Эдуард Катлас - Порядок доставки
Падал снег. Большими белыми хлопьями, густо – так, что можно было пропустить идущего в полный рост в десяти метрах. Даже если смотреть прямо на него. Темнота никак не помогала улучшить видимость. Закрыть глаза или держать их открытыми – ничто не изменится.
Но тот же снег и помогал. Ветра не было, совсем, и падающие хлопья снега глушили любые звуки, какие только можно придумать в ночном лесу. Тишина оказалась абсолютной. И глаза действительно можно оставить закрытыми, целиком полагаясь на слух.
Ни один человек не сможет пройти бесшумно по глубоким сугробам – даже самый тренированный. Снег будет скрипеть, помогая часовому вовремя почувствовать опасность. Вот только людей Дрей сейчас опасался меньше всего…
Алиса пришла в самом начале февраля. В разгар зимы. Вернее, первой пришла не она – пришел Сварщик. Как всегда, неторопливый, степенный, он абсолютно никуда не спешил и лишь через час общения сообщил, что снаружи, за воротами, ждет женщина, которой нужно поговорить с доставщиком.
Такая крохотная месть торговца за не совсем честную сделку. Сварщик не мог себе позволить приставить ей дуло к затылку, так что ему пришлось удовольствоваться малым.
Своего он добился. Когда Дрей впустил Алису в дом (а сначала – еще в поселок), она окончательно закоченела. В те несколько дней как раз ударили сильные морозы, и даже постовые на вышке у ворот поселка менялись чаще обычного. А ведь вышка почти полностью закрывалась от ветра, да и крохотная горелка хоть слегка, но согревала.
Девчонки принялись отпаивать Алису чаем, но Дрей знал ее лучше. Он был уверен, что Алиса, как бы она ни замерзла, сильно или нет, специально изображает чуть ли не обморожение, чтобы вызвать к себе жалость. Жалость, сочувствие и желание помочь.
Помогать Дрею не хотелось. Вне зависимости от предложенной оплаты.
Падающий снег сделал воздух теплее, но это мало утешало. Они так и не решились развести костер, чтобы не привлечь к себе внимания тепловым следом, поэтому в палатках горели лишь крохотные, спрятанные от чужих глаз огоньки.
Если обернуться назад и присмотреться, то палатки можно было даже увидеть – тонкая ткань слегка пропускала свет.
Но Дрей не оглядывался.
Им просто повезло, что погода в эти дни установилась достаточно теплая. Просто повезло.
Он прикинул, что смотреть в темноту ему предстоит еще почти полчаса, и вновь прикрыл глаза, чтобы заставить слух почувствовать даже самый малейший внешний звук.
Но тишина была полной, хотя Дрею казалось, что он слышит, как снежинки падают на сугробы, разговаривают со своими ранее прибывшими товарками и устраиваются поудобнее, собираясь провести тут много времени. До самой весны.
– Ты слышал про Ижевск? – спросила Алиса, когда наконец заплакал Витя и девчонки убежали его успокаивать. Дрей даже не начинал разговора, лишь ожидая, что скажет Алиса.
Понятно было, что она не пришла мстить, иначе она появилась бы в поселке совсем по-другому. Но Дрей все равно молчал, пока Алиса, поняв наконец, что любопытство – не самая главная черта у доставщика, начала первой.
– Я читал вашу библию, да, – кивнул Дрей. – Хотя не знаю, что правда, что нет. Притчи всегда были наименее доказуемой частью библий. Обеих. К тому же сколько времени прошло…
– Там все так же, как и в притче, только еще хуже, – поспешила его успокоить Алиса. – Дикие дроны, бывает, расползаются даже в соседние сектора. Людей оттуда никто давно не видел, но по всему – там есть и люди. Иногда происходят сложные обмены. Даже мы, бывает, берем у них дронов, и каждый раз расплачиваемся бланками и эттернами. Думаю, что в секторе выжили только нано.
– И почему все это должно меня интересовать? – скучным голосом спросил Дрей.
Алиса была упрямой. И даже их предыдущая встреча не выбила у нее из характера этой черты.
– Потому что мы хотим получить контроль над этой территорией, – просто ответила она.
– Захотелось поставить на полку с вашей игрушечной армией пару боевых дронов? – Дрей усмехнулся. Он знал, что откажется. Зима. Никто не берется за сложные доставки зимой. А это даже и не доставка, а вообще какая-то маленькая безумная война.
– Дроны мы предпочитаем брать на севере Европы. Мороки меньше, а выбор значительно богаче. Кстати, как ты взломал пулеметы Изоляторов? Они до сих пор на ушах стоят – у них это первый прорыв через периметр. Вообще первый за многие десятилетия.
– Все хорошо, что хорошо закончилось, – туманно ответил Дрей.
– Нам нужно там другое. – Алиса словно не заметила, что Дрей не ответил. Наверное, и не надеялась на ответ. Так, пробросила тему вскользь, чтобы в очередной раз показать влияние ее организации даже на Изоляторов и, может быть, чего не бывает, получить случайный ответ. Вдруг. Вдруг у собеседника будет настроение похвастаться или разговориться.
Возникала странная ситуация. Дрей знал, что откажется. Но он знал также, что Алиса не пришла бы к нему, если бы не была уверена, что он согласится. Получалось, что у нее был козырь. И Дрей лишь ждал, когда она его выложит. Ждал и надеялся, что на этот раз обойдется без угроз. Несмотря на то что разговор их протекал абсолютно мирно (Сварщик даже слегка закемарил в своем кресле), Дрей готов был убить Алису. Сразу, если хоть одна угроза будет произнесена в стенах его дома.
Никто из тех, кто посылал их сюда, не имел ни малейшего представления, с чем им здесь пришлось столкнуться. Дрей полагал, что никто из спящих сейчас в палатках не согласился бы пойти. Он также думал, что те, кто ставил задачу, сразу отказались бы от своих планов, зная, в какую мясорубку они попадут.
– Там, немного в стороне, есть АЗК. Законсервированный или сломанный, а может, и работающий куда-нибудь на склад. Единственный АЗК в своем роде из нам известных.
– Ты хочешь, чтобы я отбил для тебя завод? Алиса, прошу, я не знаю, что за организация берет к себе столь амбициозных людей, как ты. И не хочу знать. Но мне кажется, что с этим вы слегка переборщили.
– Не ты, – спокойно сказала Алиса. – Ты пойдешь не один. Более того, с тобой пойдет та, что просила передать тебе привет. Она сказала, что ты должен ее помнить. Она просила назвать ее «девушка с башни». И еще она просила передать, что Шалуны чувствуют себя хорошо, только слегка постарели. Что это за история с башней? Я знаю эту девушку, она пользуется определенным… почетом в наших кругах. Но я не знаю, откуда она и что у тебя с ней общего. Настолько общего, что ты даже знаешь ее собак? Или кто это? Кошки?
Алиса вновь задавала вопросы в тщетных попытках выудить хотя бы лишнюю кроху информации. Даже ненужной. Дрей-то точно был уверен, что эта информация абсолютно для нее лишняя.
Итак, козырь лежал прямо перед ним. И он понимал, что все-таки согласится. Несмотря на зиму, несмотря на полугодовалого Виталика, которого только-только утихомирили в соседней комнате.
– Что же там тогда ищут всемогущие? – насмешливо спросил он. Алисе его согласия и не требовалось. Она пришла к его поселку, уже зная, что его получит.
– Этот АЗК должен делать бланки. Возможно, даже эттерны. Информация только косвенная, на Закате все было так засекречено, что мы не нашли почти ничего. Но даже этого «ничего» достаточно, чтобы рискнуть.
На его правое плечо легла рука в рукавице. Он слышал скрип снега, когда она подходила, так что не удивился. Лишь положил свою левую руку поверх ее, показывая, что ценит этот крохотный знак внимания. И одновременно сдавая пост. Илона была следующей в этом секторе. Дежурили по четверо, но все были слишком уставшими, чтобы разговаривать, и слишком опытными, чтобы проверять друг друга. Поэтому он не услышал за два часа на посту от своих напарников ни звука, так же как и они от него. Хотя Дрей и чувствовал их присутствие на других сторонах лагеря, но не более того.
АЗК, способный производить бланки в нынешнее время в промышленных масштабах через столько времени после Заката, – достойный куш, чтобы рискнуть.
Дрей это отлично понимал. Но продолжал задавать вопросы:
– Зачем вам такое чудо? Даже если вы как-то заставите его работать, зачем? Нажива?
Алиса откинулась на спинку кресла и, не спрашивая разрешения, подлила себе еще чаю.
– Ты знаешь, сколько живых осталось на континенте? На всем, включая Европу, районы древней Индии, Пакистана и почти уничтоженного зонами Гейгера Китая?
– Могу предположить, что немного, – равнодушно пожал плечами Дрей. – И что поменяет доступ к производству бланков? Увеличит рождаемость у нано?
– Пять миллионов, не больше, – ответила Алиса сама себе.
– По мне, так это очень много. Только представь себе эти пять миллионов в одном месте. Ты когда-нибудь была в мурашниках? А я был. Пусть нас лучше будет мало, совсем мало, чем кто-нибудь когда-нибудь опять начнет строить что-то подобное. Они жили друг у друга на головах.
– Хуже не то, что нас мало, – гнула свое Алиса, не поддаваясь на выпады Дрея. – Хуже то, что нас по-прежнему становится все меньше. Нас, практически бессмертных. То мутанты, то взорвется где-нибудь что-нибудь. То очередной всплеск эпидемии, хотя этот фактор почти сошел на нет. И много, очень много стрельбы, при том что стрелять умеют все, а вот зачать и родить – единицы. – Алиса задумалась и добавила: – Хотя ты у нас, как я погляжу, универсал.
