Роман Злотников - Путь князя. Быть воином
Закончив работу, Рагиант разместил получившиеся ролики на паре обменных порталов. Хотя, в принципе, рассчитывать на то, что они кого-то заинтересует особенно не приходилось. Слезливо-слащавая картинка ветерана, сидящего в своей каморке под следами былой славы и вспоминающего о былом, — ну что в этом может быть интересного? Но ему требовалось подготовить иллюзию, что все случилось спонтанно, неожиданно и он никак не мог планировать ничего подобного. Несмотря на свои молодые годы, Гэйги уже тогда осознавал необходимость тщательной подготовки и всестороннего обеспечения своих планов.
Спустя два дня он вновь разорился на бутылку рома и напросился в гости, результатом чего явилась пара новых роликов — уже «весом» минут в пять-шесть. Он снова выложил их на порталы. Одновременно скачал из сети расписание движения турбоэкспрессов с соседнего вокзала и рассчитал, в какой момент головной вагон появляется на том участке короба, над которым был построен их дом. Избирательная кампания между тем вовсю набирала обороты. Рагиант сумел приобрести майку с портретом того кандидата, который его интересовал, купил на распродаже старую клюшку для гольфа и во время очередных посиделок сделал несколько кадров в сторону балкона, дабы рассчитать, где установить камеру, чтобы в ее поле зрения не попало то, чего не следовало. А также незаметно пронес на балкон клюшку для гольфа. Все было готово…
Наконец, когда до выборов осталось четыре дня, он снова купил бутылку рома и появился у старика. Тот принял его радушно. Они как обычно попили иллоя, а затем Гэйги, под предлогом того, что он задумал интересный кадр — старик на балконе, на фоне звездного неба, будто некий древний капитан на мостике своего корабля, предложил ему выйти. Дальше все было сделано четко. Старик сделал шаг, оперся на перила, уже заметно вибрирующие от приближающегося состава, и… не успев даже осознать, что произошло, полетел вниз. Клюшка для гольфа, как он и ожидал, оказалась вполне приемлемым инструментом, позволившим как надо подбросить ноги старика и не попасть в кадр.
Рагиант снимал падающее тело до того момента, пока оно не рухнуло на проносящийся в разгонном блоке состав. А затем тщательно отсмотрел кадры на предмет того, чтобы в движении губ кувыркающегося старика полицейские программы не усмотрели какой-нибудь крамолы. Конечно, у него не было полицейских программ, позволяющих установить это со стопроцентной точностью, но, судя по всему, все было нормально. Старик не пытался в последние мгновения произнести имя убийцы, а лишь испуганно орал.
На следующий день Рагиант появился в штаб-квартире кандидата. Там был полный бедлам. Он два с половиной часа ловил в коридорах за рукав куда-то спешащих людей, тыкался в разные кабинеты, пока наконец после долгих расспросов не оказался в какой-то комнатушке перед толстым мужчиной в жилетке и мятой рубашке с закатанными рукавами.
— Ну что там у тебя, парень? — недовольно буркнул толстяк, отхлебывая кофе из пластикового стаканчика.
— Вот, сэр, — скромно произнес Гэйги, протягивая флешь-кристалл с записью.
Тот сцапал кристалл, воткнул его в приемник и, быстро перебирая пальцами по клавиатуре, раскрыл файл. Несколько мгновений он пялился на изображение старика, сидевшего на диване под своими флотскими голофото и рядом с мундиром в шкафу, а затем скривился.
— И ради этого ты отвлекаешь меня от работы? Парень, тебе лучше…
— Но, сэр, вы же выступаете за безопасность общественного транспорта? — прервал его Рагиант.
— И что? — не понял тот.
— Так этот благородный джентльмен погиб. Такое несчастье — упал со своего балкона прямо на разгоняющийся экспресс.
Толстый мужик несколько мгновений непонимающе смотрел на него, так что Рагиант был вынужден даже пояснить:
— Там второй файл, сэр… это ужасно. Это нельзя так оставлять. Такие добрые и заслуженные люди не должны гибнуть из-за того, что политики уделяют слишком мало внимания безопасности на общественном транспорте.
И тут на лице мужика внезапно появилось понимание. Он торопливо раскрыл следующий файл и несколько мгновений напряженно всматривался в лицо падающего старика. Потом вновь открыл предыдущий. Гэйги ждал. Мужик возбужденно прикусил губу, а затем потянулся к терминалу.
— Изби, Джонт — пулей ко мне, — отрывисто бросил он, а затем, набрав другой номер, вальяжно откинулся на спинку стула и произнес: — Лайл, можешь закупать шампанское. Дело в шляпе. У меня появилась «бомба»! — После чего соизволил-таки обратить свое внимание на скромно стоящего перед ним Рагианта. — Ну, парень, можешь считать, что поймал удачу за хвост…
Потом их было много — сделанных им новостей. Нет, он этим не злоупотреблял. И чем выше он поднимался, тем реже этим занимался. На того, кто вознесся высоко, направлено слишком много глаз. Более того, после этого первого случая он всего лишь дважды «делал новости» о гибели своих визави. В остальных случаях все было гораздо безобиднее. Несколько пакетиков «дури», подброшенных в ванную и на кухню известной актрисы, дающей интервью по поводу того, что она избавилась-таки от наркотической зависимости и теперь на дух не переносит наркотиков. Ну а затем несколько звонков, приведших отчаянно сражающуюся со своим организмом актрису в крайне нервное состояние. Пари с одним пожилым конгрессменом, бившимся об заклад, что за следующие сутки он выступит с предвыборной речью в одиннадцати городах. И таблетка сильного слабительного, незаметно подброшенная ему в стакан. И каждый раз Рагинат оказывался отнюдь не единственным, кто раскручивал скандал, но наиболее подготовленным к нему и потому выжимавшим из него больше других. Что неизменно поднимало его на следующую ступеньку. Этот мир устроен так, что успех в нем возможен только лишь для тех, кто наиболее гибок и безжалостен к остальным и готов идти по головам. Хотя с экранов и страниц СМИ все говорят совершенно о другом…
Когда распахнулась дверь, и в гостиной появился парень, Рагинат поднялся на ноги и, нацепив на лицо уже давно отработанную улыбку, двинулся навстречу, окидывая его цепким взглядом. Неплохо, неплохо… Парень был красив и фотогеничен. Его не портила даже нашлепка на щеке, удерживающая на ране регенерирующий гель. Да, он не зря выбрал его, чтобы слегка приподнять свой несколько… поскучневший рейтинг. Гибель такого красавчика особенно зацепит женщин. А женщины — самая массовая и благодатная аудитория любых массовых СМИ, ибо чаще всего реагируют гормонами и редко берут на себя труд попытаться что-то проанализировать.
