Вадим Панов - Мистерия мести
Ортега умоляюще смотрел на шефа. Происходило совсем не то, что он ожидал, внутренне готовясь сражаться с лучшим другом.
Комиссар невозмутимо смахнул облюбовавшую его костюм снежинку и поднял голову.
Полосы нереального света, словно небесный шёлк, разворачивались в тёмной высоте, заставляя снег искриться алмазной россыпью.
— Классно. И небо такое. Я как-то тоже такое сияние делал над Москвой, только энергии ушло — не приведи Спящий. Лет четыреста пятьдесят назад, комиссар меня тогда только-только назначил вторым помощником, и я на радостях слегка. Короче, такого коньяка теперь не достанешь.
— Ты прямо как будто про сдачу сессии.
— Скажешь тоже, рыжая! Хотя последнее задание было забавным: комиссар велел устроить магическую ловушку, не уточняя, кому и какую. Вот я тогда повеселился!
— Расскажешь?
— А это секретно!
— А у меня допуск!
— Передай ещё пачку. В общем, я тогда набрал энергии сколько мог и наложил на белку комиссара заклинание морока. Такой котяра получился! Пушистый, мраморного окраса, морда важная, будто у Юрбека Том-бы, только плюшевая.
— Комиссар. — несчастным голосом прошептал первый помощник.
— Ничего-ничего, Ортега, мы ждём подходящего тактического момента для нашего появления. — а в Цитадель заявились все тогдашние директора Торговой Гильдии и настоятель Обители. Белка к ним орехов клянчить, ушами прядёт, а эти через морок не видят, я в него столько сил вбухал, что стандартному раз-личителю не взять. Появляется Ортега, они ему: вы, мол, налоги дерёте, а животное голодное ходит, изверги, породистого зверя завели на наши кровные, хоть рыбки бы дали, вон у него глаза какие. Ортега пытался-пытался что-то вставить, потом не выдержал и материализовал сома фунтов на двадцать. Плюхается эта рыбина, мокрая, в водорослях, в чешуе, на кучу налоговых отчётов, документы в стороны, белка под потолком, шасы пытаются понять, как бедный кот там держится, а комиссар от дверей: «Признайтесь, Ортега, что испытание Бога выдержал»… Эй-эй, рыжая, потише, ты только вниз не свались, ага? Комиссар? Здравствуйте, а мы как раз…
— Нет-нет, не вставайте. Добрый вечер, Инга. Я прерву вас ненадолго. Хотел только сказать, что благодаря вам двоим было найдено тайное логово Ярги, и хоть самого князя мы не поймали, но серьезно помешали его планам. От имени Тёмного Двора, Инга, выражаю вам признательность за вашу безвозмездную помощь. Бога, завтра у вас внеплановый выходной, а насчет годового отчёта можете не беспокоиться: Доминга, Тамир и Орте-га с удовольствием сделают его за вас. Хорошего вечера.
Северное сияние празднично переливалось в вышине, и тибетские пастухи запрокидывали головы, разглядывая доселе невиданный феномен. — безвозмездную? — услышал Ортега, входя в обратный портал.
Александр Зимний
ПРИРУЧЕНИЕ МОЛОДЫХ ДРАКОНОВ
Солнечный зайчик проник в просторную спальню, скользнул по подоконнику, пробежал по одеялу и оказался на лице спящего мужчины. Тот не стал отворачиваться, лишь чуть улыбнулся во сне. И ровно через мгновение зазвонил будильник — по комнате разнеслась птичья трель, добавляя хорошего настроения в солнечное утро.
Мужчина потянулся, садясь на постели, глянул на причудливый артефакт в форме небольшой певчей птички и шепнул ему:
— Доброе утро.
В ответ на кодовую фразу будильник перешёл на тихую мелодию, а вскоре и вовсе замолчал. Рыжеволосый мужчина с тёплыми карими глазами встал с кровати и направился в душ. После — на небольшую, уютно обставленную кухню.
Там глава Крыла драконов Великого Дома Чудь Морэл ле Гран налил себе чаю, достал из тостера поджаренный хлеб и принялся за завтрак. Впереди его ждал обычный, насыщенный повседневными заботами день. Морэл не только следил за тем, чтобы в Гвардии Великого Магистра всегда были прекрасно обученные сильные звери, но и сам тренировал и всадников, и драконов, так что забот хватало. Поэтому за утренней едой Морэл обычно собирался с мыслями и продумывал планы на весь день, однако сегодня спокойный завтрак был прерван резким стуком в дверь, а через мгновение, решив не дожидаться разрешения, в апартаментах Морэла появился встревоженный юноша: — Морэл! Там. Граф ранен!
Около дракона[1] Морэл и Виктор — так звали сообщившего новость юного рыцаря — оказались почти сразу. Ле Гран не был сильным магом, но у него всегда был с собой артефакт, открывающий портал в ангары драконов.
Они подошли к лежащему в проходе крупному тёмно-бордовому зверю с неестественно вывернутой правой передней лапой. Молодой самец тихо рычал на чудов, которые пытались приблизиться и оценить повреждения, но, завидев Мора, он прекратил скалить острые клыки и выпускать из ноздрей горячий пар.
— Что случилось?
— Мы вели его в загон после чистки. Он внезапно начал рычать и вырываться. Пытались утихомирить, как обычно, но в этот момент на другом конце коридора появился Гектор с Дарласом, и Граф рванул туда — драться. Дарласа почти сразу прикрыли мороком, чтобы Граф успокоился, но Граф попробовал взлететь, зацепился крылом за колонну и рухнул на ограждение.
Морэл прищурился. Все знали, что у главы драконерии спокойный нрав, но за ранения драконов не в бою он наказывал очень сурово.
— Почему он вообще сумел взлететь?! Вы ему не подали команду «Земля»?
— Он только вас слушается, — возразил один из чудов. — Поэтому.
— Где лекарь?
— Я уже тут… — Из-за спины Морэла показался пожилой чуд, совершенно седой, но с яркими, живыми глазами. Он спокойно подошёл к ящеру со стороны и глянул на перелом. По дракону тут же заскользили сканирующие арканы, и доктор покачал головой, распыляя у носа зверя «Пыльцу Морфея». — Перенесите его в загон. Я перевяжу лапу и наложу шину.
— Что можете сказать? — Морэл внимательно смотрел на лекаря, пока остальные драконоводы готовили огромного зверя к транспортировке — ставили вокруг него маячки грузового портала.
Лекарь пожал плечами:
— Ну, опасности для жизни нет, только перелом очень неудачный: порваны связки и кость смещена. Вылечить и вернуть ему подвижность лапы можно. Но это будет стоить очень дорого — придётся обращаться к эрлийцам. А на такие траты разрешение даёт только мастер Бестиария. Так что вам к нему. — Старый чуд достал телефон, набирая номер своего помощника и вызывая его в ангары драконов. Потом снова посмотрел на Морэла. — Я сейчас ему зафиксирую перелом, и пусть он поспит часов шесть. Потом — строго держать, не позволяя опираться на лапу.
— Хорошо, — кивнул Морэл и глянул в глаза доктору: — А если разрешения на эрлийцев не дадут, каковы прогнозы?
Дракон провалился в мягкий портал вместе с большинством рыжеволосых рыцарей, а лекарь вздохнул:
— Ты не хуже меня понимаешь, что дракон-инвалид под седло не нужен, — отдадут в разведение, может быть. Но насчет разведения… Я помню, у Графа было что-то не так с родословной, поэтому.
— А если не в разведение? — ответ Морэл и без того знал, но ему нужно было это слышать.
— Тогда его усыпят.
Тенердаль, Ворота Большой ДорогиЕму было страшно. Он не раз слышал, что за этими огромными воротами, по бокам которых стояли грозные воины, находится самый совершенный мир во Вселенной. Мир, который принадлежит Тьме, и Тьма никому не позволяет об этом забыть. И сейчас ворота были готовы распахнуться. А там, за ними, магический вихрь.
Высокий, широкоплечий, но слишком худощавый юноша прижал к себе свёрток с нехитрыми пожитками и сокровищем и подошёл ближе. Маги уже подготовили переход и теперь приводили в действие сложный механизм. Сверкнуло несколько чёрных молний. Они обежали тяжёлые створки, и те разошлись в стороны, обнажая чёрный поток.
Несколько шагов вперёд — он был привычен к переходам Большой Дороги, — и теперь его трудный, долгий путь почти завершился. Оставалось только открыть глаза и не упасть от толчка: он едва не потерял равновесия, когда ступни оказались на твёрдой земле.
Нет, не так.
Когда он оказался на Земле. В мире, которым правит Навь.
Орден, Штаб-квартира Великого Дома ЧудьГлава драконерии был нестарым — минула только первая сотня лет, — но за свою жизнь он испытал многое. В молодости воевал, попал в плен к навам, угодил на допрос, но сумел выйти живым. Однако везением то, что война закончилась раньше, чем его успели убить, Морэл никогда не считал: в той же войне похоронил жену и сына. А спустя месяц второй его сын вызвал на дуэль нава и был убит.
Многие думали, что Морэл тихо угаснет, осыплется пеплом чудская душа, но он нашёл в себе силы жить дальше. Драконы стали для него отдушиной и смыслом жизни.
Морэл не озлобился на весь мир. Он лишь погасил огонь веселья, который ранее горел ярко, приманивая к себе девушек. Балагур, разгильдяй с рыцарскими повадками, сильный, красивый чуд — когда-то был душой компании. Но война, потери — и от того Морэла не осталось почти ничего. Кроме лёгкой улыбки и всё так же насмешливо прищуренных карих глаз.
