Роман Злотников - Время твари. Том 1
Константин пошевелился на троне. Он вскинул руку, на пальцах которой блеснули длинные искривленные когти, и в светильниках вспыхнуло яркое синее пламя, вырвав из полутьмы озадаченные бледные лица.
— Что скажет Совет? — проговорил Константин.
Министры зашептались между собой, очнувшись. Гархаллокс открыл было рот, но король-маг сверкнул в его сторону запрещающим взглядом, прежде чем тот произнес хотя бы слово. Король хотел услышать Совет.
— Позвольте мне сказать, ваше величество? — приподнялся со своего места генерал Гаер.
Константин кивнул.
— Нет сомнений, что Оллар удержит власть, — встав, заговорил генерал. — И чтобы вышибить из-под него трон, понадобится немало сил… В Крафии нужно начинать все сначала. Мы потеряли Крафию.
Константин перевел взгляд на одного из министров. Поднявшись, тот проговорил, задумчиво перебирая пальцами в бороде:
— Прошу ваше величество простить меня, но… мне кажется, что Крафия — это лишь начало. Пожар, зажженный Алой звездой, мало-помалу затухает от потоков крови, льющихся в королевствах… Мы сильны. Мы сильнее всех благодаря вашему могуществу, ваше величество. Но никакая сила не устоит долго против убеждений большинства. Знать Шести Королевств никогда не склонит голову перед тем, кто не одной с ними крови. И самая могучая скала, высящаяся посреди бурной реки, в конце концов рухнет под бесчисленными ударами волн…
Константин глянул на другого министра. Когда каждый из членов Королевского Совета, кроме Гархаллокса и Гавэна, высказался, король-маг жестом приказал первому министру подняться.
— Говори теперь ты, — вымолвил Константин, глядя Гавэну прямо в глаза.
Несколько ударов сердца Гавэн медлил. Королевский Совет его величества Константина Великого собирался первый раз. И то, что услышал здесь Гавэн, повергло его в смущение. Члены Совета говорили все, как есть. Они не пытались скрыть горькую правду за льстивой полуправдой — как это было бы при Ганелоне. Народ и знать Гаэлона боялись нового монарха, но ближайшее окружение Константина — люди, готовившие и совершившие переворот, казалось, никакого страха по отношению к королю-магу не чувствовали. Или важность того дела, что они делали все вместе, заглушала страх? Гавэн сглотнул, пытаясь заставить себя произнести первое слово. Насколько непривычно было ему говорить королю правду, никак не приукрашивая! Он всю жизнь чутко прислушивался к мнению большинства и, безошибочно угадывая того, кто сильнее, не сомневаясь, брал его сторону. При всем при этом ни на минуту не забывая о себе, никогда не растворяясь в чужом мнении и не позволяя играть собой. Этот метод являлся идеальным для того, чтобы уцелеть в мутном водовороте дворцовых интриг. «Значит, и сейчас следует действовать по новым правилам», — определил Гавэн.
— Ваше величество, — произнес первый министр. — Все, что говорили сейчас господа министры, совершенно справедливо, и я полностью присоединяюсь к их словам…
Гавэн прокашлялся, стараясь не обращать внимания на явно насмешливые взгляды, обращенные к нему. Он знал, что он чужак здесь.
— Но я скажу и еще кое-что, — продолжал первый министр. — Нужно прекратить всякую деятельность в пяти королевствах. Верные вам люди, которые пока удерживают власть в Марборне, Орабии, Кастарии и Линдерштерне, обречены на погибель.
Константин вытянул ноги и положил ладони на ручки трона. Он смотрел на Гавэна со снисходительным интересом.
— Переворот нарушил веками складывавшийся порядок, — говорил Гавэн. — Но лишь на время. Соблазн власти не удавалось преодолеть никому — каждый, считающий себя достойным престола, будет из кожи вон лезть, чтобы пробиться наверх. Поэтому в окрестных королевствах до сих пор бурлит смута. Империю невозможно создать за короткое время. Империя создается долгими годами. Мне больно об этом говорить, — с искренностью, которую вполне можно было принять за истинную, проговорил Гавэн, — но ваша… наша попытка захватить власть во всех Шести Королевствах единовременно провалилась. Но этот провал был неизбежен…
— Господин первый советник, — повернулся Константин к Гархаллоксу. — Ты разделяешь мнение первого министра?
Гархаллокс, который в душе восхищался хитрой отвагой умело подхватившего правила игры Гавэна, поднялся и произнес:
— Да, ваше величество. Господин Гавэн прав. Сейчас следует сосредоточить внимание на том, чтобы все великое королевство Гаэлон признало вашу власть. Только после этого можно начинать созидание Империи — этап за этапом, присоединяя к Гаэлону одно королевство за другим. Не нужно распылять силу. Напротив, нужно собрать всю нашу мощь здесь — в сердце Гаэлона, в Дарбионе.
— Я могу переправить в Талан боевой отряд из трех десятков магов, — проговорил Константин, глядя куда-то поверх лиц членов Совета. — Они выжгут королевский дворец, как моллюска, оставив только обгорелый остов.
— Это решит проблему лишь на время, — твердо проговорил Гархаллокс. — Очень скоро появится кто-то еще, кто соберет большое войско и вновь захватит дворец… на который придется потратить громадное количество сил и золота, чтобы восстановить его.
— Позвольте мне сказать, ваше величество? — снова попросил слова Гавэн.
— Говори, — разрешил король-маг.
— Велите меня казнить, ваше величество, но я все же скажу! — вдохновенно начал первый министр. — Вы, ваше величество, со всем своим могуществом никогда не сумеете подчинить себе Гаэлон. Вы сможете уничтожить его, стереть с лица земли, но не подчинить. Знать и простолюдины способны признать только законную власть. Брак с ее высочеством был бы лучшим выходом. Настал час, когда следует бросить все силы на то, чтобы вернуть принцессу во дворец…
Константин запрокинул голову и вдруг… расхохотался. Члены Совета с удивлением воззрились на него. А Гавэн непроизвольно сжался от неожиданно охватившего его страха.
— Не зря я сохранил тебе жизнь, господин Гавэн, — отсмеявшись, проговорил король-маг голосом низким и хриплым. — Человек с твоим талантом просто необходим при дворе… при любом королевском дворе. Что ж… Каково мнение Королевского Совета?
Члены Совета в один голос поддержат и первого министра. Теперь уже никто не смотрел на него насмешливо. Но, правда, и с уважением никто тоже не смотрел.
— Те, кого я послал по следам принцессы и ее… похитителей, не сумели справиться со своим заданием, — продолжил Константин. — Мне стало известно об этом совсем недавно. Они погибли.
Гархаллокс изумленно моргнул. Чернолицые не смогли выполнить поручение?! Идеальным убийцам не удалось убийство?! Невероятно!.. Такого еще не бывало!
— Даже самый лучший воин не смог бы выстоять против чернолицего, — сказал Константин. — И воины Братства Порога — не исключение.
— Это все болотник, — убежденно проговорил генерал Гаер. — Это он сокрушил чернолицых! Никто, кроме него, не смог бы этого сделать. Он убил их! Он поистине самый могучий воин из всех, кто рождался в этом мире.
Членам Совета была хорошо известна личность болотника. О том, что сэру Каю правила Кодекса чести болотников запрещают убивать людей, они знали. Но никто не удивился словам генерала Гаера. Потому что никто из Королевского Совета не считал чернолицых людьми.
— Да, признаться, я недооценил его, — проговорил король-маг. — Поэтому сейчас мы будем действовать наверняка. Ведь ее высочество принцесса Лития необходима нам… как воздух.
Сказав это, Константин скосил глаза в сторону Гархаллокса. И первый королевский советник почувствовал во взгляде старого друга издевку.
Гархаллокс сразу все понял. И это понимание обожгло советника, словно на него опрокинули ушат пылающей горючей смолы.
Короля-мага дела государства, человеческие дела интересовали несоизмеримо меньше, чем таинственные ритуалы в Башне Силы, чем создание нового поколения магов. И принцесса мало интересовала нового повелителя великого Гаэлона. Рано было радоваться тому, что ему, Гархаллоксу, и всему Совету все-таки удалось убедить Константина обратить свой взор на сложившуюся в Гаэлоне — да и во всех Шести Королевствах — ситуацию. Чернолицые потерпели поражение, тем самым нанеся Константину личное оскорбление. Именно поэтому король-маг принял то решение, какое принял.
Гархаллокс провел ладонью по лицу, ощутив на пальцах липкий пот разочарования.
Что ж… Хотя бы так… Хотя бы таким способом…
— Ваше величество! — раздался в Тронном зале хриплый от волнения голос. Это заговорил маг по имени Ругер. — Ваше величество! — произнес он. — Разрешите мне заняться этим делом!
— Тебе? — обернулся к нему Константин.
— Да, ваше величество.
Константин раздумывал два удара сердца.
— Хорошо, — сказал он. — У тебя есть немалый опыт сражений. И ты избавил меня от необходимости искать тебе наказание.
