Александр Лидин - Льды Ктулху
Наконец все приготовления были закончены.
Василий вновь пробрался к «комнате для допросов». «Интересно, как Древние использовали эти штуки, к которым сейчас привязаны Семен Лазаревич и Катерина? — спросил он сам себя. — Впрочем, этим займемся чуть позже. Сначала немцы».
Заняв удобную позицию у стены, Василий присел, разложил перед собой на полу весь свой арсенал, потом взял один из револьверов и, сжимая его двумя руками, тщательно прицелился. В первую очередь офицеры СС.
Бах! — грохнул первый выстрел, и один из офицеров замер, потом стал медленно поворачиваться, одновременно сползая на пол. На лице его было написано искреннее удивление.
— Один, — прошептал себе под нос Василий.
Бах!
— Два.
Второй офицер покачнулся.
Бах!
Еще одна пуля вошла ему в шею.
Остальные бросились врассыпную, пытаясь найти укрытие.
Бах!
И еще солдат, споткнувшись, полетел лицом вперед.
Бах! Бах!
Другой серой грудой застыл на полу.
Василий схватил следующий револьвер. Немцы, словно застигнутые врасплох крысы, метались по комнате, пытаясь понять, что происходит, и падали один за другим. На то, чтобы выпустить двадцать пять пуль, у него ушло полминуты. Двадцать пять пуль — восемь тел, и еще трое прятались где-то в тенях коридора, выходящего из комнаты.
«Эх, сейчас бы гранату», — подумалось Василию. Тогда он бы их живо выкурил, а так… стрелять во тьму, не видя цели, дело бесперспективное.
И тут где-то далеко-далеко взвыла сирена. Лабиринт подхватил эти завывания и, усиливая, эхом понес по коридорам, словно зов смерти. «Сейчас появится кавалерия». Василий отлично понимал, что нынешняя его победа всего лишь сплав удачи и неожиданности. Второй раз ему так не повезет. Но чтобы спасти своих, ему нужно войти в комнату, выйти на свет, и тогда он сам окажется как на ладони — идеальная мишень. Но выбора, похоже, не оставалось. Тут нужно придумать что-то необычное.
Василий стянул шубу, потом заткнув револьверы за пояс, собрался и швырнул шубу в освещенную комнату. А следом прыгнул сам. Загремели выстрелы. Шубу отшвырнуло назад в коридор. Несколько пуль, обжигая, просвистело над головой Василия. Приземлившись, он перекувырнулся и метнулся к стене, забившись между странными приспособлениями из камня. Тут стрелки, засевшие в коридоре, не могли его достать, зато он отлично видел комнату и генератор, установленный в дальнем углу. Кабели, словно змеи, протянулись от него к переносным электрическим лампам, освещавшим комнату.
Вскинув револьвер, Василий выпустил шесть пуль, целя в самое сердце переплетений проводов и трубок. В первый момент казалось, что немецкой технике все нипочем. Потом генератор зашипел, полыхнул огнем. Лампы тут же моргнули и погасли. Теперь во тьме можно было лишь с трудом рассмотреть догорающий генератор. Все остальное утонуло в непроницаемых тенях.
То, что нужно. Василий скользнул вдоль стены. Буквально сразу он натолкнулся на Катерину. Еще пара мгновений, и девушка на свободе. Но она едва стояла на ногах, а уж о том, что бы заставить ее бежать или быстро двигаться, речи не шло. Вдобавок она была нагой по пояс, хотя Василию не до того было.
В темноте заголосили немцы, потом из тьмы вылетел горящий факел. Он упал прямо посреди комнаты, и его мерцающий свет высветил Катерину и Василия. Тут же раздались выстрелы, и пули зацокали по стенам, осыпая каменной крошкой. Василий, в свою очередь, выстрелил, но не во тьму, откуда палили немцы, а по факелу. Пуля ударила, и факел отлетел в угол и, стукнувшись о стену, потух.
Вновь комната погрузилась во тьму.
Немцы заголосили. Василий, не дожидаясь, пока они запалят следующий факел или придумают еще чего-нибудь, подхватил Катерину и потащил ее туда, где, по его мнению, находился товарищ Штейнер.
Он нашел его сразу, привязанным к странному каменному приспособлению, как и Катерина, но тело его оказалось неподвижным и холодным. Товарищ Штейнер был мертв, и не было времени размышлять, убили ли во время пыток или задела шальная немецкая пуля. «Какая еще пуля, — одернул сам себя Василий, — тело уже успело остыть».
Одной проблемой сделалось меньше. Двоих тащить было бы сложно. Подхватив Катерину, Василий повлек ее в коридор, ведущий в зал, где совсем недавно они обедали.
— Давай! Давай! — подгонял он сам себя. — Тут совсем рядом.
Вновь оказавшись посреди освещенного пространства, Василий сразу заметил произошедшую в зале перемену. Факелы по-прежнему горели, ящики с грузом стояли на своих местах, посреди кровавых луж в тех же позах лежали мертвые полярники, вот только лифты — они худели и крутились, поднимая что-то из бездны. И это что-то в лучшем случае могло оказаться подкреплением из боевиков СС или Аненербе, в худшем же — тем, кого Василий и представить себе не мог и встреча с кем в его планы в данный момент точно не входила.
В первый момент он хотел было броситься к подъемникам и попытаться их остановить. Судя по всему, сделать это было не так уж сложно, но на это могло уйти какое-то время, а сколько еще крутиться барабану, Василий не подозревал. Быть может, в его распоряжении остались считанные секунды. Что же делать? Бежать назад, на базу? Дорогу-то укажет белая полоса на стене, но если немцы захватили экспедицию, возможно, и база находится под их контролем. Значит… Взгляд Василия скользнул к черному зеву ближайшего туннеля. Он приподнял факел. Нет, путеводной дорожки с высоты его роста видно не было. Ничего, потом он как-нибудь решит эту проблему. Главное, что он знал принцип, а там…
— Быстро, туда! — он махнул рукой в сторону ближайшего тоннеля. — Бегом, бегом! — и вновь подхватив Катерину, то ли повел ее, то ли поволок в спасительную тьму.
* * *— И когда ты ушел… этого никто не заметил. Все завтракали, а потом ко мне один полярник подсел… Николай, кажется. Рахиль Ароновна его и так и этак… он ни в какую, прилип, словно банный лист, — Катерина говорила сбивчиво, кутаясь в свитер Василия. Тот сидел напротив девушки на каменном полу в одной рубахе и, несмотря на холод, кровь, разогнанная адреналином, неслась по его венам. Однако он прекрасно понимал — еще полчаса, и надо будет решать следующую проблему, как не замерзнуть в этом каменном лабиринте. — Так вот, только он наклонился ко мне, — продолжала Катерина, — как все и началось. Его и тех, кто сидел справа от меня, сняли одной очередью… Ему пуля в лицо попала, и меня всю кровью забрызгало… В общем, как загрохотало, я за ящики сползла.
— А остальные? — спросил Василий.
Катерина пожала плечами.
— Семена Лазаревича ранили…
— А… — тут Василий чуть не ляпнул «батька Григорий», но во время поправил себя, — …Григорий Арсеньевич?
— Он пару немцев подстрелил, это точно. Только вот потом куда делся?.. Я не видела. Профессора Троицкого они схватили. Но с ним они обращались осторожно. Они его и Рахиль Ароновну вниз отправили. Похоже, там у них база, и они только ждали Троицкого… Я в гимназии немецкий учила, поэтому немного понимаю, чего они там болтали… Так вот, они там вроде нашли что-то. Только вот для того, чтобы разобраться, что с этим делать, им профессор был нужен и еще твой приятель… Григорий Арсеньевич. Только его они, по-моему, не схватили… И еще им очень нужен был мой медальон. Только он у твоего приятеля остался…
— У Григория Арсеньевича? — удивился Василий.
— Да… — кивнула Катерина. — Перед тем как мы под землю спустились, он у меня его попросил. Я и отдала…
— А немцы? Они-то чего от тебя хотели?
— Все то же — медальон.
— И что ты им сказала?
— Правду… Только они, как ваши, не верили мне. Били и требовали говорить правду.
И вновь наступила тягостная тишина.
— Ладно, — вновь заговорил Василий, чувствуя, как холод постепенно сковывает его руки и ноги. — Надо нам отсюда выбираться. Пойдем назад, до «Красного полярника», там наши и начальство… пусть связываются с большой землей и решают, что делать. Я и так уже немцев настрелял — на два международных скандала хватит…
Он собирался встать, когда Катерина остановила его.
— Нам туда нельзя. Я слышала, как один из офицеров, тех, что допрашивал меня и Семена Лазарича, говорил, что «Красного полярника» больше нет. Его захватил спецотряд СС…
— Так… — протянул Василий, вновь опускаясь на пол. Ситуация осложнилась. Его опасения оказались не напрасны. Наверх нельзя. Если база в руках фашистов, то его и Катерину так или иначе поймают и в лучшем случае поставят к стенке. Выйти наверх и попытаться добраться до любой другой советской станции? Километров сто по ледяной пустыне без амуниции и снаряжения — бред. Они и десяти километров не пройдут. Разжиться чем-то на захваченной базе… Скорее всего не удастся. Похоже, им ничего не оставалось, как просто замерзнуть в древнем подземелье. Или…
