Другу дали огромный кусок мяса. Он сам тащил его в столовую, неся в зубах и раздувая ноздри от предвкушения трапезы.
Наелись до отвала. От сытости, еле добрели до крыльца, чтобы покурить. Покурив, начали осмотр дома. Размеры удивляли, но уже не так, как в начале. Цокали языками, качали головами, но сытость утихомирила все вопросы. Закончив с осмотром первого этажа, все расселись в столовой и стали ждать известий от хозяина.
Он пришел через пару часов. Присел к столу и закурил.
— Все в порядке. Парень крепкий, организм молодой. Жить будет долго.
— Сколько я вам должен, док? — Хмурый смотрел на доктора.
— Вы мне нисколько не должны. За вас платит Бармен. На ваш счет он меня предупредил.
— Ну тогда… Если что-нибудь понадобится…
— Тогда я извещу Бармена.
— Ну, в общем, можно и так. Спасибо за нашего друга, за гостеприимство! Нам пора улетать.
— Нет ребята. Вы, до утра, никуда не летите. Тем более вы, Хмурый. Я гостей пригласил, а вы собираетесь меня покинуть. Так дело не пойдет. Вы же сами хотели меня отблагодарить. Вот и оставайтесь на ночь.
Вошел Спасатель. Доктор посмотрел на него.
— Охрану у вертолета поставил. Гости придут вечером. Можно поиграть с Другом?
Хмурый ответил сразу.
— Спасатель! Брат! Конечно можно. Друг! Спасатель мой брат. Не балуй.
Друг подбежал к зомби, встал на задние лапы, а передними уперся в подставленные, Спасателем, ладони.
Хмурый глядел на них и улыбался.
— Странный ты человек, Хмурый.
— Я знаю. — Он повернулся к доку. — Мне все это говорят. Даже ты.
— Да я о другом. Ты сильно любишь своих друзей и, в тоже время, не оставляешь никаких шансов на спасение своим врагам.
— Шанс у них всегда есть. Я не заставляю их быть моими врагами. У них свобода выбора.
— Но они могут стать твоими врагами в силу обстоятельств, а не потому, что очень этого хотят.
— И это я знаю. Только не обращаю внимания. Во-первых: у меня тоже могут быть обстоятельства. Во-вторых: если я их не убью, то они меня убьют. Жалея врага, я, фактически, играю в русскую рулетку. И в третьих: Если я буду любить врагов, тогда я, со временем, стану ненавидеть друзей. Есть и четвертый пункт. Если враг хочет, то он всегда может стать моим другом. Ну, скажем, как Боров, Проныра, Имар. Только искренне. А то я чувствую ложь.
— Значит ты оправдываешь свои поступки?
— Я не чувствую себя виновным, чтобы оправдываться. И не обвиняю никого. Есть заповеди. Они известны всем, потому что существуют в любой религии. У христиан, эта заповедь, десятая. А, потом, док, никто не в состоянии принести добро всем. Это утопия.
— Я стараюсь это сделать.
— Ты правильно делаешь, док. Моя мать была такая же. Такие люди нужны. Просто необходимы. В противовес таким людям как я. Но вы, также как и я, делаете свое дело, неся людям столько же добра и зла, сколько несу я.
Болотный доктор удивленно поднял брови. Сталкеры придвинулись поближе.
— Я не люблю насилие и лечу всех. Разве это не добро?
— Зря вы затеяли этот разговор, док. Не хочу, чтобы ваше мировоззрение, давало трещину.
— Но я настаиваю, чтобы вы высказали свою точку зрения.
— Жаль. Хотя, вы крепкий человек. Я думаю, что вы спокойно переживете мое объяснение, тем более, что оно может быть неверно. Я, ведь, скажу свою точку зрения.
— Да. Я бы хотел ее услышать.
— Ну хорошо. Давайте рассмотрим мою деятельность отдельно и вашу, отдельно. Начнем с моей. Я! Убиваю одних, чтобы спасти других. Первым несу зло, вторым добро. Но! Первые могли бы стать моими друзьями, а вторые могут стать моими врагами. Значит я приношу вред себе. Частично. Вред, это меньше зла. Поэтому я не экспериментирую, а выбираю из двух зол меньшее. Тем более, что человек, чем бы он ни занимался, всегда приносит себе вред, своей деятельностью. Ну, хотя бы, гробит свое здоровье.
— Интересная точка зрения. — Доктор внимательно разглядывал своего оппонента. — Я, кажется, начинаю понимать, почему Зона бережет вас. У тебя были неплохие учителя.
— У меня был друг. Он был самый умный в деревне. А может не только в деревне. Он заставлял меня размышлять обо всем. Он говорил, что у человека должно быть свое мнение на все. У христиан, это вторая заповедь.
— Ну, а моя деятельность? Как ты ее трактуешь?
— Ваша деятельность по той же схеме, что и моя. Вы лечите всех, кто в этом нуждается. Будь-то кровосос или Сталкер. Вылечившись и, вдруг, встретившись, один из них убивает другого. Значит одному вы принесли добро, а другому зло. И вред себе. Так как одного из них, вы лечили впустую. Потеряли время, медикаменты и надежду на лучшее.
— Хм!
— Это нормально, док. Так должно быть. Таков замысел. Все мироздание состоит из двух противоположностей. В этом заключается жизнь. Ничего не поделаешь. Все, в мире, рождается для того, чтобы своей деятельностью, убить себя. Горы поднимаются из земли, чтобы со временем рассыпаться в песок. Цивилизации убыстряют прогресс, чтобы уничтожить себя, вырвавшейся из-под контроля энергией. Реки подмывают берега, чтобы обмелеть и стать болотом или сушей. Звезды выделяют тепло, чтобы погаснуть. Планеты летят в космосе, чтобы встретить на пути другую планету.
— Вы рисуете мрачную картину.
— Вы ошибаетесь! Если просто жить, а не искать виновных, то… Горы, разрушаясь, делают тоньше земную кору. Со временем, через нее прорвется лава и поднимется новая гора. Цивилизация погибнет, чтобы освободить место для новой цивилизации. Реки, руша крутые берега, освободят родники, которые станут новыми реками. Примерно так. Лучше, вам, объяснят специалисты. Я только утрирую. А вообще-то: во многой мудрости, много печали. По-моему так было сказано.
