Андрей Левицкий - Сердце Зоны
- Чего? Я ж сказал - его…
- Нет, выражение лица обычное было?
- Что значит «обычное»? Обычное для трупа. Какое у трупа выражение? Да никакое.
- Эти… - Макс показал рукой вокруг. - Заметил, какие у них лица? Не испуганные, хотя их распинали. Они должны были от боли орать, дергаться… мучиться. И лица должны быть искаженными, хотя бы у некоторых. Приглядись: они все вроде спят.
Но Никите не надо было приглядываться, чтобы убедиться в правоте Болотника, он давно уже обратил на это внимание. И вправду создавалось впечатление, будто эти люди спали, когда их убивали. И те двое, в коллекторе, на которых он наткнулся, перед тем как появились морлоки, - они, конечно, дрались с ним и выдрой, но при этом лица у них тоже были отрешенные.
Пригоршня стукнул кулаком по ограждению и повернулся к Болотнику спиной.
- Не знаю! - рявкнул он. - Не понимаю, что это все означает!
Наступила тишина, только двигатель еле слышно рокотал. А потом Болотник вдруг заговорил - негромко, задумчиво:
- Много лет назад это было. Я под выброс попал. Вырубило, пришел в себя - совсем в другом месте. Тогда возле Темной долины был, а тут гляжу: почти под самой ЧАЭС нахожусь. Как туда попал во время выброса, чт?о меня перенесло с такой скоростью? Непонятно. Голова раскалывается, мысли в ней… вроде не мои. Забыл многое. Свое имя - и то не сразу вспомнил. «Маузер» не мог перезарядить! Как раз зомби напали, я троих застрелил, патроны закончились, знаю, что в кармане другие есть, а перезарядить не могу. Еле отбился от них, трубу схватил ржавую, черепа раскроил… Но они меня ранили сильно, в голову и плечо.
Никита слушал внимательно, не оборачиваясь; голос у Болотника был непривычно тоскливый, потерянный.
- Пошел оттуда - вокруг радиация, болота, монолитовские патрули бродят. А я без сил, раненый, истекаю кровью. Не знаю, как выбрался. Упал в болоте по дороге, заснул на кочке. Сны… очень странные сны. Такие, что вроде и не мне снятся. Во сне зеленое что-то, смотрит на меня… Просыпаюсь - из болота псевдогигант вылез. Собрался уже меня затоптать, я же ослаб, уползти не могу… Но тут понимаю: слышу я его. Не звуки, которые он издает, нет, - мысли слышу. Хотя какие у псевдогиганта мысли… Так, рефлексы одни. Но я вижу, что на них влиять могу. Подталкивать его, заставлять делать что-то. Он меня из того болота вытащил.
- Псевдогигант тебя спас? - поразился Никита.
- На спину взвалил и вынес. До края болота донес, там упал, сдох. Не обессилел, а это я у него в мозгу… слишком сильно покопался по неопытности, слишком противоестественные вещи его делать заставил. Поэтому у него… сломались рефлексы. Тело ведь из мозга управляется - дыхание, сердцебиение… Мы этого не замечаем, потому что все происходит на несознательном уровне. А я ему слишком сильно мозги повредил, когда заставлял себя тащить, против природы его пошел звериной, сломал сознание - и он сдох. То ли дышать разучился, то ли еще что… Но меня спас. Я сторожку на краю болота нашел, бинты в ней, лекарства какие-то старые, консервы… Оклемался, пошел дальше. Иду - одни места узнаю, другие нет. А в голове будто… будто сквозь копирку что-то проступает, что до того не мог вспомнить - проявляется. Сталкеры стали попадаться на пути, кто знакомый, кто нет, кто-то меня узнал - а я не узнаю его! И я иду! Склады прошел, Бар! - С каждым словом голос Болотника становился громче, резче, в нем вскипала ярость. - Дохожу до Темной долины!! И тогда… и там я…
Никита повернулся и увидел, что Болотник достал нож - тот самый, самодельный, со спиральной ручкой и узким клинком.
Рука дернулась, поднимая болтающийся на ремешке обрез: Пригоршня решил, что Макс собирается пырнуть его. Но напарник, подняв левую руку, вдруг резанул ножом по ладони. Глубоко, сильно - брызнула кровь.
- Ты чего?! - ахнул Никита. - Что ты делаешь?
Глаза Болотника сверкали. Он попятился, уселся на раму двигателя, сунул руку с ножом под плащ. Вторую все держал перед собой - кровь текла с нее.
Достал свернутый бинт, положив на колено, извлек из-под плаща коричневую склянку с йодом. Бинт скатился, упал на железо. Болотник поднял голову, посмотрев на Пригоршню равнодушным взглядом, глаза его вновь потухли, стали обычными, невыразительными, блеклыми.
- Перевяжи, - попросил он.
Когда Пригоршня закончил, крови под двигателем успела натечь целая лужа. Макс замер, прикрыв глаза, будто отключился. Никита походил вокруг, но продолжения рассказа так и не услышал; присев на корточки на краю платформы, посмотрел между прутьями ограждения.
- Всю дорогу тогда зов звучал, - прошептал Болотник сзади. - Тихий, но сильный. Он… пугал очень. Я сумел ему воспротивиться, сумел не пойти, куда звали. И теперь - опять он. На Свалке услышал: вниз зовет. Хочу узнать, кто это.
- Зов? - переспросил Никита. - Так, может, это мутант какой-то? С телепатическими способностями. Засел там, в глубине, и подзывает к себе, жертв подманивает. Большинство, кто без всяких умений, как у тебя, если услышат его - рассудок теряют, дуреют то есть совсем, и сюда бредут, сами не понимая зачем.
- А пространство почему вокруг смятое?
Никита поразмыслил и признал:
- Непонятно. Хотя, может, это какой-то… межпространственный мутант? Сидит на дне этой воронки, будто такая пасть круглая в песке, жертвы приманивает и в себя заглатывает. Вроде червя межпространственного. Будешь потом в его пищеводе тысячу лет перевариваться. - Он поежился, представив себе эту картину. - Хотя, конечно, при чем тут Курильщик с Бородой и прочие, все равно непонятно. Как они могли сюда попасть так быстро…
Болотник покачал головой.
- Нет, внизу не мутант. Что-то другое.
- Но там живое что-то? Или, может, механизм, то есть устройство… - Никита замолчал, обдумывая эту мысль, и щелкнул пальцами: - Может, в этом комплексе новый тип оружия создавали, психотронного? И там внизу остался какой-то излучатель, гипномет какой-то. Он все еще работает, хотя и сломанный уже, потому излучает на такой волне, что не только манит к себе, но и мозги своих жертв коверкает, ломает. И он же на персонал этого комплекса должен был повлиять, на тех, кто еще жив, - они совсем с ума сошли, молятся ему…
- Ты заменил мутанта на машину, - возразил Болотник. - На что это повлияло? Ни на что. Нет, не зверь там и не машина, другое что-то. Какой-то… Разум. Он совсем не так мыслит, как звери или люди, я чувствую: это какое-то невероятное совсем создание, удивительное. Но оно все же мыслит - потому не машина это.
- Так, может, как его… ИскИн. Искусственный Интеллект?
- Нет. Я его… иногда кажется, будто вижу его. Хотя не вижу, конечно, просто в голове возникает… Такое ощущение, будто из этого зова, из его особенностей могу понять, как это существо выглядит.
- Как эхолот вроде такой ментальный, локатор?
- Вроде того.
- И на что оно похоже?
- На медузу.
- Чего?! - удивился Никита.
Болотник кивнул.
- Да, медузу напоминает. Большую, влажную. Висит в воздухе… Нет, на самом деле там не медуза. Но мне кажется - похожее что-то. Мягкое, как… как грибок квасной в банке. Вот - может, не медуза, а гриб?
Пригоршня перегнулся через ограду, уставившись вниз. В паре десятков метров под ними из бетона торчала дугообразная решетчатая конструкция. Было видно, что поверху решетка выложена досками - кто-то специально притащил их туда, чтобы удобнее было ходить.
- Макс, - негромко позвал Никита. - Сюда иди. Гляди, как бы мы за эту штуку не зацепились. Хотя нет, вроде рядом опустимся… Морлоки! Морлоки внизу!
- Кто? - Болотник подошел к нему, посмотрел через перила.
- Да это я так синих называю, военных этих бывших. Вон трое по стреле идут, - теперь Никита говорил совсем тихо.
- Тащат кого-то, - заметил Макс, и тут же снизу донесся крик. Жертва морлоков, тщедушный мужчина в походной одежде, задергался, пытаясь вырваться.
«Отпустите… права… вы… не имеете…» - донеслось до ушей стоящих на платформе.
- Он разговаривает, - прошептал Пригоршня. - Слушай, а что, если это не… ну, не один из этих, - Никита ткнул пальцем в сторону мертвеца, мимо которого как раз проплывала платформа. - Не один из оборванцев, а обычный человек, нормальный?
Синекожие между тем приближались к концу решетчатой конструкции. Доски тяжело скрипели под ними, человек бился и кричал. Сталкеры видели: там, где начинается балка, в бетоне чернеет проем, откуда эти четверо и появились; зато там, где она заканчивается, - ничего нет, лишь торчат прутья арматуры. Складывалось впечатление, что стенку в этом месте специально раскрошили, чтобы добраться до железа.
- Да они ж его распять собираются! - понял Никита.
Морлоки сейчас были спиной к ним и не видели платформы, почти опустившейся на высоту балки. Их жертва орала на всю трубу. Никита бросился назад, дернул рычаг, нажал на кнопку отключения - двигатель смолк, платформа, качнувшись, встала. Болотник уже перелез через перила и тихо шел вслед за морлоками, подняв «маузер», а во второй руке, забинтованной, сжимал нож.
