Владимир Брайт - 32. Агония мира
— И?..
— Это что-то типа сумки кенгуру. Я буду находиться там, пока не реанимирую тебя.
«Как это мило — иметь такое универсальное во всех отношениях тело», — отметил я про себя.
Следующие несколько минут ушли на то, чтобы уже во второй раз за сегодняшний день изменить внешность.
Когда все было готово, Милая коротко приказала:
— Раздевайся догола.
— Зачем? — Мне все еще не надоело задавать глупые вопросы.
— Бросишь одежду рядом, чтобы они подумали, будто кто-то раздел тебя, чтобы сменить гардероб.
— А плавки?
— Голый труп никто не будет обыскивать и, соответственно, тратить драгоценное время. Твое драгоценное время, — подчеркнула она. — Если вдруг ты забыл, то напомню: у нас в запасе будет пятнадцать-двадцать минут. И жизненно необходимо, чтобы в течение этого промежутка ты уже был засунут в мешок для транспортировки покойников.
— Как скажешь. — Мне совершенно не хотелось спорить с Милой, тем более что в данном вопросе ее компетентность не подлежала никакому сомнению.
Прошло еще несколько ничем не примечательных минут, в течение которых я откровенно маялся — ожидание смерти намного страшнее ее самой, в этом мне пришлось убедиться на собственном опыте. А затем из дальнего конца туннеля, где находились вторые ворота, послышался характерный звук.
«Створки расходятся», — понял я.
— Через несколько минут они будут здесь. Пора меня прятать.
Я сделал все, как она сказала. При приближении мнимой телефонной трубки к бутафорскому шраму кожа разошлась — и Милая легко скользнула в образовавшуюся щель.
«Мир — одна сплошная, нескончаемо глупая декорация», — пронеслось у меня в голове.
— Ты готов?
«Разве это имеет значение?» — вяло подумал я, впадая в какое-то полусонное состояние.
Судя по всему, она решила провести некоторые подготовительные манипуляции, прежде чем остановить сердце.
— Ты слышишь меня? — Ее голос доносился откуда-то издалека, но я все еще находился в сознании.
— Да, — еле слышно прошептали непослушные губы.
— Когда очнешься, тебе может показаться, что легким не хватает воздуха, — это нормально. Главное, не паникуй и не дергайся. Я буду рядом.
— Понял.
— До встречи.
Сознание начало проваливаться в какую-то бесконечную пустоту...
Тьма заслонила своей безгранично-необъятной сущностью все вокруг, не оставив ни пространства, ни времени...
«Как темно и холодно», — еще успел подумать я.
И умер.
Уже в четвертый раз за неполные три месяца.
* * *
Дом оказался просторным, чистым, уютным и, что самое главное, безопасным. Но, несмотря на все эти замечательные качества, он оставался чужим.
Она сразу же поняла это, как только переступила порог. Нельзя спутать свой дом ни с каким Другим. Пускай тот полностью повторит планировку комнат и расположение вещей, но все равно это будет не то. Никакое, даже самое точное Копирование не в силах повторить ауру картины, предмета или дома, если оригинал одушевлен человеком, вложившим в него кусочек самого себя.
Дом был в точности таким, каким она себе его представляла, и все-таки ауры не было. Поэтому он оставался лишь временным пристанищем — одинокой скалой посреди бушующего океана предназначение которой сводится лишь к тому, чтобы переждать непогоду.
Дверь сотряслась от чудовищного удара, но выдержала. Снаружи донесся вой, полный бессильной ярости и неутолимой жажды крови. Чудовище, преследовавшее ее, бесновалось под стенами обители, но Вивьен было не страшно — она знала: пробиться внутрь адская тварь не сможет, поэтому можно было выкинуть ее из головы, принять душ, переодеться в пижаму, забраться под теплое одеяло, расслабиться и уснуть...
Страх отпустил, и она собралась уже скинуть с себя мокрый плащ и отправиться в ванную, но в это время последовал очередной удар, сила которого была настолько велика, что дверь не выдержала. Кулак зверя пробил обшивку, выйдя с внутренней стороны.
Девушка настолько резко обернулась на звук, что капли с ее мокрых волос полетели в разные стороны, россыпью переливающихся бриллиантов упав на старинный ковер.
Посередине двери зияла рваная дыра, и в нее просунулась когтистая лапа оборотня. Спустя секунду чудовище прильнуло мордой к образовавшемуся отверстию.
Вивьен увидела взгляд пары безумных, налитых кровью глаз. В них не было не только ничего человеческого, собственно в них вообще ничего не отражалось. Лишь абсолютная пустота могильного склепа...
Ее сердце на мгновение остановилось, а затем из горла вырвался тонкий предсмертный писк кролика, задыхающегося в объятиях удава.
Оборотень издал какой-то совершенно непередаваемый, утробно лающий звук — он хохотал. Теперь добыча уж точно никуда не уйдет, и можно позволить себе небольшую передышку.
Края рваного отверстия начали стягиваться — дом пытался залечить свои раны, но следующий удар проделал еще одну дыру. А потом еще и еще.
Сомнений не оставалось: еще немного — и дверь не выдержит, бастион падет к ногам победителя.
«Беги», — только одно слово пробилось в сознание сквозь несмолкаемый крик, но и его оказалось достаточно, чтобы сбросить оцепенение, охватившее девушку.
Резко развернувшись, она побежала через огромный зал.
Но было поздно.
Дверь рухнула, и, огласив здание торжествующим воем, оборотень ворвался внутрь.
Он бы настиг ее в два или три прыжка, но неожиданно прямо из паркета взвились вверх стебли колючих лиан. Они обхватили ноги чудовища, пронзив своими шипами толстую лохматую шкуру.
Живые растения могли бы остановить его, если бы оборотень не был настолько силен. Медленно, словно идя по колено в воде, он продвигался вперед, оставляя за собой широкую полосу выдернутых с корнем лиан, обильно залитых кровью из его собственных ног. Адская тварь не чувствовала боли. Сейчас все ее мысли и устремления были сконцентрированы только на том, чтобы наконец-то настичь так долго ускользавшую добычу. Все остальное не имело значения.
Вивьен добежала до противоположного края огромного зала и собиралась уже нырнуть в полуоткрытую дверь, ведущую в небольшой коридор, но в этот момент ее взгляд скользнул по стене. Большой красивый ковер с затейливым узором сам по себе не привлек бы ее внимания, если бы на нем не расположилась роскошная коллекция старинного и современного оружия.
Пожалуй, она бы не смогла внятно ответить, почему ее выбор остановился на древнем кремневом пистолете с богато инкрустированной рукояткой. Ведь вокруг висело множество более современных образцов.
Может быть, дом подтолкнул ее к этому выбору, а может — внутренний голос.
Впрочем, все это было не важно. Времени на анализ не было. Поэтому она сделала то, что показалось ей наиболее правильным, — сорвала со стены пистолет и повернулась лицом к подступающему чудовищу.
Оно было уже не более чем в пяти шагах. Так что можно было не только видеть слюну, сочащуюся из полураскрытой пасти, но и почувствовать зловонное дыхание, с хрипом вырывавшееся из глотки.
Оборотень плотоядно ухмыльнулся, расставив в разные стороны передние конечности, как будто намереваясь заключить свою жертву в дружеские объятия, но в следующее мгновение произошло неожиданное.
Девушка, стоящая напротив него, неестественно, натянуто улыбнулась и, сказав только одно слово — «серебряная», спустила курок.
Двадцатиграммовая старинная пуля со страшной силой ударила в голову монстра, пробив мощную лобную кость, и, потеряв всю свою разрушительную энергию, плотно завязла где-то глубоко внутри черепа. Если бы его ноги не были оплетены лианами, вероятно, оборотень отлетел бы на несколько метров назад. А так он просто завалился на спину, рухнув в живой плотоядный ковер, мгновенно опутавший все его тело.
— А-аааа!!! Су-уу-кааа!!!
Доктор Свенсон лежал на полу, сотрясаемый мощными судорогами. Из носа обильно шла кровь. Сосуды в глазах полопались, так что белки приобрели розово-красный нездоровый оттенок. Голова раскалывалась от страшной боли.
— Таскен, Таскен... скорее сюда...
Доктор позвал ассистента, что случилось впервые в его практике.
— Что с вами, мистер Свенсон? — Вошедший был напуган не столько состоянием начальника, сколько его внешним видом.
Безумие еще не наложило на лицо доктора свой Неизгладимый отпечаток, но уже жарко дышало в затылок, нашептывая заплетающимся языком страшные тайны...
— Три кубика мне... — Доктор, с трудом поднявшись, протянул ассистенту упаковку с ампулами. — И пять, — он указал на флакон с мутно-белой жидкостью, стоящий у изголовья кушетки, — этой грязной шлюхе...
— Но... — хотел было робко возразить испуганный Таскен, — это же убьет...
— Делай так, как я тебе сказал, а свои идиотские соображения оставь при себе.
Доктор Свенсон был не из тех либеральных начальников, ошибочное мнение которых при случае можно оспорить. Поэтому ассистент, не говоря больше ни слова, выполнил все указания босса.
