Григорий Крячко - Суррогат мечты
Зона наступала на человечество, бросая вперед не только армии ловушек и удары Выбросов, но и полчища монстров, да причем тех, которых люди еще не знают. Значит, шансов противостоять этому нашествию почти нет. Вот именно, что почти. Иван сплюнул заполнившую рот желчь, шмыгнул носом, вытер рукавом мокрое лицо и медленно встал, держась за ствол дерева. В сторону, где лежала на асфальте погибшая страшной смертью девушка, он старался не смотреть. Надо было идти дальше, спасаться, уносить ноги из эпицентра ада.
Но далеко Иван не ушел. Буквально через пару улиц он заметил три мчащиеся по его следам тени. Насколько он мог разглядеть в темноте, чудовища мчались на четырех ногах, похожие на громадных лягушек. Их рычание, напоминающее тигриное, слышалось издалека, гулко отдавалось эхом от стен домов. Иван аж присел от ужаса, но страх, как всегда, подействовал лучше любого тонизирующего средства, и Семецкий задал стрекача, какому позавидовал бы любой заяц.
Он бежал быстрее тварей и опередил их на добрую сотню метров. С физической подготовкой у Ивана все было всегда в порядке и он мысленно сказал спасибо своему упрямству, раза три в неделю выгоняющему его из дома по утрам на пяти — шестикилометровый кросс. Вот и теперь Иван мчался по знакомым как свои пять пальцев улицам. Случилось еще одно, второе уже за прошедшие несколько часов чудо. Он не влетел в ловушку и не наткнулся на новых тварей. Но и от тех трех не спасся.
Чудовища, каким-то образом вышедшие наперерез ему, вылетели из двора рядом. Вид тварей немного удивил беглеца — с морд каждой свисал странный отросток, напоминающий хобот слона, а глаза в казались громадными, плоскими и круглыми. Иван резко крутнулся на месте, гася инерцию бега, и одним прыжком перелетел через затянутый металлической сеткой невысокий забор школы, пересек дворик, по пути схватив половинку валявшегося на газоне кирпича, и засадил каменюкой в окно. Потом запрыгнул на крышу ската подвального помещения и влетел через разбитое окно в класс. Поскользнулся на линолеуме, перекатился и выбил пинком ноги дверь. Твари вломились следом, но опоздали — Иван уже мчался по коридору.
Расчет его был прост. По улицам от чудовищ уйти оказалось невозможно, тогда вдруг удастся запутать их в лабиринте задания или спрятаться там самому? Патроны Иван решил не тратить до последнего, пока это только можно. В голове назойливо вертелась черная, гаденькая мыслишка: хоть один-то да надо оставить. Для себя. Превратиться в высосанную мумию он однозначно не хотел.
В конце коридора Иван обернулся и увидел, как три уродливые лягушки неслись точно по его следам. Плохо. Если так будет продолжаться и дальше, то Семецкий далеко не уйдет. По скорости он, может, и выигрывал эту гонку, а вот по выносливости тягаться с мутантами он явно долго не сможет. Надо что-то предпринимать. Иван вынул из кармана гранату и рванул чеку. Пустил зашипевший кругляш по линолеуму навстречу приближающимся тварям. Извини, конечно, обитель знаний, но спасаться надо, а вот сюда дети на уроки явно больше не вернутся.
Грохнуло знатно. Волна горячего воздуха обогнула угол и толкнула Ивана в спину. Громко заревела одна из тварей, раздалось воющее рычание еще двоих. Видимо, все же задел кого-то. Если бы вместо чудовищ Ивана преследовали обычные люди, выжить в замкнутом пространстве после взрыва у них под ногами ручной гранаты они бы не смогли даже теоретически. Но твари Зоны оказались слеплены из другого теста. Сдохла или серьезно покалечилась только одна. По крайней мере, когда Семецкий высочил в вестибюль школы, из-за угла показались только два создания.
Иван вышиб замок двери гардероба, юркнул внутрь и мысленно вознес хвалу своему ангелу — хранителю: с обратной стороны двери был приварен надежный шпингалет. Гардероб мог защитить от тварей: он оказался затянут добротной сеткой из арматуры, крашеной в небесно-голубой цвет, похожая решетка красовалась и на окнах. Иван оказался в этакой заполненной рядами вешалок клетке. Но твари, преследовавшие его, не смогли отказаться от добычи и ринулись на решетку.
Затрещала обшитая деревянной обналичкой дверь, когда в нее с разгону врезался один из мутантов. Стальной уголок согнулся, но выдержал. Иван очень хотел, чтобы в неведомые времена варивший все эти конструкции рабочий не обладал кривыми руками. Но шпингалет — засов надежно запер дверь, а арматура решетки, хоть и дрожала от ударов, но держала крепко, даже не прогнулась. Иван щелкнул выключателем, тускло зажглись две лампочки и настольная лампа, теперь уже лежащая на полу. В их свете стало возможным увидеть тех, кто так старательно желал добраться до человека.
Самое ужасное заключалось в явно человеческом прошлом этих чудовищ. Руки, ноги, плечи, тело, даже обряженные в загаженную и изорванную одежду были людскими. То, что Иван поначалу принял за хоботы, оказалось противогазным шлангом. Каждая тварь неведомо зачем напялила себе на голову резиновую маску, но оторвала нижнюю часть. Из-под хобота виднелись лишенные десен обломанные зубы, сквозь которые сочилась пенящаяся слюна. Треснувшие и донельзя запыленные стекла противогазов скрывали глаза чудовищ, и Иван сомневался, можно ли вообще что-то сквозь них рассмотреть изнутри. Твари прыгали на четырех конечностях, ненормально для человека закидывая ноги вперед и сильно толкаясь ими. Видневшаяся сквозь дыры в одежде кожа была неимоверно грязной и сплошь покрытой язвами и плохо затянувшимися ранами. Зловоние растеклось в воздухе, когда мутанты начали атаку на гардероб, непрерывно рыча и воя. До какого же состояния надо довести человека, чтобы он превратился в такое создание? Чудовища ломились в решетку без передышек, как одержимые, наполненные кипящей энергией сгустки озверевшей плоти.
Иван отступил назад, достал пистолет. И в этот момент один из монстров особенно уж ретиво подскочил, будто каучуковый мяч, на добрую пару метров от пола и с разгона вломился в решетку так, что арматура загудела контрабасными струнами. Тварь что-то не рассчитала, и ее правая рука угодила между расходящимися лучами солнца прутьями, повернулась и застряла в сужающейся части решетки, как в капкане. Попавшийся в ловушку монстр взревел низким басом, рванулся всем телом. Громко хрустнула переломленная кость, рука изогнулась под ненормальным углом, и тварь повисла на решетке, истерично колотясь в нее всем телом, как припадочная. Рев сменился визгом боли.
Иван возблагодарил судьбу, поднял пистолет и тремя выстрелами практически в упор превратил голову мутанта в месиво плоти, костей и ошметков резины. Тело задергалось в агонии и повисло на жалобно застонавшей арматуре. Вторая же тварь проявила поразительное отсутствие ума и здравой логики. Она отползла назад, что-то с полминуты подумала, глядя на человека с дымящимся после выстрелов пистолетом в руке… А потом как ни в чем не бывало принялась жрать тело своего же сородича, впиваясь в ногу трупа и отрывая куски мяса. Жевать мутанту оказалось несподручно, и он запихивал пищу в пасть пальцами рук, давясь, сопя, булькая и икая.
Иван побледнел, глядя на это, потом подошел вплотную к решетке и пожелал чудовищу приятного аппетита еще тремя выстрелами в затылок обтянутой резиной головы. Тварь коротко хрюкнула, ткнулась развороченной башкой в залитый кровью мрамор пола, и энергично задергала ногами в конвульсиях. Иван поставил оружие на предохранитель, потом сменил обойму и прямо по стене сполз на пол. Колени его уже не держали. Семецкий ткнулся лбом в собственные руки и чуть слышно завыл. Дикое нервное напряжение звенело и лопалось, как перетянутая струна.
Послышались сдавленные стоны, хрипение и сопение. Иван рывком вскочил, попутно выхватывая из кармана пистолет, и выглянул в вестибюль сквозь решетку. По белому, крытому мраморной плиткой полу медленно ползла взорванная гранатой третья тварь, волоча за собой растянутые метров на пять петли внутренностей. Накатила волна тошнотворной вони. Чудовище хрипело, выбрасывало вперед изрезанные осколками руки — лапы, кое-как цеплялось когтями за пол и подтягивало уже почти безжизненное тело вперед. Ноги, похоже, перебитые взрывом, бессильно волочились следом. Противогазная маска лишилась хобота, один стеклянный глаз зиял черной пустотой, по резине постоянно сползали вниз густые влажные ошметки.
Тварь скалила зубы, явно чувствуя присутствие человека. Добравшись же до застреленного трупа сородича, она недоверчиво обнюхала поживу, заворчала и вцепилась зубами в одежду мертвеца. Как мутант собрался жрать, если у него уже в утробе ничего не осталось от кишок — оставалось непонятным. Наверное, инстинкт насыщения все же был главнее. Иван чуть было не согнулся в приступе рвоты, но кое-как пересилил себя и, тщательно прицелившись, добил чудище выстрелом прямо в висок. На полу вестибюля красовалась удивительная картина: три чудовища, причем вцепившиеся друг в друга зубами.
