Юрий Круглов - Кремль 2222. Юго-Запад
– Ты нас упредил? – первым нарушил молчание генерал.
Змей молчал, не в силах вымолвить ни слова. Вот тот человек, ради мести которому он был готов на все. И несмотря на это желание, не смог пойти против общины.
Генерал принял молчание за знак согласия.
– Роща – тоже твоя работа? – спросил он.
Парень опять не отвечал.
– И оружие твоих друзей нам пригодилось, – кивнул генерал на дымящихся «Спайдеров».
– Где они? – тихо спросил Змей.
– Закон для всех одинаков… – завел старую «песню» воронцовский лидер.
– Что с ними?! – схватил Змей генерала за грудки. – Что ты сделал, сволочь?!
Воронцовские тут же навели оружие. Музыкант вскинул СВД, его люди, у которых патронов больше не оставалось, схватились за мечи. Генерал сделал жест своим, чтобы они успокоились.
– Я… – продолжил лидер «воронцов», – отправил их в Коридор…
– А! – закричал Змей и швырнул генерала на землю.
Парень подскочил к бетонной колонне и принялся лупить ее голыми кулаками. Из глаз сами собой брызнули слезы, со сбитых костяшек – кровь. Никто не посмел сдерживать его. Или просто боялись, зная о его проклятии.
Змей упал на колени и затрясся, открыв рот в беззвучном крике.
Воронцовские бойцы помогли подняться своему лидеру.
– Ты отнял у меня всех, кого я любил, – тихо произнес Змей, когда сил горевать не осталось. – Всех, кто был мне дорог! За что?!
– Таков наш Закон, – по-прежнему спокойно ответил генерал.
– Будь проклят Закон, который требует убивать лучших! – воскликнул парень.
Над площадью повисла тишина.
Вдруг со стороны посольских ворот послышался топот. Мчащийся всадник закричал уже издалека:
– Баги! Баги идут!
– Сколько? – шагнул навстречу генерал, когда вестовой приблизился.
– Много! – крикнул вестовой. – Тысячи!
Люди, только что пережившие одну смертельную битву, совсем отчаялись. Но генерал быстро взял себя в руки.
– Верните всадников с запада! Ханьцам заделывать брешь. Все, кто может держать оружие, – к посольским воротам. Раненые, женщины и дети – в подземные убежища.
Змей тут же поднялся на ноги.
– Дай нам патронов! – обратился он к лидеру общины.
– Ты будешь сражаться? За нас? – удивился тот.
– Не за тебя. Но за свой Род. Меня этому учили мой отец и мой Мастер, – холодно глядя в глаза генералу, ответил парень. – Биться за тех, кто тебе дорог, за землю, которая тебя родила и кормила, за место, которое ты называешь домом.
Глава общины кивнул.
– Дайте им все, что нужно, – дал он распоряжение своим людям и снова повернулся к Змею: – Спасибо!
– Не нужна мне твоя благодарность! Погибших я тебе не прощу.
Больше ничего говорить не хотелось. Змей повернулся и пошел к своей группе.
– Если на кого-то попадет моя кровь или чужая кровь попадет на меня – этот человек умрет. Такое мое проклятие. Теперь вы знаете. Сейчас принесут патроны – забирайте Спая и уезжайте.
– Сдается мне, что ты хочешь нас обидеть, – сказал Музыкант. – Причем уже не в первый раз. Мы своих на войне не бросаем.
– Ты разве не слышал, что я сказал?
– Почему не слышал? Я тебе давеча говорил, что не был бы Музыкантом, если б слух плохой имел. Нельзя тебе в кровь без дела пачкаться? Ну надень на руки перчатки, – кивнул тезка на окровавленные костяшки. – Ну а ежели меня ранят, то я знаю, что ты и сам меня не тронешь, как уже сегодня с Крохой было.
Змей припомнил раненого маркитанта, которому уступил своего фенакодуса. Заметил Музыкант, значит.
– Так что давай время зазря не тратить, – подвел итог стрелок-гитарист. – Там сейчас люди гибнут, надо поторопиться.
Бывший изгой понял, что в мире что-то меняется. И начало этим изменениям положил он сам, когда отказался от мести.
Спая оставили внизу, у подножия стены, сами поднялись наверх. Змей воспользовался советом Музыканта и надел кожаные печатки, которые попросил у генерала. Тот беспрекословно отдал свои собственные.
К чужакам на стенах отнеслись спокойно, хоть пальцами в сторону Змея некоторые и тыкали. Наверняка пересказывали содержание недавнего разговора с генералом. Но были и те, кто тепло приветствовал старого знакомого.
– Чемпион! – пожал руку в перчатке какой-то крепыш. – Рад видеть!
Змей во все глаза смотрел за стену, на почерневшую от багов землю. Наверное, со всей Москвы собрались они под стенами воронцовской базы. И парень даже знал откуда. Похоже, старый кошмар вновь преследовал его.
«Может, пришло время последовать туда, где сейчас все, кого я любил?» – подумал Змей.
И сердце от этой мысли сжалось. Мелькнули в памяти лица родных и друзей.
Отец, Учитель, Левша, Марьян, Третий, Искра.
При воспоминании о девушке захотелось завыть, как крысопсу-одиночке, рвать когтями землю и безжалостно сражаться, убивая всех вокруг. И парень перенес свою ярость наружу – туда, где улицы и дома залепили мерзкие многолапые тени.
Посреди всего этого воинства вышагивал альфа-самец. Паукообразная туша с мерзкой короной из щупалец на голове громадной тенью возвышалась над землей на добрый десяток метров. Для такого стена базы – не помеха. По рядам защитников прокатился испуганный ропот.
– Экий урод! – сказал кто-то рядом.
– Да уж, – согласился с воронцовским воином Музыкант и обернулся к Змею: – Что думаешь?
– А? – не сразу понял парень, что обращаются к нему. – Что думаю?.. Думаю, такого из твоей СВД не завалишь.
– Не обо мне речь, – усмехнулся стрелок. – Мне кажется или сегодня ты можешь использовать свои способности, чтобы попасть в воронцовские легенды?
– Ты о чем? – посмотрел на него Змей.
Музыкант склонил голову набок:
– Говоришь, кровью нельзя пачкаться?
Плана, как всегда, не было. Но имелась действительно хорошая идея. Правда, до приближения самца к стенам о ее реализации не могло быть и речи.
– Ты козырь в этой игре, – объяснял парню Музыкант, уговаривая не лезть в бой. – Раньше времени используем – и нечем будет крупную карту бить.
Был один минус – при таком количестве врагов база могла пасть и без вмешательства паука-великана. Да и Змею хотелось поучаствовать в битве наряду со всеми. Но он понимал, что снайпер прав.
– Не могу я без дела тут сидеть, – ворчал парень.
– Почему без дела? – улыбался Музыкант. – Набивай патронами магазины!
Змей скривился.
– Не хочешь – можешь тем ребятам помочь стены латать, – и стрелок показал на маявшихся возле стен строителей-ханьцев. – Но только не лезь в бой! Совершишь подвиг раньше времени – и нам всем хана, легенды о тебе сложить некому будет.
– Ладно, уел, – толкнул Музыканта в плечо Змей. – Все, жду сигнала.
И он ждал. Когда сверху послышались первые залпы. Когда полетели в защитников сети и копья. Когда падали раненые и убитые. Когда завязалась рукопашная на самих стенах, и на землю вместе с людьми начали падать баги. А потом он услышал того, кого так долго дожидался.
Раздался режущий уши визг, и стену сокрушил глухой удар. Вниз посыпалась каменная крошка.
– Змей! – крикнул сверху Музыкант, вооруженный мечом и щитом – в рукопашной схватке его СВД стала бесполезной обузой.
В два прыжка парень оказался наверху. Сразив по дороге своей катаной троих поочередно возникших багов, он увидел цель. Альфа-самец долбил стену метрах в ста дальше. Проблема была в том, что по всей стене давно шли рукопашные схватки. Баги своими телами выстелили подъем к стене. Всюду слышались человеческие крики и визг руконогов. Кто-то выстрелил по самцу из гранатомета, но прочная броня на спине практически не пострадала.
– Хотел повоевать? – спросил Музыкант, толчком ноги освобождая клинок от насаженного тела.
Сзади Семеныч прикрывал тыл товарищу, усердно орудуя подобранным копьем, – видимо, меч уже застрял в чьем-то хитиновом панцире.
– Я пошел вперед! – крикнул Змей и посек клинком сразу двоих запрыгнувших на стену жуков. На ходу он снял перчатки и мельком оглядел свои разбитые костяшки. Кровь еще кое-где сочилась через содранную кожу. Что ж, тем лучше для их целей. Следом двинулась поредевшая группа Музыканта, прикрывая Змея с тыла.
Вспомнился бой с ротанговым тросом. Тогда тоже вокруг кишели баги, но в руках не было такого меча, прочного и острого, словно бритва. Как не было его и там, в темных подземельях багов, почти три недели назад.
Первые двадцать метров Змей прошел легко, как горячий нож сквозь снег. Позади Музыкант и Семеныч добивали тех, кто не попадал под его раздачу. Но напор руконогов все возрастал. Они лезли на стену сплошным потоком. Едва удавалось разрубить один кишащий лапами клубок, как следом накатывал следующий. Двигаться приходилось по мертвым телам жуков и людей. Ноги оскальзывались на хитине, заляпанном красной и зеленовато-желтой кровью. И тогда Змей скинул с разбитой кисти перчатку, резанул ладонь мечом и начал работать двумя руками. Взмах левой – и его кровь забрызгивает тела лезущих багов, тут же превращая их в мумии. Росчерк катаны – и те, кто избежал засушки, падают рассеченными фрагментами. Снова веер кровавых брызг, вовремя остановленный меч – из-под завала тел руконогов со стоном выбрался один из защитников базы.
