Маньчжурия. 1945 - Калинин Даниил Сергеевич
Ладно, чему быть, того, как говорится, не миновать… – Мы сейчас все равно повлиять ни на что не можем. Так что попробую и сам закрыть глаза…
Заснул на удивление крепко, практически без снов. Разве что пару раз на периферии всплыл образ Линь… А прервал мой сон бортмеханик:
– Пятнадцать минут до высадки! Приготовьтесь, орлы, от самураев чего угодно можно ждать!
Серега открыл глаза одновременно со мной, после чего легонько толкнул все еще спящего чукчу.
– Что там? – пространно спросил тот.
– Скоро высадка, – ответил я, отгоняя от себя тревожные мысли о возможном предстоящем бое прямо на простреливаемом со всех сторон аэродроме, без укрытий. Ладно, бог не выдаст…
В транспортном отсеке самолета зажглась сигнальная лампочка.
– Приготовиться.
Самолет начал ощутимо снижать высоту.
– Минута! – скомандовал механик.
– Если сейчас даже не пытаются сбить, то внизу будет еще легче, Вася, – приободрил меня неунывающий Сергей.
Я согласно кивнул, почуяв, что шасси заходящего на посадку самолета довольно мягко коснулись бетонной полосы. Я всмотрелся в иллюминатор – японцев не видно. Первой волны десанта, правда, тоже… Скорость нашего транспорта очень быстро снижается – и вскоре Ли-2 замер на месте.
– Пошли! Пошли! – откинул дверь механик.
Мы выскочили первыми, за нами остальной десант, готовые стрелять на поражение в ответ… Но у здания командного пункта полетов увидели бойцов первой волны десанта.
К зданию КП начали стекаться группы с остальных транспортников, к нам вышел подполковник Забелин, непосредственно командующий операцией. Генерал-майор Шелахов осуществлял только общее командование, но, прежде всего, являлся парламентером.
– Значит так, товарищи офицеры и красноармейцы. Ситуация следующая: город контролируют силы местной самообороны, в числе которых достаточно русских людей, пусть даже и «бывших». Сейчас они готовы оказать вам всяческую помощь и поддержку, выступить в качестве проводников – никаких столкновений с ними быть не должно! Японцы же контролируют лишь стратегические объекты и на переговоры не идут… Ваша задача – занять эти объекты с минимумом потерь с обеих сторон, чем мы принудим противную сторону к переговорам. К каждой группе будут приставлены представители ШОХа, они будут выполнять функции проводников…
Только теперь я заметил десяток держащихся чуть в стороне мужиков славянской внешности в гражданском, но с винтовками «Арисака». Между тем коренастый подполковник уже принялся раздавать указания:
– Командиры десантных групп для получения задач – ко мне!
…Мы получили задачу захватить штаб одной из воинских частей японцев, находящийся за территорией аэродрома. Я не стал пытаться что-то объяснить Забелину – обстановка не соответствовала. Но штаб за территорией аэродрома может стать временной базой моей сводной группы, причем контрразведчиков и моряков я смогу оставить именно в штабе, в то время как последующее задание мы будем выполнять впятером, опираясь на гарнизон в захваченном здании… Плюс ко всему, мы сразу вышли на представителя ШОХа, а следовательно, через него сможем выйти уже на связного от Купца.
Широко улыбающийся проводник, крепкий такой, дородный детина представился Михаилом:
– Крепко ждали вас, братцы! А то кэмпэйтай япошек в последнее время крепко лютовал…
– Ждали и дождались! Ты лучше скажи, где штаб, каковы силы врага?
Сергей сразу взял быка за рога, Миша согласно кивнул:
– Штаб недалече, охрана незначительная. Да и сопротивления особого не ожидается.
Мне осталось только недоверчиво хмыкнуть:
– И почему же?
Михаил белозубо улыбнулся:
– Купец сумел распространить по всему городу информацию о том, что вся Маньчжурия уже пала и что император Хирохито приказал сложить оружие. Не все японские офицеры делились этой новостью с подчиненными, у япошек ведь далеко не все самураи по духу и убеждениям. Среди офицеров действительно хватает природных, чья родословная уходит в века, в тех понятия самурайской доблести засели крепко. А вот простым солдатам здорово промыли мозги. – Пока побеждали китайцев, это еще работало, как пошли поражения и серьезные потери, многие вспомнили, что по жизни они простые крестьяне! И что порой самураи их предкам бошки рубили за косой взгляд или не вовремя, без усердия сделанный поклон. А уж если крестьяне брали в руки хоть какое-то подобие оружия, то и подавно… Так что им вроде бы не зазорно сдаться в плен, сохранив себе жизнь. Особенно, если император приказал!
В этот раз наш проводник улыбнулся как-то криво, после чего продолжил:
– С другой стороны, в общем хаосе вашего наступления и перебоев со связью на «ура» зашла деза о том, что вся Маньчжурия пала. Собственно, мы и сами не знаем, насколько это утверждение близко к истине, особого вранья и нет… В общем, некоторые свои объекты японцы начали сдавать без боя даже нам, еще до вашего прибытия. Но расслабляться все же не стоит – всякое возможно…
– Согласен.
Словно в подтверждение последних слов проводника, впереди раздался выстрел. Потом еще и еще, стали бить уже очередями – прямо по нашему курсу.
– Оружие к бою! Держимся правой стороны улицы, Паша – отправь пару человек головным дозором, снайперы прикрывают!
Мы продвинулись всего на сотню метров, прежде чем за поворотом улицы показалось искомое здание штаба и из верхнего окна, что справа, в нашу сторону ударили короткие пулеметные очереди. Что важно, до поры выстрелы раздавались, как кажется, внутри здания…
– Снайперы! Заткнуть пулеметчиков, а после бить по любым вспышкам из окон! Когда огонь затихнет, обходим с флангов и заходим внутрь. Паша – левое крыло, Дима – правое! Офицеров по возможности вязать…
Не успел я закончить свою речь, как раздались два хлестких выстрела СВТ – первым на мой приказ среагировал Володя. Стрекотание пулемета тотчас затихло, а чукча коротко произнес:
– Оба номера.
Я согласно кивнул.
– Все, пошли!
Из окон по нам больше никто не стрелял. Мы влетели в двери штаба, готовые открыть огонь на любое движение, но по обеим стенам коридора в рядок в поясном поклоне замерли японцы, сложившие оружие у своих ног.
– Чан, спроси где командиры, – попросил я сержанта. Тот перевел.
Японец, стоящий поближе ко входу, что-то быстро-быстро затараторил.
– Говорит, он с русскими, у себя, – мгновенно перевел Чан.
– С какими русскими? – удивился я.
– Может, Купец уже своих орлов послал, увидев высадку десанта? – предположил Миша.
– Ну веди, знакомь, – я шагнул вперед, пожав плечами. – Леха, соберите оружие и приглядите за пленными. В оба глаза!
– Есть, командир. Все сделаю в лучшем виде.
Леха и подоспевшие следом флотские начали собирать винтовки и мечи под прикрытием замершего снайпера.
– Сергей, за мной.
Проходя по длинному коридору, мы заметили обезглавленное тело в луже крови.
– Это так Купец работает? – спросил я Мишу.
– Да ты что, капитан. Это сэппуку. Старинная самурайская традиция. Добровольный уход из жизни. Не все японские офицеры готовы принять позор поражения.
– А голову он сам себе оттяпал?
– Нет, он только взрезает себе живот, а специально выбранный им человек – кайсяку – сносит ему голову, чтобы не множить его страдания.
– Вдохновляет, – вздохнул я.
Про харакири вроде когда-то уже слышал, но там самоубийца просто пронзает себя клинком. А здесь еще и бошки рубят… Интересно, отличие сэппуку от харакири в отрубленной голове и заключается?
Вскоре мы подошли к крепкой, массивной двери начальника штаба, но постучать не успели – изнутри раздалось приглушенное:
– Войдите.
В просторном помещении находится шесть человек – помимо нас. Трое японцев и трое людей в штатском, все славяне.
– Товарищ Купец? – спросил я у седого мужчины, показавшегося мне старшим среди шоховцев.
– Нет, что вы. Степан Иванович Колокольников, – улыбнулся седой. – Мы люди маленькие. Были когда-то в одном звании с вами. Правда, звезд на погонах в мое время было поменьше.
