Андрей Посняков - Кокон
— Ну что? — натираясь «Плодово-ягодным», словно одеколоном, ухмыльнулся Максим. — Дошло наконец?
Девушка засмеялась:
— Дошло. Мог бы, между прочим, и заранее предупредить.
— А так забавнее вышло!
— Ой, мужики, ну и запах от вас! Бомжи — и те лучше пахнут.
— На себя посмотри. Вернее, понюхай.
Точно так же, как и вошли, они выпрыгнули из магазина… прямо на стоявших неподалеку монстров.
Трехглазые возмущенно зарычали и попятились, но не обратили на беглецов особого внимания, не больше, чем на всех прочих местных, что и требовалось!
— Неужели получилось? — недоверчиво воскликнула Олеся. — Неужели?
— Да уж. — Тихомиров довольно потер руки. — Теперь этим чудищам нас затруднительно будет учуять. Ну, разве что позже, когда винный запах выветрится.
— Надеюсь, к тому времени мы уже будем далеко, — усмехнулся Григорий Петрович.
— А может быть, не стоит дожидаться автобуса? — Олеся внимательно посмотрела вокруг.
Максим усмехнулся:
— Предлагаешь пешком?
— Да нет… Может быть, угоним какую-нибудь машину?
— Ого! Ты только послушай, Петрович? Какие криминальные склонности обнаружились вдруг у нашей милой спутницы! Всего-то стоило ограбить винный магазин…
— Ладно тебе смеяться-то. Я дело говорю!
— Ну ясно — дело. Кто б сомневался! — Эй, — тихо засмеялся Петрович. — Вы только посмотрите на наших монстров!
Похоже, трехглазые твари наконец утомились. Уселись на корточки — точь в точь бывшие зэки, — прислонили к ближайшему дереву копья. Задумались!
* * *Где-то рядом, на площади, играла гитара и кто-то вполголоса напевал Высоцкого:
— Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг, а так…
То и дело по дороге, треща, проносились мотоциклы — парни катали девчонок.
— А мотоцикл — это идея, — задумчиво протянул Максим. — Но лучше, конечно, два. Или один, но с коляской. Ну что, присмотрим себе транспортные средства, а?
— Пожалуй, — нервно усмехнулся инженер. — Вот уж не думал, что на старости лет мотоциклы воровать придется.
— Кража — это кража. — Тихомиров многозначительно поднял указательный палец. — А у нас — угон. Завладение без цели хищения — статья куда более мелкая. Просто позаимствуем на время технику.
— Куда пойдем, парни? Сразу в лагерь? — По неудобной лестнице как раз спускались к площади трое… Нет, пятеро — давешняя троица плюс две девчонки, одна — темненькая, в вельветовых брюках-клеш, шла рядом с Серым, вторая — симпатичная блондиночка в мини-юбке — ухватила под руку живописца.
— Ой, мальчики, нам в лагерь вовремя надо вернуться. Проводите?
— Да проводим, проводим… Вы что в лагерь-то так спешите? Медом там намазано что ли? Погуляли бы лучше, музыку, вон, послушали…
— Ага, погуляли… На прошлой неделе одни так погуляли — живо за ушко да на солнышко! На комсомольское бюро вызвали — выговор в учетную карточку влепили!
— Выговор в учетную карточку — это слишком, — глухо прокомментировал инженер. — Могли бы просто поставить на вид.
Они, между прочим, проходили сейчас как раз мимо деревьев и монстров — вся эта шумная компашка; интересно было наблюдать, как подростки запросто проходят сквозь древки и длинные лезвия прислоненных к дереву копий.
— Уй!!!
Художник Митяй вдруг скривился и нагнулся, схватившись за ногу:
— Черт! Порезался, кажется.
— Да обо что ты тут мог порезаться-то?
— Не знаю… об стекла, наверное, вон, кровь.
— И правда кровь! — Девчонка в мини-юбке нагнулась и погладила подростка по голове. — Ах, бедненький. Надо йодом помазать.
— Ага, — оборачиваясь, ухмыльнулся Серый. — Лучше уж тогда проспиртовать. Нет, правда, девчонки, у нас еще бутылка сухого есть! Кислое, правда, но ничего, пить можно, если с ирисками.
Так, балагуря, и пошли дальше. А монстры… Монстры насторожились. Переглянулись. Один из них, взяв копье, слизнул с лезвия капельки крови и довольно заурчал. Второй посмотрел вслед только что прошедшим ребятам. Вот чудища переглянулись, что-то пробурчали… Встали! Пошли!
— Хм, интересно… — Инженер покачал головой. — Знаете, мне почему-то жаль этого паренька…
— Думаете, сожрут? — ахнула Олеся. — Но ведь… не могут же!
— А кровь? Вон как ее облизали… Тем более он их смог как-то увидеть, там, у клуба. И тебя, Олесенька, он тоже видел, рисовал даже.
— Да-да, — рассеянно отозвалась девушка. — И… как же теперь быть? Неужели мы его вот так вот оставим на растерзание? Как-то это… не по-человечески что ли…
Максим и Петрович встретились взглядами.
— Так, скорее всего, и не смогут они его сожрать, — осторожно заметил Макс.
— А если — сожрут? — Олеся прищурилась. — Я лично потом спокойно жить не смогу! Вот просто не смогу — и все тут. Мужички, ну придумайте же хоть что-нибудь, ну неужели мы вот так все оставим… монстров этих… и мальчика. Растерзают они его, у меня предчувствие! А у нас ведь ружья!
— Только зарядов мало… Ладно! — Тихомиров решительно тряхнул головой. — Пошли. Посмотрим, чем сможем — поможем. Честно говоря, мне тоже этого Айвазовского-Ренуара жалко. Да и чудища эти… Художниками закусывать — не слишком ли жирно? Пошли, пошли, испортим им ужин!
* * *На монстров беглецы наткнулись сразу, как только подошли к трехэтажному зданию местной школы. Трехглазые выглядели озадаченными — совершенно по-человечески шептались, кажется, даже переругивались.
Олеся усмехнулась:
— Похоже, они его потеряли.
— Потеряли, так найдут, — поправляя висевшее на плече ружье, хмуро заметил Максим. — Чего тут искать-то? Чай, не Лас-Вегас, народу немного. Может, прямо сейчас пристрелить их?
— Нет. — Григорий Петрович предостерегающе покачал головой. — Стрелять нужно с близкого расстояния и наверняка, второй попытки не будет.
— Надо что-то придумать…
— Пока мы будем думать, монстры начнут искать!
Судя по всему, чудовища именно так и рассудили, потому как переглянулись и, подхватив копья, прыжком рванули в окно.
Макс даже глаза зажмурил — ожидая, что вот-вот разлетятся в стороны осколки стекла… Но нет… Конечно же, нет… еще бы… Как магазин, так и школа, точнее, как беглецы, так и монстры. И те и другие в этом мире чужие, пришельцы.
— Ну? — Тихомиров махнул рукой. — Айда с разбегу…
Очутившись в длинном, тускло освещенном коридоре, беглецы увидели в дальнем его конце обоих трехглазых, мимо которых как раз проходила какая-то девчонка с полотенцем и зубной пастой…
Максим даже не успел опомниться, как один из монстров с размаху проткнул девчонку копьем… проткнул бы… А так — вжик! Только в воздухе что-то свистнуло, а девушка как шла, так и шла себе, что-то вполголоса напевая.
— Ага, — прошептал инженер. — Вот, значит, какой у них метод.
Олеся передернула плечами:
— Да уж, метод хоть куда. Нам бы только под их копьецо не попасться!
Вот опять с лестницы спустилась группа подростков… Монстры снова взялись за копья… и снова — напрасно.
Тихомиров ухмыльнулся:
— Да уж, с ужином у наших трехглазых друзей пока не складывается. Ну что, пора на охоту? Предлагаю спрятаться на втором этаже — рано или поздно монстры туда поднимутся, у меня почему-то такое предчувствие.
— Ага, — кисло улыбнулась девушка. — Если до того мальчишка не пожалует к ним сам… А они его — копьями.
— Представляю, что тут тогда начнется, — покачал головой инженер. — Ни с того ни с сего вместо парня — кровавые клочья. Да уж, думаю, стесняться наши друзья не будут.
— Похоже, что так, — угрюмо согласился Максим. — Ну что, пошли на второй этаж? Вон, сзади — черная лестница. Кстати, оттуда, с лестницы, и более-менее прицельно выстрелить можно.
— Вот именно, что более-менее. Ладно, идем…
* * *На втором этаже кто-то тихонько играл на гитаре и пел — музыка доносилась из распахнутой двери одного из превращенных в спальные помещения классов:
Я вам песню спою об одном гитаристе,
Он чилийских мальчишек был вожак и кумир,
Я вам песню спою о веселом марксисте,
Что играл на гитаре — а слушал весь мир!
— Не надо про Виктора Хара, Митяй, больно уж песня грустная.
— Так что ж вам теперь — «Венсеремос» спеть?
— Лучше эту — «пароход белый-беленьки-и-ий…» Ну, помнишь же?
Какая-то девчонка, озабоченно стуча каблучками, поднялась по лестнице и, промчавшись сквозь Тихомирова, заглянула в класс:
— Вы у нас гитару брали? Так вот — отдавайте. Нам она тоже нужна.
— Так вас там сторож услышит.
— А мы гулять собираемся, на улицу вылезем. Короче, отдавайте!
— Ну, еще одну песенку, а?
— Тогда гитару сами принесете! — Девчонка рассерженно зацокала обратно, а у самой лестницы обернулась и крикнула: — Давайте быстрей только. Нам тоже песен хочется.
