James Swallow - Немезида
Сидя на корточках под защитой высокой повреждённой терракотовой урны, он разглядывал пистолет "Ликвидатор" и тискал в пальцах его рукоятку. Желание опробовать его на какой-нибудь мишени – любой мишени – было почти невозможно сдержать. В его лобо-чипах зудело предвкушение, и он ощущал, как холодеют шейные хим-железы, производя успокоительное, чтобы отрегулировать бухающий бег его пульса.
"Эвёрсор, – голос снайпера раздался из наушника его маски-черепа. – Группа боевиков в южном направлении, под сломанным хронографом рядом с выходом к монорельсу. Они окопались с тяжёлым орудием". Гарантин выглянул из-за урны и увидел разбитый циферблат часов. Он проворчал подтверждение, и Келл продолжил: "Они сдерживают подразделение солдат Сил Обороны. От СПО немного что осталось. Оставайся на месте и наблюдай".
На последней фразе у Гарантина вырвался смешок. "Ну уж нет". Он вскочил на ноги, в ушах зазвучало шипение инжекторов стимуляторов, и через него хлынуло катящееся пламя. Глаза Гарантина расширились под маской, и его тело зазвенело, как задетая струна. Келл что-то говорил по воксу, но это казалось стрёкотом насекомого.
Гарантин прыгнул с балкона в воздух, осматривая сверху площадь с билетными кассами, и пролетел вниз два этажа, приземляясь на разбитые часы, подвешенные на торчащих из потолка штырях. Его импульс пошатнул всю конструкцию, и она обрушилась вместе с ним. Гарантин долетел на ней до кафельного пола и приземлился позади импровизированной орудийной установки. От удара о землю часы разлетелись на куски, разбрасывая во всех направлениях шестерёнки и осколки табло, и люди за автопушкой пошатнулись от силы сотрясения.
Келл назвал их боевиками – это означало, что они не были солдатами, по крайней мере, не в официальном смысле этого слова. Обострённое медикаментами восприятие Эвёрсора впитало все элементы их внешности разом. Они были облачены в фрагменты брони, часть из которых была наследием СПО и арбитров. Оружие, которое они при себе имели, было столь же разношёрстным. При виде здоровенного чудовища в маске-черепе, свалившегося с неба, мужчины за автопушкой развернули оружие на треноге, наводя его на Гарантина.
Он взревел и бросился на них, его вопль был заглушён криком "Ликвидатора". Болт-снаряды калечили тела людей во влажных красных всплесках, и, ворвавшись в их ряды, он царапал остальных иглами своей нейро-перчатки. Её шипы вонзались в плоть, и те, кого они касались, умирали в бешеных корчах. Стоявших за автопушкой он убил ударами кулаков, пробив им грудные клетки. В качестве заключительного штриха он пнул ногой орудие на треноге, и оно покатилось по кафельному полу.
Дрожа от ощущений, он снова расхохотался. Сквозь свой адреналиновый угар он видел людей в униформе СПО, которые настороженно выглядывали из укрытия и в конце-концов направились к нему, держа лазерные карабины наготове.
Он отвесил театральный поклон и обратился к ним:
– Спасение, – рявкнул он. – Считайте это подарком от повелителя Терры.
– Идиот, – слова Келла пробились через завесу несущихся вскачь мыслей. – Посмотри на их нагрудники!
Он так и сделал. У всех солдат СПО были сведены аквилы, что означало их неприятие власти Императора. Они начали стрелять, и Гарантин снова зашёлся хохотом, ныряя в лучевой залп с "Ликвидатором" перед собой.
4
Гарпун методично насыщался. Пока он находился в спячке, для поддержания биологии маскировочного аспекта хватало обычных продуктов питания, которые употребляли люди, но уровни, вмещавшие истинную личность убийцы, начали голодать. Перекусы мясом работника из доков и клерка помогли сдержать приступы голода, но их было недостаточно для настоящего насыщения. Да и уничтожение телепата отняло у него много энергии.
Но вот оно. Кормёжка, и вместе с ней – полноценная еда. Острые зубы перемалывают кости, вгрызаются в ещё горячие и влажные органы как в спелые фрукты, а на запивку – кровь вёдрами. На какое-то время жажда утолена. Да. Это сгодится.
Глубоко в расселинах своего разума, Гарпун слышал эхо маскировочного ума-призрака, рыдающего и кричащего, принужденного смотреть на эти деяния из клетки, в которой он содержался. Он не мог понять, что теперь был лишь шумом, а не существом, у которого была жизнь и силы влиять на внешний мир. И пока всем заправляет Гарпун, так будет всегда.
Йозеф Сабрат был лишь последним из длинного ряда внешних оболочек, которые расцвечивали пластичный аспект Гарпуна подобно краске, выплеснутой на шёлк. Плоть убийцы, слитая с живой шкурой хищника из варпа, была больше демоном, чем человеком, и она не подчинялась никаким законам обычной вселенной. Это была форма без формы, но не такая, как у тех человеческих глупцов, что использовали для манипуляций собственной кожей и костями химические зелья и при этом мнили себя искусниками. То, чем был Гарпун, вышло за пределы самой сути маскировки, за пределы трансформации. Ему подходило слово, которым пользовались запрещённые теологи древности, когда говорили о своих божествах, принимавших человеческий облик – они звали это воплощением.
Насытившись, он собрал всё, что осталось от Хиссоса, и предусмотрительно сложил объедки в бочонок. Ещё до этого он скрупулезно избавил оперативника от одежды и предметов экипировки, сложив их по одну сторону для дальнейшего использования. Труп-добыча будет сброшен с крыши винного хранилища; он упадёт далеко вниз к подножию узких утёсов и очутится среди порогов, откуда останки смоет в море. Но сначала он должен осуществить заключительные действия.
Гарпун выволок из одной из гигантских цистерн, предназначенных для созревания вин, мясистое яйцо и вскрыл его зубами. Изнутри вышли мерзко пахнущие газы, и на деревянный настил пола выпал обнажённый человек. Вместилище выросло из семени, которое Гарпун внедрил в лёгкое бездомного пропойцы сразу же после прибытия на Исту Веракруз. Зародыш, зачарованный волшебством его хозяев, поглотил бродягу, чтобы произвести яйцо, и породил стазисную мембрану, внутри которой Гарпун последние два месяца хранил тело Йозефа Сабрата.
Пока вместилище таяло, превращаясь в испарения, он нарядил Сабрата в одежду, которую носил, когда аспект префекта находился на переднем плане. Мембрана сделала своё дело. Мёртвый префект выглядел так, как будто его убили только что, и ни один из исследовательских приборов, бывших в распоряжении человечества, не смог бы свидетельствовать об обратном. Колотая рана в сердце мужчины снова начала кровоточить, и Гарпун живописно разложил тело, разыскав в кармане-полости своего тела виноградарский нож и поместив его в разрез.
Он помедлил, убеждаясь, что прокол в верхнем нёбе Сабрата не был виден. Туда проникал твёрдый как железо хоботок, который облизал мозговое вещество блюстителя закона и выкачал молекулярные цепи веществ, бывшие его памятью, его личностью. После этого демоническая шкура Гарпуна, сдвигаясь и подстраиваясь, привела себя в соответствие с этими ориентирами. Изменение было таким сильным, таким глубоким, что когда Гарпун отдал управление маскировочному аспекту, тот оказался не просто маской, которую носил убийца – он стал реалистичной, дышащей жизнью личностью. Личина была столь совершенной, что она верила в собственную реальность, и восстановилась настолько полно, что даже поверхностное псионическое сканирование не увидело бы стоявшей за ней лжи.
Тем не менее, имело смысл как можно быстрее убить женщину-псайкера, и не только для защиты истины, но и чтобы подтолкнуть к действию дознавателей. К настоящему моменту следующая фаза тоже была завершена, и личность Йозефа Сабрата безупречно отыграла свою роль. Вскоре Гарпун приступит к зачистке личины и наконец-то избавится от раздражающе добродетельных мысленных процессов этого человека, его омерзительно добросердечного сострадания, его тошнотворной привязанности к коллегам, собственному малолетнему отпрыску и половому партнёру. Начиная с этого момента, Гарпун будет просто носить лицо, и никогда больше не откажется от себя в пользу личности другого человека. Он был почти что пьян от предвкушения. Ещё несколько шагов, и он приблизится к своей цели на расстояние удара.
Убийца опустился на колени рядом с головой Хиссоса, отсечённой от шеи пластающим ударом, и подобрал её. Издав гортанный придушенный звук, Гарпун изверг хоботок из мягкого нёба своего рта и вонзил его в череп через правый глаз. Разыскивая, проникая, он зарылся вглубь и нашёл области мозга мертвеца, где остывала его личность.
Гарпун поглотил её.
5
Койн отвело монокуляр и спрятало его в кармане офицерского кителя, который инфоцит снял с одного из покойников на лётном поле. Он сидел в обтяжку, но подстройка заполненных жидкостью трансформационных полостей, прослойки которых находились у Каллидус под кожей, позволила ассасину изменить массу и габариты, чтобы немножко лучше к нему приспособиться.
