Алексей Степанов - Дезертир
– Не вернулся, – повторил Мессер. – Шульц, отойди в сторонку.
Теперь Погон мог целиться только в одного из них. Ни о каком дружеском, доверительном отношении речь не шла с самого начала…
– Вы на встречу попали или нет?
Широко улыбаясь, Мессер пошел на Погона, Он явно не собирался тянуть резину.
– Ого, какая у тебя штучка! Дай посмотреть оптику. Ему оставалось сделать шага три, уже протянул к стволу винтовки руку. Это было ошибкой: расставаться с оружием Погон не собирался. Выстрелив, он перекатился и каким-то чудом уберег себя от очереди Шульца,
– Мессер! – По голосу Погон понял, что Шульц стремительно смещается вправо.
– Мессер, жив?!
– Жив…
Погон едва винтовку не выронил. Жив?!
«Бронежилет?… – пронеслось у него в голове. – Или просто повезло придурку?»
Он старался с той же скоростью, что и Шульц, уходить влево по кругу, не отдаляясь от лежащего Мессера.
– Я его задел, Мессер?
Шульц был уже где-то возле ограды. Очередь, выпушенная наугад, это предположение тут же подтвердила.
– Нет, не задел… Не могу снять рюкзак! Там аптечка… Щульц, у меня, кажется, артерия перебита!
– «Спасатель», жми! Держись!
«Скоро к ним придет помощь, – обреченно понял Погон. – Ну и ладно, попробуем удрать».
Однако Мессер раздражал его с самого начала, с первой встречи. Незнакомое прежде чувство лютой ненависти заставило Погона немного замешкаться, чтобы швырнуть последнюю гранату. Перед взрывом Мессер успел глухо выругаться.
– Мессер!!!
Шульц должен бьш пойти проверить товарища.
«Ну тогда и ты мне отплатишь! – тут же решил Погон, поднимая доставшийся от Норис автомат. – За все и за всех!»
Он не знал, в чем именно перед ним виноват Шульц и за каких таких всех он должен ответить. Но ненависть не задается такими вопросами. Высунувшись из-за дерева, Погон длинной очередью исполосовал то место, над которым еще поднимался дым, и тут же сместился, бросив разряженный автомат. Теперь придется охотиться с винтовкой.
Шульц, не задетый выпущенными наугад пулями, на уловку поддался и ответил шквалом огня. Вслед за несколькими очередями полетела и граната. Переждав свист осколков, Погон сделал еще шаг и увидел Шульца – он съежился у корней старого клена, перезаряжая оружие.
В оптическом прицеле, пользоваться которым Погон пока не научился, голова Шульца выглядела большим размытым пятном, и все же стрелок не отказал себе в удовольствии прицелиться между глаз. Однако пуля почему-то вошла выше, в лоб, хотя Шулыгу это совершенно не помогло.
– Нельзя пользоваться оружием, в котором толком не разобрался, – вслух сделал себе внушение Погон. – Однако это у меня, выходит, уже три трупа. Крут я стал…
За спиной раздался хруст веток и топот – кабаны! Не оглядываясь, он отшвырнул в сторону винтовку с почти опустевшим магазином и рванул из рук Шульца заряженный им перед смертью «Калашников». Ремень оказался накинут на плечо покойника, и Погон упал на мертвого, извернулся и лежа все-таки успел встретить огнем налетевшее животное. Кабан не добежал нескольких метров, ткнулся тупой мордой в землю, но пытался встать, пока стрелок не выпустил все тридцать пуль.
Когда кабан перестал дергаться, Погон услышал, как визжат его сородичи, сбегаясь к месту стычки со всей округи. Жаль было винтовки, но он заставил себя забыть о ней, только сорвал с ремня Шульца подсумок с рожками к «Калашникову». До спасительной железной ограды Погон успел добежать в последний момент и едва не свалился с нее, когда сразу три здоровенные твари ударились телами о железные прутья. Уже перебравшись через ограду, он попробовал сосчитать кабанов – оказалось больше полутора десятка, а из леса бежали все новые.
– Бугра я вашего пришил, что ли?
Погон понял, что ограде долго не выдержать. Что ж, с кабанами предстояло теперь разбираться людям Клоуна, что придут на сигнал «спасателя». Обежав дом, он снова перемахнул ограду, второпях разорвав штанину, и со всех ног кинулся в лес.
На его счастье, чернобыльские кабаны отличались злобным нравом, но никак не умом. Твари кидались не только на ограду, но и друг на друга, то и дело раздавался визг укушенных, рвались толстые бока под ударами заостренных копыт. Довершили сумятицу четверо стрелков, присланных Клоуном. Люди тут же открыли стрельбу по стаду, а кабаны, продолжая давить друг друга, не сразу заметили обидчиков. Потом мутировавшие животные бросились в бессмысленную атаку, стрельба в лесу раздавалась еще долго.
Все это заняло достаточно времени, чтобы Погон, дважды едва не угодив с разбега в аномальные зоны, снова оказался возле разбитого шоссе. Теперь он пошел вслед за Норис, так же, как и девушка, стараясь не показываться на открытом пространстве.
«Я убийца, черт возьми! – удивлялся себе Погон, но вместо раскаяния в душе поселилось злое веселье. – Вот они, головорезы, – взяли меня, как же! Крутые перцы, но выигрывает тот, кто не испугается и начнет пальбу первым!»
Его начал разбирать истерический смех. Чувство самосохранения заставило отойти от шоссе и присесть перекурить, ведь нельзя бродить по Зоне в таком состоянии. Судьба тут же подкинула новый повод успокоиться – тонкую проволоку, обмотанную вокруг ствола. молодого деревца. Погон и не заметил бы ее, если бы не висящая на ржавой металлической нити веточка.
Любопытства ради он подошел и, приглядевшись, рассмотрел нехитро устроенную растяжку. Старую, всеми, наверное, забытую, но упорно ждущую жертвы.
«Тот, кто ее ставил, наверное, уже мертв, – подумалось Погону. – И я буду мертв, если не перестану носиться, как конь. Никакой детектор о мине не предупредит, а этого дерьма в Зоне должно быть полно. Но чтобы не бегать, надо лучше думать… А я даже не знаю, куда иду».
Он, стараясь шагать по своим следам, вернулся к облюбованному пеньку и снова сел, обняв «Калашников». Мысленно перебрал знакомых. Большинство уже мертвы, Док затерялся где-то у Клоуна, а Норис и вовсе птичка не его полета, если на нее такие охоты устраивают.
«Те двое ушли незадолго до появления Шульна и Мессера, – вспомнил он. – Должны были слышать стрельбу. Странно, что не вернулись. Или вернулись?»
Погон еще ночью обратил внимание на способность преследователей Норис передвигаться бесшумно. Да и незадачливый Пилот вырос словно из-под земли… Такие парни вполне могли подкрасться вплотную, увидеть, что разборка их не касается, и так же тихо уйти.
Разболелась ранка на щеке. Опасаясь заражения, Погон осторожно потрогал ее пальцами, но не обнаружил даже припухлости, только полосу рубцующейся ткани.
Довольно длинную полосу.
«Хоть бы зеркало у кого одолжить! – Он привстал, взглядом поискал лужи. – А что, если за мной и сейчас кто-нибудь следит? Ни в чем нельзя быть уверенным».
Он снова сел, выкурил еще одну сигарету, надеясь, что сумятица в мыслях прекратится, но из головы не шли бесшумные, невидимые преследователи.
«Паранойя какая-то! – Погон потер ноющую щеку и решительно пошел к растяжке. – Взорвусь из-за этого идиотизма, но надо же хоть что-то сделать!»
Стараясь выглядеть со стороны естественно, он перешагнул через проволоку. Глазами Погон наскоро проверил видимое пространство леса перед собой.
«Ну, если там что-то есть – хана мне…»
Он побежал что есть ног, необходимо было напугать воображаемых преследователей. Если они рядом – пусть тоже бегут, пусть станут невнимательны и ненароком проверят, работоспособна ли еще старая ловушка.
«Хотя это глупо, глупо! Да и не могут такие следопыты не заметить, что…»
Взрыв. Погон кубарем полетел с ног, хотя от осколков его надежно защищала стена деревьев. Переждав несколько секунд, до смерти перепуганный бегун занял позицию за деревом, выставив навстречу врагам ствол «Калашникова». Страх, еще более сильный, чем разыгравшаяся перед этим паранойя, вдавил его в мягкую землю.
И тогда он услышал, как кто-то скулит. Почти тут же кошмар рассеялся, настолько быстро, что Погон даже рассмеялся. За ним гнался всего лишь какой-то мутант, мерзкое порождение Зоны, а вовсе не люди!
– Какое облегчение! – передразнил Погон сам себя. – Неужели не все равно, кто голову оторвет?
Он заставил себя подняться и на дрожащих ногах вернулся к растяжке. От места взрыва отползала большая черная собака. Та самая тварь, что убила Пилота, та, от кого бежали кабаны. Теперь у нее был перебит позвоночник, мутант полз и скулил, как щенок, волоча по траве серые кишки.
Услышав выстрелы, Погон даже испугался – не сразу понял, что стреляет он сам. Остановился, только разнеся на куски мерзкую голову чудовища. Сильно кольнула щека и тут же прошла, хотя до этого болела постоянно.
– Вот какой я молодец… Мое же умопомрачение меня и спасло…
