Александр Зорич - Пилот мечты
И как умудрился только? Пушкин ведь на факультете заслуженно считался одним из главных неудачников в смысле женского полу. Хуже, пожалуй, был только его закадычный друг Самохвальский.
Один, как увидит подходящую девчонку, так что-то блеет, ни бэ, ни мэ, ни ку-ка-ре-ку. Она бы и рада — Сашка парень видный! Высокий, крепкий и на морду не урод. Только что проку с его статей, если он толком даже на танец пригласить не может? Я уж молчу про все остальное.
Второй, то есть Коля, был обходителен, говорлив и галантен. Строго говоря, он умел так заболтать, что девушки, как под гипнозом, шли за ним куда угодно, будто крысы за гамельнским дудочником… черт, про крыс-то я неловко сравнил… Ну да ладно. Факт в том, что Самохвальский уводил их во всякую ночную романтику, где часами общался на разные темы. И даже пальцем не трогал. Вот им разочарование… Соответственно, Коля у нас тоже мужик что надо.
А все оттого, что искал Любовь!
Любопытному консилиуму кадетов была достоверно известна всего одна пассия Пушкина. И ни одной — Самохвальского. Это, конечно, не окончательный факт. Оба стеснительные, как черт знает что. По Самому Интересному Вопросу из них слова не вытянешь!
Но Пушкин реабилитировался по самому высшему разряду! Не ожидал! Молоток! Взял качеством, нечего говорить. Такая шикарная и, судя по всему, неприступная женщина, как Исса, стоит большей части девчонок-морковок, которых он упустил по нескладной своей психике.
Пока я вспоминал приятелей, пока чокался с Иссой, пока закусывал разными клонскими вкусностями, банкет распался на куски. Столы наполовину опустели, опустели и стулья — хозяева и гости начали ходить, общаться, собирать небольшие компании. Нормальная, обычная эволюция любого крупного застолья.
Исса куда-то сбежала, болтать стало не с кем. Я завладел высоким бокалом и нацедил туда бехеровки, с оглядкой, не обидеть бы кого. Мне Фурдик всучил целую фляжку, памятуя о моей нелюбви к анисовой водке и клонским шипучкам.
Просканировав местность, увидел Данкана, который выпивал уже без посторонней помощи. А выпивал он с каплеем Мачетансом, Тойво и еще одним незнакомым пилотом в парадном мундире «DiR». Пилот был важный. Смуглый брюнет с модным зачесом и нафиксатуренными усиками, которые придавали всему облику невозможную надменность.
— Фернандо Гомес, ведущий пилот-испытатель концерна, — представился он, когда я подошел и выразил намерение злоупотребить в их обществе.
Определенно, есть в положении наемника свои плюсы. В прежние годы я бы на пушечный выстрел не смел подойти к командиру фрегата. В военфлоте субординация соблюдается всегда, даже во время общих пьянок. А тут — запросто. Подумаешь, каплей, подумаешь, ведущий испытатель! Желаю выпить с вами, и никаких!
Впрочем, выпить мы не успели, так как к нам причалил эскорт клонских офицеров во главе с Бехзадом Кавосом и Бахманом Салехи.
Они завели скучнейший разговор о политике. С политики мы быстро переключились на пиратов. А вот это был оверкиль! Разговор был нескучный, хотя и абсолютно лишний.
Пехлеваны жаловались, что де предприятие «Кармаил» терпит невозможный ущерб от беспредела «ваших инсургентов», а «ваше командование» не чешется.
— Можно было ожидать, что ваша сторона пришлет сюда, в Тремезианский пояс, несколько больший наряд сил, нежели два фрегата! — гневно воскликнул Кавос.
Каплей долго пытался перевести все в шутку, но беседа не переводилась, так как клоны попались совершенно непрошибаемые. Тогда он принялся объяснять, что Главный Штаб ВКС ЮАД делает ставку на действия агентурной разведки, чтобы выяснить местоположение главной базы инсургентов. Клоны ответили, что толку пока не видно, и где гарантия, что он вообще будет, после чего сеньор Мачетанс засверкал очами и отчеканил стальным голосом:
— Мы, дорогие союзники, в отличие от вас, в люксогене не купаемся! Мы не можем гонять эскадры впустую! Как только разведка выяснит координаты баз пиратов, их численность и боевые возможности, туда будет выслана бригада авианосцев, а если потребуется, и линкоров! И я попрошу вас воздержаться от публичного обсуждения действий нашего командования! Это вне вашей компетенции! А критиковать решения вы будете тогда, когда они окажутся неэффективными!
Упертый каперанг собрался ответить и уже набрал воздух, когда Бахман Салехи взял его под локоток, многословно извинился и увел всю пехлеванскую братию.
В общем, мы слегка поссорились.
— Проклятые клоны! — зашипел Гомес, да-да, буквально зашипел, как только они отошли. — Как меня бесит их напыщенная болтовня!
Тойво Тосанен улыбнулся, почесал подбородок и прошептал:
— Спокойнее, мой друг. Если клоны узнают, что вы имеете отношение к одной титанировой птичке, их разведка выкрадет вас из собственных штанов.
— О чем вы? Какая птичка? — Гомес наигранно удивился.
— Вы прекрасно знаете, о чем я. Контейнеры с двумя новыми птичками появились в ангарах «Тьерра Фуэга». А вместе с ними появились вы.
— Вам бы лучше приложить детективные таланты к чему-то более полезному. Например, к поиску базы «Синдиката», — огрызнулся Гомес и продолжил с угрозой. — А вот об этом — об этом лучше не болтать! Да еще на чужом авианосце!
Я очень лабилен к подобным разговорам, у меня начинает все зудеть от напряженной атмосферы, поэтому я задал наводящий вопрос:
— Интересный у вас разговор… Скажите, Фернандо, а почему вы так не любите клонов?
— А вы их, вероятно, обожаете?
— Они — наши союзники. Этим для меня все сказано.
Тойво похлопал меня по плечу и высказался вместо Фернандо:
— Я их тоже не люблю. Попомните мои слова: придет день, когда мы сойдемся с этими союзниками в смертельной схватке… А пока что, друзья мои, улыбайтесь! Улыбайтесь им! В этой космической глуши вежливость — залог долгой жизни.
— Что вы имеете в виду?
— Я, дорогой Фернандо, имею в виду вот что…
Н-да, ссору погасить не удалось. Сейчас опять начнут собачиться. Я сбежал. Тосанен увлеченно спорил с испытателем, и только Данкан, стоявший рядом, помалкивал, хлопая честными глазами.
А я сбежал курить.
И вот, выхожу я из туалета со стаканом бехеровки, а навстречу мне идет…
Рошни Тервани!
— Боже мой! Госпожа лейтенант! Вот кого я рад видеть на борту «Римуша»! Здравствуйте! Встаньте на путь Солнца, Рошни!
— Славен Ахура-Мазда! Андрей! — Она прижала ладони к груди, округлила рот, постояла секунду, словно убеждаясь, что я не галлюцинация, а потом отчаянно бросилась, обняла меня за шею и троекратно поцеловала. И губы ее сегодня троекратно обожгли меня сильнее калифорниевых БЧ вчера.
Еще тогда, в медотсеке авианосца, я понял, что она очень красива. Но в тот час ее украшал синяк в пол-лица, из носа густо текла кровь, кровь и пот лепили волосы в бесформенный ком, измятый грязный комбинезон… Короче говоря, картинка!
Да и я был хорош. Непонятно на каком свете пребывавший после атаки «Эльбруса», когда Яхнин помирал в соседней кабине, а вокруг вились мстительные гребешки… Так что оценить красоту я не мог. Сознательно не мог. Не тот был момент! Просто подметил автоматически: девка — огонь!
А теперь…
Я ослеп.
Полцентнера красоты на грани критической концентрации!
Высокие скулы, упрямый подбородок с ямочкой, черные каскады волос по плечам и глаза, глаза с ладонь, чуть раскосые, пронзительные.
Я ослеп. О чем и сказал, едва оправившись от неожиданных поцелуев.
— Я ослеплен вашей красотой, вы настоящий бриллиант! Живой и желанный!
— Андрей, зовите меня на «ты»! Ведь после всего мы ближе, чем родственники! И спасибо! Очень приятно слышать такие слова… от вас.
— Это правда, не за что благодарить. Строго говоря, я не видел офицера красивее! Вот еще что: со мной тоже не надо на «вы», прошу.
— Договорились. Тогда ты и Андрей?
— Ты и Рошни.
— Проводи меня к столу, Андрей. Я опоздала к началу банкета.
Я свернул руку калачиком, она догадалась, что требуется, женским чутьем, не иначе — в Конкордии это не принято. Так под руку мы прошли в «Место отдохновения ашвантов». Мы ели, пили и говорили. Обо всем на свете.
Рошни оказалась не только самым красивым офицером, но и самым разговорчивым клоном (правда, клоном она и не являлась, так как происходила из касты потомственных пехлеванов).
О! У нас были общие темы! Беседа текла весенним ручьем и не останавливалась. Мы близкие люди — это правда. «Шаррукин-17» и час в «Фульминаторе» — незабываемое свидание, стоит нескольких лет знакомства. Кроме того, мы — пилоты.
— Как у меня дела? Я все летаю. Какие еще могут быть дела! Новая модификация «Абзу» Т-4 — это сказка! Вот говорят, что «Абзу» морально устарел. Чушь! — пела Рошни, а я поведал ей грустную историю моей жизни.
