Сергей Недоруб - Тайна полтергейста
— Ни хрена себе! — воскликнул Борланд. — Что это было?
— Это все твои приколы, Шива тебя раздери! — проорал Фармер, сплевывая землю. — Ты сказал вслух, что кому-то нужно прыгать в люк! Он и воспринял буквально!
— Весьма правдоподобное объяснение, — спокойно сказал Уотсон.
Литера уже стояла у люка, осторожно глядя вниз.
— Смотрите, — позвала она. — Путь свободен! Борланд присоединился к ней, уставившись в черную пустоту.
— Эй, — свистнул он. — Ты жив? Снизу раздалось протяжное урчание.
— Все ясно, — отчеканил Борланд и начал спускаться. — Эй, бойцы! Не отставайте!
— Вношу предложение, — сказал Борланд, когда вся команда закончила осмотр стен бункера и сочла их безопасными. — Внимательно следить за своим языком. А то наш пятый участник имеет свою точку зрения на некоторые жизненные принципы.
— Кто бы говорил, — хмыкнул Фармер. — А вообще кормить его нам уже нечем. Так?
— Я не уверен, что он согласится работать за еду.
Обсуждаемый пятый участник покачивался в воздухе, светясь подобно метровому артефакту. Услышав реплику Фармера, он всем видом выразил несогласие.
— Это же вам не домашний питомец, — сказала Литера, касаясь Апельсина ладонью. Полтергейст тут же заулыбался, прижался к ней, и девушка обхватила его руками.
— Ему явно нравится кто-то из нас, — предположил Борланд. — И я даже знаю кто. Ладно, пора двигаться дальше. Фармер, следи.
Они с Фармером направились вперед по коридору, изготовив к стрельбе бельгийские винтовки.
— Надо было все же взять «грозу», — сказал Борланд. — На нее можно фонарь нацепить.
— Тебе же Литера светит.
— Я привык сам освещать себе путь.
— Ты хоть подсчитывал, сколько раз за эти дни говорил, что команда тебе очень помогает? — послышался голос Литеры. — Вот и не забывай, что сам теперь в команде. Подстраивайся под меня. Не волнуйся, я буду светить хорошо.
— Договорились. Только не в глаза.
Борланд позволил Литере идти между собой и Фармером. Он внимательно смотрел не только прямо по курсу, но и под ноги, насколько позволял свет фонаря. Пол бункера покрывал толстый слой пыли, оседающей ниже уровня тонкой решетки, но в остальном было все в порядке. Иногда попадались какие-то коробки с различным хламом, а один раз — даже ящик с неплохими инструментами, простоявший на одном месте годы. Было очевидно, что в это крыло очень долго никто не заходил. Возможно, еще с момента первой катастрофы. Это внушало надежду на безопасность бункера, но вызывало обоснованное опасение, что крыло никак не сообщается с прочими частями лаборатории.
Спустя несколько поворотов Борланд понял, что это не так. Перед ним возникла дверь, наглухо закрытая с этой стороны. Ключ сложной конфигурации валялся рядом. Литера посветила на него, Борланд наклонился и поднял ключ.
— Кто-нибудь где-то здесь видел тело того, кто мог закрыть дверь отсюда? — спросил Борланд.
— Я не заметил, — сказал Уотсон.
— Я тоже, — помотал головой Фармер.
— Выбраться он не мог, — продолжал размышлять вслух Борланд. — Аномалии отрезали его от остального мира. Отсюда нет другого выхода, кроме как через эту дверь. И все же он не решился выйти отсюда, спастись из западни. Он отсиделся и сидел долго, пока смерть не подобралась слишком близко. А затем…
Борланд оглянулся и посмотрел в темноту. Неестественное освещение не могло скрыть черт его напряженного лица.
— Он рискнул выбраться наружу через люк, — закончил он мысль.
— Невозможно, — сказал Фармер. — Через такую смесь аномалий не пройти!
— Говоря точнее, это была быстрая смерть, хотя и мучительная, — добавил Борланд. — И он предпочел ее любому другому исходу, вроде голодной смерти или выхода через эту дверь…
Сталкер посмотрел на ключ и потряс его, смахивая пыль. Маленький кусочек стали хранил секрет, который вряд ли получится разгадать.
— Каково это? — спросил Борланд, ни к кому не обращаясь. — Запереть себя в забытом отсеке бункеpa, медленно гнить в полной темноте, зная, что стоит повернуть ключ — и ты на свободе. Что могло заставить человека добровольно выбрать эту участь? Что может быть страшнее ожидания тяжелой смерти?
Борланда передернуло. Он вставил ключ в отверстие и повернул. Замок поддался не сразу, это лишь подтверждало предположение, что им давно не пользовались. Однако в результате ключ провернулся на два полных оборота и замер в крайнем положении.
Замок был открыт.
— Ты уверен, что все происходило именно так? — спросила Литера.
— Сама посмотри, — мрачно сказал Борланд. — Здесь навалом полезных вещей, но никто этот отсек не разграбил. Пыль на полу свидетельствует, что внутри годами никто не появлялся. И здесь нет ни мутантов, ни артефактов. Это же настоящее убежище в Зоне — и от выбросов, и от войн. Но никто им не пользовался. Дверь заперта изнутри. А тела нигде нет. Единственное место, где можно было уничтожить самого себя — это верхний выход.
Вся команда, не сговариваясь, обернулась. В темноте не просматривался никто, кроме озадаченного Апельсина.
— Наверное, ты прав, — нервно сказал Уотсон. Обычная невозмутимость исчезла из голоса парня, ситуация даже его вынудила перейти на повышенный тон. — Нам осталось лишь надеяться, что опасности уже нет. Ведь это было давно.
Борланд не стал отвечать. Вместо этого он взялся за ручку, решительно повернул ее и толкнул дверь.
Все приготовились к бешеной стрельбе, но стрелять было просто не в кого. За дверью оказалось более просторное помещение. Борланд медленно перешагнул через порог и повернулся к Литере.
— Дай фонарь, — шепнул он. — Сама оставайся на месте. Вот так, хорошо.
По источнику света никто не выстрелил, на него никто не бросился. Борланд начал последовательно обводить лучом фонаря углы помещения. Однако Апельсин дождался, пока сталкер закончит. Вырвавшись вперед, полтергейст облетел всю комнату и застыл в центре, существенно прибавив яркости свечения. Темнота в помещении рассеялась, и Борланд прищурился.
— Солнышко ты мое, — сказала Литера, глядя на полтергейста. — Спасибо тебе. Ты нам так хорошо помогаешь.
— Надеюсь, не перестанет, — добавил Борланд и спросил у Апельсина: — Ты теперь будешь летать с нами?
Солнышко несколько раз переместилось вверх-вниз по вертикали.
— И не боишься злобного вертолета? По горизонтали.
— Ну и молодец тогда, — сделал вывод Борланд. — А то смотри мне. У него есть ракеты класса «воздух-полтергейст».
Апельсин на миг угас, проявив испуганную мордашку, и подлетел к Борланду, что-то бубня. Вспыхнул снова, и яркость его свечения достигла ослепляющей интенсивности.
— Ну все, все! — крикнул Борланд, прикрываясь забинтованными руками. — Я пошутил, ладно? Нет у него таких ракет!
— Так тебе и надо, — сказала Литера. — Куда нам дальше?
Проморгавшись после световой атаки, Борланд осмотрел все углы и обнаружил новую дверь.
— Пойдем вперед до самого конца, — решил он. — Там видно будет. Уотсон, проверяй карту.
— Выхода на спутник отсюда нет, — сказал Уотсон. — Буду смотреть на локальный радар. Кстати, программа дешифровки файлов Меченого скоро закончит работу.
— Очень хорошо.
Сунувшись в очередной проем, Борланд остановился.
— Смотрите, — сказал он.
Литера посветила вперед, затем вниз. Команда сталкеров находилась в огромной шахте, уходящей вниз. Туда вела спираль лестниц и круговых решетчатых мостиков, протянутых вдоль закругляющейся стены.
— Да что здесь строили? — тихо спросил Фармер, глядя в бездну.
— Шут его знает, — ответил Борланд. — Я даже не слышал официальной версии. А чем больше брожу по Зоне, тем чаще встречаю странные места, по которым видно, что о них никому знать не положено. Факт, поблизости от ЧАЭС было много необычного даже в советские времена, когда станция нормально работала… Тихо!
Он быстро упал и отполз назад, к широкому стенду. Вся команда последовала его примеру. Литера погасила фонарь.
— Апельсин, не светись, — шепнула она полтергейсту, и воцарилась полная темнота.
Борланд лежал неподвижно, весь обратившись в слух. Его кто-то ткнул локтем. Оказалось, Фармер.
— Ты тоже слышал? — спросил парень.
— Тише, — шепнул Борланд, и все послушно затихли.
Долго ждать не пришлось. Несколькими этажами ниже послышался топот нескольких ног. Скрипнула дверь в стене, затем показались лучи фонарей, и на площадку вышли неизвестные люди. Фонарных лучей было не менее четырех, но людей еще больше. Они о чем-то переговаривались, перемежая речь отборным матом, но злобы в их словах не было. Неизвестные просто общались так.
— Гасить их надо, — с убеждением сказал один из неизвестных. Судя по изменившемуся движению фонарей, вся группа цепочкой направлялась вверх по лестнице. — Всех сразу. Не только верхушку, как хочет Эрагон, а прихлопнуть всю падаль одним ударом.