Владислав Русанов - Полуденная буря
Витек с рычанием прыгнул вперед, нанося лезвием Триланна широкий сметающий удар по ногам.
Брохан легко взвился в воздух, в прыжке целясь краем щита противнику в лицо. Остро заточенная бронзовая оковка просвистела в полупальце от усов Витека.
Приземлившись, речник рванулся в ближний бой, нанося удар чеканом снизу вверх, но ихэренец, ускорившись, разорвал дистанцию и новым широким взмахом копья заставил его отпрянуть.
Первая разведка боем завершилась вничью. Теперь оба поединщика понимали — быстрой победы не достичь. Начался сложный танец. Обмен выпадами и финтами. Брохан так и норовил подойти к врагу вплотную. Его короткий чекан, оружие хоть и любимое, оказался недостаточным в бою против вооруженного клинком на длинном древке Витека. А Железный Кулак, напротив, старался держать противника на расстоянии. Триланн в его руках плясал, рассекая промозглый ветерок, вил петли. Казалось, ихэренец орудует тяжелым копьем без малейшей натуги, как камышинкой.
Наконец Брохан устал ждать ошибки соперника. Шагнул под удар, парируя взмах трехзубого клинка навершием чекана. Сталь со звоном ударила о сталь, заскрежетала. Это Витек, мгновенно отступив назад, зацепил оружие речника одним из крюков, опоясывающих острие его копья. Брохан не стал сопротивляться, а, напротив, двинулся еще быстрее вперед, ткнул противника умбоном… И пропустил укол в плечо!
Витек и не подумал защищаться от тычка щитом. Просто подставил под него надежную нагрудную пластину. Копье его со стремительностью атакующей гадюки прянуло вперед, и кольчуга Брохана окрасилась кровью.
Речник отступил, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Похоже, просто глубокая царапина.
— Ну как?! Не мало?! — прорычал Витек. — Попрыгай!!!
Он шел на Брохана, размахивая копьем, как косарь косою. Вжик — вправо, вжик — влево.
Крыло Чайки не отвечал, сохраняя дыхание. Уворачиваться становилось всё труднее. А Витек и впрямь двужильный, как и ходят о нем легенды по ард'э'клуэнским землям…
Почувствовав под каблуком сапога очередную лужу, Брохан язвительно усмехнулся, стукнул ногой, словно олень, копытящий на зимней опушке из-под снега корм, и запустил изрядный комок грязи в лицо противнику.
Витек невольно отшатнулся, сберегая в чистоте свои усы, на мгновение утратил контроль над оружием.
И командир «речных ястребов», наискось подставив край щита, направил острие копья в землю. Не давая противнику опомниться, лесной рысью вскочил на воткнувшийся по самое древко в грязь Триланн — держать равновесие на тонкой жердине ему было не впервой, с младых ногтей корабелов учат бегать по растопыренным с обоих лодейных бортов веслам. Скользящий шаг — и, прежде чем Витек успел выдернуть оружие и стряхнуть по-звериному ловкого речника, чекан, разрывая звенья кольчуги, воткнулся рядом с оплечьем брони и завяз, сцепляя противников насмерть.
Соскакивая с копья, Брохан оскользнулся на примятых стеблях луговой травы. Вынужден был припасть на одно колено, но клевца не бросил и потянул Витека книзу. Полукруговым возвратным движением ихэренец распорол не защищенное доспехами бедро врага, но тот рванул древко чекана на себя, вынуждая его ткнуться правым боком прямо об острый шип своего щита.
Единственное, что Витек мог противопоставить отчаянному рывку Брохана, он сделал. Ускорился, добавляя свое движение к движению тянущего за собой чекана, и пропустил шип вскользь через бок за спину. Острие умбона заскрежетало, куроча стальную вязь кольчужной рубахи, а Брохан, лягнув противника по голени, опять рванулся вперед, налегая на щит всем весом.
Чувствуя, что правая рука начала неметь, Железный Кулак отмахнул древком Триланна за спину. Судя по резкому выдоху Брохана, удар пришелся под локоть, по незащищенным ребрам. Но речник продолжал висеть на противнике, как оголодавший волчара на ослабевшем в зимнюю бескормицу сохатом.
Стараясь стряхнуть его, Витек сделал длинный шаг вперед. Высокий рост — это преимущество! Он припал на одно колено, разворотом корпуса добавляя Брохану скорости.
Крыло Чайки перелетел через голову противника и шлепнулся плашмя в грязь. Удар окованного сапога по локтю заставил пальцы разжаться. Вскакивая, он уже понял, что подняться не успеет.
Витек выпрямился над ним во весь свой огромный рост. Нижняя половина лица залеплена грязью, в правом плече, залитом кровью, торчит чекан, всаженный по самую рукоять. Он занес копье для отвесного удара, способного располовинить тушу дикого кабана.
С корточек, не тратя драгоценных мгновений на размах, речник метнул щит в голову ихэренца. Это была не раз отработанная ухватка, конек Брохана. Недаром и ремни, за которые он засовывал руку, загодя подбирались послабленными. На самый крайний случай приберегаемый ход. Ведь, лишившись щита, окажешься по сути дела голым и безоружным перед лицом врага. Ну, так чем этот случай не крайний?!
Витек не был бы прославленным Витеком, если бы попался на такой мякине, но цели бросок достиг. Триланн отклонился, чтобы отбросить в сторону летящий щит, а Брохан успел вскочить на ноги и броситься вперед — головой в живот противнику.
Сцепившись уже не как благородные бойцы, а как обычные трактирные драчуны, они покатились по чавкающей земле. Несколькими ударами защищенного толстой кожаной перчаткой кулака Брохан сбил с Витека шлем. Ихэренец не остался в долгу, звонко саданув речника в ухо открытой ладонью.
В глазах Брохана потемнело, но тут его рука нащупала рукоять чекана. Развернув оружие, но не вынимая из раны, Крыло Чайки надавил деревяшкой на кадык Витеку. Ворот кольчужной рубахи малость мешал, но горячка схватки удесятерила силы бойца.
— Сдавайся, сохраню жизнь, — прошипел Брохан в лицо Витеку. И тут же почувствовал, как древко рогатого копья легло ему поперек хребта и с силой вжалось.
— Хрена с два. — Кровь, смешанная с грязью, покрывала лицо бунтовщика, но глаза смотрели безжалостно и неумолимо.
Если бы не рана Витека, с одного рывка валялся бы Брохан со сломанной спиной, а так пришлось выдавливать из него жизнь потихоньку, полегоньку. Чувствуя, как начали трещать ребра, речник только усилил нажим на горло. Глаза Витека полезли из орбит, на висках вздулись вены, но и его хватка не ослабевала.
— Сдохнем оба! — хрипел Брохан.
И вдруг до их слуха донесся топот многих копыт, глухо ударяющих о сырой грунт, щелчки самострелов, крики боли и ярости.
Глянуть бы, что там такое, но поди ж ты отвлекись хоть на миг!
— Нас предали! — Голос тоненький, мальчишечий. Ах да, это возница Витека! Значит, они всё время стояли тут неподалеку.
Брохан скосил глаза и увидел, как паренек, выхватив короткий меч, прыгает ему на спину.
— Предатель! Лжец!!
Не допрыгнул. Щитоносец Брохановой колесницы прянул сбоку, толкнул юнца корпусом и отбросил в жидкую грязь лицом:
— Охолонь! Сам не пойму…
Крыло Чайки хотел сказать громко сопящему под ним Витеку: «Хватит, давай встанем и разберемся!» — но не успел ослабить давление чекана, как ихэренец напрягся из последних сил, дернул Триланна на себя…
Резкая боль в позвоночнике заставила командира королевского войска выгнуться. Перед его глазами на краткий миг промелькнула разномастная лава конных егерей в бело-зеленых накидках и плывущий над ними штандарт Экхарда.
«Брицелл, сучий потрох! Сам додумался или меня так же подставили, как и…»
Черная пелена занавесом упала на глаза, и сознание померкло. Брохан рухнул щекой на грудь Витеку, словно были они наилучшими друзьями под этим небом. И не увидел многого.
Не увидел, как конные егеря врезались в левый фланг ихэренского войска, безжалостно разряжая самострелы в возниц и коней, перерубая мечами постромки, топча копытами выпавших из возков колесничных бойцов.
Ошеломленные бунтовщики принялись разворачиваться, чтобы встретить неожиданно напавшего врага лицом к лицу. Но узкие колеса вязли, не желая вращаться. Кони, поддавшись всеобщей суете, ржали и метались, ломая дышла. А бело-зеленые, не принимая честного боя, скакали вдоль строя, забирая всё дальше в тыл, и били, били из быстро перезаряжаемых арбалетов.
Не увидел Брохан, как верные королю талуны помчались вперед и в точке поединка двух предводителей армий столкнулись с той частью ихэренцев, что, не попав под обстрел егерей, шла в отчаянную атаку на строй «речных ястребов».
Бессмысленная и кровавая схватка. Бессмысленная потому, что исход боя был уже предрешен. Добрых две трети войска бунтовщиков перестали существовать, как способная сопротивляться сила, после вероломной атаки Брицелла. А кровавой она стала после того, как часть егерей пришла на помощь «своим» талунам.
Не увидел Брохан, как чья-то колесница косой подрубила ноги спасшему ему жизнь возничему, а упавшего переехало колесо.
Не увидел, как щитоносец и возница Витека, сбросив неподвижное тело вражеского предводителя, пытались вытащить своего, основательно придушенного, из мешанины людских, конских тел и скрипящих повозок.
