Владислав Выставной - Злой
— Ладно, доверимся твоему чутью, — не слишком уверенно сказал Злой. — Веди меня, проводник, в свое царство мертвых…
И отправился за ним, стараясь ступать след в след.
С самого начала Цербер избегал прямых путей. Злой помнил, что нужный люк находится не в противоположной стене, а в стене по правую руку. Трудно сказать, знал ли это зверь, только направился он вообще в другую сторону — в дальний левый угол. Злой не возражал: вокруг то и дело заживо растворялись крысы и еще какие-то мелкие твари — вроде давешних членистоногих монстров. Маршрут Цербера был весьма запутан: петлял, возвращался назад, снова петлял. Острый волчий нос скользил над бетоном, словно считывал невидимый шрифт Брайля. Они блуждали по незримому лабиринту часа четыре, пока Злой не заприметил вдали тускло блеснувшую круглую крышку люка.
— Цербер, туда! — приказал Злой, не зная, впрочем, как среагирует зверь. Тот и не среагировал, продолжая свое бесконечное кружение в недоступном человеку мире запахов.
В голову пришла странная, но вполне логичная идея: приказать зверю мысленно. Злой стал вспоминать ощущения, связанные со взаимопроникновением сознаний. Его передернуло от отвращения. Но Цербер вдруг замер, обернулся, сверкнув бельмами, — и затрусил в сторону двери.
— Надо же, — мрачно усмехнулся Злой. — Сила мысли…
Пребывая в некоторой эйфории от того, что сейчас наконец завершится это бессмысленное кружение, он ступил чуть в стороне от проложенного зверем пути. Опасность он заметил в самый последний момент, когда на нем вдруг стали тлеть подошвы ботинок. Среагировал мгновенно: короткими сильными движениями нога об ногу, от которых, казалось, оторвет ступни, скинул обувь и отскочил назад — на невидимую тропинку, проложенную Цербером.
Теперь, находясь совсем рядом, он в подробностях увидел, как это происходит: из капиллярной щели в бетоне к ботинкам метнулись тонюсенькие, чуть блеснувшие струйки жидкости — почти нити. Они впились в растоптанную грязную синтетику — и та взорвалась, распадаясь на пену и все тот же химический запах.
Сомневаться не приходилось: та же участь постигла бы и того, кто бы замешкался и остался в обуви, приглянувшейся загадочному жидкому убийце.
Возле утопленного в бетон люка Злой ненадолго задержался. Цербер рухнул у его ног, вытянул мощные лапы с обломанными когтями, — видимо решив отдохнуть и дождаться приказа хозяина, не соотносясь, впрочем, в сознании Злого с домашней собакой — настолько был огромен и жуток.
По крайней мере, погладить и потаскать за уши это чудовище вряд ли кому пришло бы в голову.
Злой думал о том, как встретит его новая агрессивная среда. Он совершенно не представлял себе порядок действий в случае, если, к примеру, на него набросится стая взбешенных его визитом мутантов.
Охотники из мира Тихой Тверди снабдили его оружием — духовой трубкой и ядовитыми стрелами, которые мастерили из иголок от шприцев. Правда, не было уверенности в том, что эта штука окажется эффективной в условиях Злой Тверди, где, по утверждению Шамана, мутагенный процесс шагнул еще дальше, круто «прокачавшись» в условиях жесткого естественного отбора.
Но Мертвая Твердь была настолько безжизненной и страшной, что оставаться здесь хотелось еще меньше. Подчиняясь порыву, Злой просто потянул за рычаг, спрятанный в глубине бетонной ниши. Лязгнули, отходя, мощные механические засовы, дрогнула и стала выползать крышка, толстая, будто дверь в депозитарий банка.
Ад словно приглашал гостя.
Путь в следующий круг был свободен.
5
Первое, что ощущалось еще в туннеле, пронизывающем толстую стену, — это присутствие жизни. Мощной, агрессивной, чужеродной. Поначалу Злой никак не мог понять — откуда у него это ощущение. Потом вспомнил: «обратная связь» — так называли это погибшие ученые из лаборатории агрессивной физиологии. Если ты способен воздействовать на психику живого существа, значит, и оно действует на тебя — в меру собственной психической силы.
Злой прислушался к этим пока еще малознакомым и трудно контролируемым ощущениям. Следовало относиться к ним серьезнее. Кто его знает — дар это или проклятье, однако в любом случае подобный «внутренний радар» во враждебной среде уж точно не помешает.
Злой замер посреди туннеля — из-за внутренней крышки следующего котлована наползал знакомый уже туман, и казался он еще гуще, плотнее, еще отвратительнее. Он стелился понизу, медленно поднимаясь и заполняя собой пространство туннеля. Вот туман подобрался к ногам — и стал медленно обволакивать их, подымаясь все выше и выше. В какой-то миг Злой подумал, что задохнется в этом белом мареве, словно в клубах боевого газа, и когда рваные лоскуты тумана подобрались к горлу, он невольно задержал дыхание.
Глухо зарычал Цербер. Злой медленно впустил в легкие влажный воздух Злой Тверди. Подождал немного, пока глаза привыкали к восприятию мира в серой густой мгле.
И осторожно двинулся дальше.
На этот раз его верный спутник не стал рваться вперед. Он предпочел держаться рядом, настороженно водя ушами и принюхиваясь к незнакомым запахам.
Выход из тоннеля тонул в густых тонких лианах. Что-то подсказало остановиться и сунуть вперед костяную духовую трубку. Едва трубка коснулась одной из лиан, ее буквально выдернуло из рук и утащило куда-то вверх. Лианы хищно зашевелились, словно волосы мифической Медузы Горгоны. Цербер неуверенно заворчал.
Вот, значит, как. Уже на входе в этот злобный мирок ждала ловушка. Что же дальше?
Злой присмотрелся и под взволнованно подергивающимися нитями лиан заметил россыпи изломанных костей. Надо полагать, он не первый, кем здесь решили полакомиться. Припав к бетонному покрытию, Злой осторожно пробрался под ближайшими нитями, подобрал несколько наиболее крупных костей, подался назад — и быстрой «очередью» выбросил подобранное в гущу лиан.
Живые нити будто взорвались движением. Кости были схвачены и в одно мгновение разломаны в щепки, растасканы жадным гибридом растения и животного. Пожалуй, это создание будет разочаровано питательной ценностью добычи. Но пока оно разбирается, в густых зарослях нитей образовался более-менее безопасный проход.
И Злой, с бесшумно следовавшим за ним зверем, нырнул в туманную мглу.
Под ногами отвратительно чавкало. Босые ступни погружались в какую-то мягкую массу и чувствовали, как что-то шевелится и норовит впиться в подошву.
Серая пелена вокруг кишела тенями. Глухие звуки доносились со всех сторон, отдаленно напоминая то, что можно услышать в лесу, — жужжание насекомых, пение птиц и еще бог знает что, только невероятно искаженное, уродливое. Злой едва успел увернуться от чего-то крылатого, размером с кулак, бросившегося прямо в лицо. Это нечто мерзко прожужжало мимо, оцарапав ухо.
— Проклятье… — резко присев, пробормотал Злой.
В тот же миг над головой пронесся целый рой подобных насекомоподобных тварей с цепкими лапками и острыми раздвоенными жалами, — и наперерез этому рою вынырнул еще один крылатый монстр, на этот раз покрупнее и позубастее, — и на лету выхватил одно из этих насекомых, исчезнув с добычей в тумане.
Злой, услышав за спиной какую-то возню, мгновенно обернулся: Цербер раздирал на куски многоножку размером с удава. Откушенная половина гадины извивалась и щелкала огромными жвалами, в агонии стремясь достать и покалечить врага. Со всех сторон послышался нарастающий шорох: сюда уже спешили местные обитатели, предполагая обильное пиршество.
Самым опасным в этой ситуации было впасть в оцепенение от бешеного напора чужеродной жизни — и тогда уж погибнуть наверняка.
Злой ринулся вперед — пригнувшись, чтобы было меньше шансов налететь на один из многочисленных роев мелких крылатых существ, вспарывающих над головой воздух, словно стаи взбесившихся офисных вентиляторов. А позади уже шумно пожирали агонизирующую многоножку.
Цербер, видимо, уже освоился в мире местных запахов и теперь двигался чуть впереди, отчего голова его расплывалась в туманной взвеси.
Теперь Злой здорово пожалел о столь некстати утраченных ботинках: пробираться по этой склизской почве, усеянной подозрительной растительностью и наверняка паразитами, было не только неприятно, но и добавляло опасности подхватить какую-нибудь смертельную заразу. Поскольку он двигался пригнувшись, словно боец, идущий в атаку под пулеметными очередями, то мог в подробностях разглядеть странную здешнюю растительность. Практически всю поверхность котлована оплетала густая сеть сиреневых, пульсирующих как вены, стеблей, беспорядочно спутывающихся друг с другом и норовящих ухватить идущего за ноги.
В какой-то момент им это удалось — и Злой, споткнувшись, грузно рухнул и покатился в неглубокую ложбину, под конец больно стукнувшись о какую-то железку. Не успев удивиться, отпрянул: прямо в лицо ему смотрел пустыми глазницами человеческий череп.
