Александр Машошин - Предвестники зари
– Насчёт платьев можете не волноваться, – улыбнулся я. – Насмотрится на наших тогрут – будет носить.
– Надеюсь. Скажите, Алекс, а кто Вам рассказывал все эти истории про джедаев? Дети говорят, Вы столько знаете…
– Что-то ребята, а что-то я наблюдал сам.
– Так я и думала. Вы знали Осоку Тано, старшую дочь профессора Ирис, – глаза Кассии стали печальными.
– И Вы тоже, – уверенно сказал я.
– Она мне жизнь спасла. А я так и не успела поблагодарить.
– Это никогда не поздно.
– Вы хотите сказать…
– Да. Возможно, она и сюда прилетит, мероприятие важное, – до конца обнадёживать Кассию я не хотел, вдруг Осока не сочтёт нужным раскрывать перед ней своё инкогнито. – А нет, я ей обязательно передам.
– О, спасибо Вам большое! Только не говорите детям, что я её знаю, хорошо? Иначе они меня задёргают, а мне и рассказать нечего.
– Поговорите на досуге с госпожой Чучи, – посоветовал я, – Вам надолго хватит.
Не уверен, удалось ли Кассии последовать моему совету, так как до начала ассамблеи оставалось всё меньше времени. На Кирос прилетели сотрудницы, которым предстояло обслуживать делегации. Привезли их наш главный специалист по протоколу и этикету, каамаси Икхилар Ан’Кди, и Кои Дару-Секура, ей ведь долгое время пришлось быть референтом у помощника имперского моффа. Профессиональных официанток у нас было всего три, поэтому Рийо попросила помочь и Нолу, не понаслышке знающую эту работу. Врачи Карантинной службы быстро нашли общий язык с местными администраторами. Только мне почему-то казалось, что одну из женщин я в первые дни здесь не видел. Родственница из другого посёлка? Раскраска в виде двух закрашенных областей вокруг глаз и ниже, небольшие пустые треугольнички на щеках, свинцово-серые полоски по монтралам и леккам, роскошная золотая подвеска на лбу с крупным сапфиром указывает на принадлежность к зажиточной семье. Нет, что-то здесь не так. Я нарочно прошёл мимо девушки, пытаясь заглянуть ей в глаза, да не тут-то было: она быстро опустила ресницы. Вот теперь сомнение переросло в уверенность. Можно как угодно раскрасить монтралы, даже высветлить их кончики, но форму-то не изменишь! Резко развернувшись, я догнал тогруту и по-хозяйски положил руку ей на талию:
– Объясни мне, пожалуйста, ты-то что здесь забыла?
– Простите? – на базик пискнула та.
– Так, прекращай дурочку валять, будущая родственница! Ты зачем сюда явилась? Она же почует тебя в Силе, как тогда, на Паквалисе! И узнает.
– И что такого? – Эрдени, а это, конечно, была она, повернула голову и посмотрела на меня в упор. – Всем известно, что я сбежала. Ну, прилетела домой… Кто удивится, встретив тогруту на Киросе или Шили?
– А если она задумает снова тебя выкрасть?
– И провалить основной заказ? Сам-то в это веришь?
– Не особенно, – признал я. – Меня больше интересует, что скажет Ирис, когда тебя увидит. Ты, помнится, должна быть на практике совсем в другом месте, набирать материал для диплома.
– Ой, ну, подумаешь! Через две недели наберу, к спеху, что ли? А мама, если тебе интересно, меня уже видела, трёпку задала…
– И? – подбодрил я, услышав во фразе некую незавершённость.
– Велела не попадаться тебе и Чучи, потому что прибьёте.
– Правильно понимает остроту момента. Руки так и чешутся. Твоё счастье, что женщин я не бью, а пороть тебя поздно.
– Уф-ф…
– Рийо может думать иначе. Поэтому будем считать, что ты наказана. Вечером жду у корабля, поможешь развлекать местную малышню. Мне нужен свежий источник героических баек.
– Легко! – просияла она.
– Не обольщайся, про Осоку я почти всё рассказал.
Радостное выражение на лице негодницы сменилось тоскливым:
– Тогда что вообще…
– А вот и подумай. Иначе, какое это было бы наказание?
2
Первая делегация прибыла на Кирос в восемь тридцать утра. Через полчаса – вторая. А затем началась форменная чехарда, корабли приземлялись с интервалом две-три минуты. «Амидала», как когда-то, в системе Араг, превратилась в мобильную диспетчерскую. Натуа, панторанка Ливэ Онитанти и фаргулка Маграс Керр, расположившись треугольником вокруг главного голопроектора, отслеживали обстановку вокруг планеты и космопорт. Нам с Эрдени достались посадочные площадки Города Мастеров. Полулёжа в откинутых назад пилотских креслах, мы наблюдали за небосводом, то есть, разумеется, его изображением на рубочном блистере. Как ни хотелось посадить каждую делегацию на Остром мысу и встретить подобающе прямо у трапа, это не представлялось возможным: их было слишком много! Не заставлять же важных персон ждать в космосе? Поэтому приняли волевое решение: на мыс сажать, кого можно, выбирая из очереди наиболее манёвренные корабли, ну, а кого не успеваем, направлять в порт. Оттуда делегации доставляли к ратуше на спидерах и встречали с не меньшими почестями. Корабли у гостей были самых разных типов. Многие представители прибывали на корветах кореллианской «консульской» серии, уже не выпускаемых, но не потерявших «статусности», так как они имели гиперпривод класса 1.5, для простых смертных в Империи запрещённый. Другие успели заменить их на более современные модели, семейства CR. Третьи, менее зажиточные, пользовались кто чем: различными типами космических яхт, GX-1 в люксовой модификации, «Гоцанти», даже обычными грузовиками. Некоторые типы я видел впервые. Станция наблюдения на горе и новые голокамеры, установленные в ратуше, давали превосходное изображение, а кое-что с нашего пустыря неплохо наблюдалось и собственной оптикой «Амидалы». Увы, детально разглядывать корабли и существа, из них выходящие, времени не было. Вместо этого мне приходилось переругиваться с посольскими «водилами», многоопытными, но привыкшими к более неспешному и вальяжному маневрированию, одних подгонять, других придерживать. Эрдени было чуть легче, за штурвалами спидеров сидели наши ребята, они, в отличие от персональных пилотов, командам диспетчера подчинялись беспрекословно.
– Помедленнее, пожалуйста, я записываю, – сказала в один из моментов Падме.
– Что? – не понял я.
– Тот пилотяга, думаю, в жизни не слышал столь красочных оборотов в свой адрес.
– Нечего тупить на взлёте и занимать эшелон с такой важностью, будто он «пэрвий орэл в этот гори»! – огрызнулся я. – По-русски я б ему ещё не то…
– А ты по-русски и выразился, – хихикнула Эрдени. И снова включила свой микрофон. – Э-э… двадцать седьмой, в круг! Двадцать первый, поживее освобождаем поляну!
– Причём, без мата, что характерно, – добавила Падме, видя, что я кошусь на Тано-младшую и явно собираюсь покраснеть.
– Богатый опыт починки компов в бухгалтерии, – облегчённо сказал я. – Там редко, но встречаются девочки, которых подобные слова смущают. Правда, после первого годового отчёта таких, как правило, не остаётся. Всё, работаем.
Мимолётная сценка несколько разрядила напряжение и позволила нам благополучно руководить воздушным дурдомом до той минуты, как я в очередной раз произнёс стандартное:
– Площадка свободна.
А Натуа откликнулась:
– Прибывающих нет.
Я посмотрел на часы. Однако! Свистопляска продолжалась больше четырёх часов. Сколько же за это время мы приняли рейсов? Думаю, больше ста.
– Алекс, я разомнусь немного? – Эрдени вытянула шею и красноречиво покосилась на дверцу в стене рубки, за которой находились умывальник и санузел.
– Иди, конечно, а потом меня подменишь, – разрешил я.
– Ну, как тебе понравилась «сидячая работа» диспетчера? – лукаво поинтересовалась у тогруты Натуа, когда та вышла из санузла.
– Ни за что на свете! – взмахнула руками Эрдени, вызвав снисходительные смешки остальных женщин.
– Некоторые, между прочим, каждую смену так работают, – гордо заметила пушистая Маграс, шевельнув кончиком хвоста.
– Ага, некоторые и языком умываются, – буркнула по-русски Эрдени. – От такой работы я за неделю ситом стану.
– Отдыхайте, ребята, – сказала фоллинка. – Теперь большого наплыва не будет, мы втроём управимся.
За четыре с лишним часа огороженный сектор Города Мастеров превратился в шумное и людное местечко. Немудрено, сотня делегаций – это, по самым скромным оценкам, больше тысячи разумных существ. Представители планет и рас и их обслуживающий персонал обустраивались в отведённых им коттеджах или перемещались по улицам, останавливались, беседовали друг с другом. Им помогали девушки, одетые в одинаковые голубые с ярко-синей отделкой костюмчики: топ-безрукавка, асимметричная юбка, отдельные рукава-митенки и невысокие ботинки. Одежду для персонала придумала Ашара Зитани, та самая преподавательница изящных искусств, которую мы вытащили из имперской тюрьмы на Шили вместе с Ирис Тано и тогрутами-мужчинами. А пошивом занимались здесь, на Киросе. Ашара придумала и универсальные головные уборы, которые подходили женщинам большинства рас – и людям, и твилекам, и тогрутам, и чагрианкам, и даже икточи, хотя их у нас и не было. Именно такая ажурная конструкция красовалось сейчас на голове у Эрдени. Нижние концы убора, обрамляющие скулы, уходили под лекки, там скрывались наушники и микрофон комлинка, верхняя часть лежала меду рожек, продолжаясь до затылка. Налобник украшали три прозрачных страза, расположенные в форме треугольника, и два меньшего размера над глазами. Посторонним незачем было знать, что за ними прячутся миниатюрные голокамеры и осветительный прибор. Едва мы вышли из-за крайних коттеджей и оказались на улице, к Эрдени тут же направились двое серолицых, тонких, словно иссушенных людей расы фост и задали вопрос, как пройти к нужному коттеджу. Она бойко объяснила, более того, предложила проводить. Фосты вежливо отказались, заверив, что теперь найдут дорогу.
