Анатолий Махавкин - Ключ к Бездне (СИ)
— Я думал, Швед — это паук, — тупо пояснил я, разводя руками.
— Что? — изумился Теодор, являясь передо мной, — какой паук?
— Сдаётся мне. парень свихнулся, — резюмировал гигант, изучая моё лицо, — хотя нет, я видал тех, у кого башню сносило. Этот, вроде бы, не из таких.
Видимо, моё объяснение нуждалось в объяснении.
— Было плохо видно, — сказал я, — впереди мелькнуло и я решил, что это большой паук. Мне попался такой. Очень быстрый.
— Угу, угу, — покивал головой Теодор, — есть здесь такая пакость. Действительно, очень опасные. Странно, как он вообще жив остался.
— Так это же хренов везунчик, — сказал Зверь, с прищуром глядя на меня и легонько ткнул стволом в грудь. Внезапно его словно прорвало, и он схватил меня свободной рукой за грудки, без каких-либо усилий вздёрнув над землёй, — сука! Отвечай, что ты сделал с Воблой, падла!
— Она упала в водопад, — прохрипел я, почти ничего не соображая, мне начало казаться, будто я вижу очередное сновидение в бесконечной веренице следующих один за другим кошмаров, — я пытался её удержать, но руки замёрзли, и она упала. Я очень устал и хочу есть. И пить я тоже хочу. Я уже не могу. Я ничем ей не мог помочь. Честно.
— Твою мать! — Зверь в сердцах выматерился и отшвырнул меня к стене, — лучшие люди, отлично подготовленные и обученные действовать в любом дерьме, гибнут один за одним, а всякое бесполезное гавно выживает. И ещё вот этот пидер…
Он пнул ногой распростёртого Шведа и тот пошевелился, издав лёгкий стон. Теодор изумлённо вытаращился, на стонущего водителя.
— Так он живой?
— А чего ты хотел — гавно не тонет, — Зверь носком ботинка приподнял край замызганной кожанки лысого водилы, обнажив чёрную ткань бронежилета. Но не это привлекло моё внимание, а толстенький пояс, с кармашками. Один из них был расстёгнут и наружу выглядывали (ку-ку!) хорошо узнаваемые зелёные купюры. Если каждое отделение пояса было заполнено баксами, то у Шведа при себе хранилась просто-таки фантастическая (с моей точки зрения) сумма.
— Предусмотрительный парень, — покачал головой Теодор, — хоть раз ему эта штука да помогла.
— Су-уки! — протянул водитель, распахивая мутные глаза и пытаясь встать, — я васс…
Зверь, угрюмо разглядывавший лежащего, поднял руку с автоматом и дал короткую очередь, угодив Шведу прямиком в лоб. Пол, под головой лысого, превратился в маленькую лужу, простирающую свои ложноножки в разные стороны. Кажется, кровь пузырилась, но присматриваться я не стал. Достаточно было зрелища раздавленного пулями черепа. Теперь Швед был окончательно и по-настоящему мёртв.
— Ну и зачем? — спросил Теодор, не предприняв никаких действий для предотвращения этого хладнокровного убийства, — чем нас меньше, тем хуже для дела.
Зверь заскрежетал зубами.
— Для дела? — переспросил он, надвигаясь на Теодора, — для какого дела? Какого сраного дела будет хуже, если я увалю вас всех?! Для твоего? Так оно мне и на хрен не всралось! Главное дело сейчас для меня — это выжить! А здесь я полагаюсь только на себя. Ни ты, ни этот заморыш, — кивок в мою сторону, — мне не помогут. Поэтому я вышибу из тебя карту и пойду наверх. А если ты полезешь в залупу, я прикончу тебя, как эту лысую падаль!
— Мы идём вниз, — совершенно спокойно возразил Теодор, — карта мне ещё нужна, так что ты её не получишь. И не стоит мне угрожать. По-моему, в прошлый раз я всё объяснил достаточно хо…
Зверь молча ударил его кулаком в челюсть и одновременно коленом в пах. Даже с виду удары были очень сильные. Настолько мощные, что мне хватило бы и половины, для продолжительного сна. Даже Теодор не выдержал и опрокинулся на пол. Не дожидаясь, пока противник опомнится, великан несколько раз пнул его ногой в живот, а потом навалился сверху, стремясь задушить согнутой в локте рукой. Теодор попытался разжать смертельный захват, но время оказалось упущено и лицо предводителя начало наливаться жуткой синевой.
И тут я сообразил, передо мной стоит некислый выбор: с кем я хочу остаться посреди этого жуткого лабиринта. Один из претендентов хотел продолжить спуск, а второй желал найти дорогу наверх, к спасению. Правда спасения он искал для себя одного и вряд ли стал бы тянуть обузу, вроде меня. Поэтому, особо выбирать не приходилось.
Я поднял автомат, отобраный у меня Зверем и прицелился. Великан уже особо не напрягался, считая, дело сделанным. Он лениво посмотрел на меня, и я нажал на спуск. Очередь сбросила гиганта с противника и прокатила по земле. Раздавшееся рычание больше подходило медведю, чем человеку. Невзирая на полдесяткка пуль, нашинковавших его, Зверь умудрился встать на ноги и покачиваясь, уставился на меня.
— Т-ты? — изумлённо спросил он и потянулся к лежащему на земле автомату.
Почти не целясь, я выпустил ему в грудь оставшиеся заряды. Великан обрушился на пол и засипел, дёргая ногами, словно поверженный слон. Он оторвал голову от земли, и я увидел побелевшие от боли глаза и окровавленный рот. Жуткий вопль нарушил тишину пещеры, после чего Зверь замер без движения. Силы окончательно покинули меня, и я уподобился остальным, растянувшись среди трупов и полутрупов, больше напоминая первых, чем вторых.
Сознания я не лишился, поэтому хорошо слышал тихое клекотание, доносящееся со стороны лежащего Зверя. Очевидно, столь мощный организм не спешил расставаться с жизнью, цепляясь за неё до последнего. Спустя некоторое время зашевелился Теодор. Честно говоря, я уже подумал, что остался совершенно один, в окружении мертвецов, поэтому, когда он подал признаки жизни, искренне обрадовался.
Мне было видно, как Теодор встал на ноги и склонился над Зверем. Изучив тело и убедившись в том, что оно всего лишь тело, он направился ко мне. Я был способен только лежать и смотреть на него, не в силах даже пошевелиться, словно из меня высосали всю начинку, способную на перемещение. Уже не в первый раз приходилось чувствовать себя опорожнённым футляром и не могу сказать, будто мне нравилось это ощущение.
Сделав какие-то выводы, Теодор открыл один из мешков, лежащих около стены и достал оттуда булькающую флягу. Тотчас жажда моя стократно усилилась, превратив язык в кусок наждачной бумаги, скребущей по нёбу. К счастью мои мучения продолжились не больше чем минуту. Подняв мою голову, спасатель беспомощных почти силой влил в иссохший рот несколько живительных глотков. Я представил, как вода тотчас зашипит и испарится, но она к счастью, отправилась по назначению.
Оторвав флягу от моих губ, Теодор некоторое время смотрел на меня, а потом дал сделать ещё несколько глотков. Ощутив себя лучше, я сумел пошевелиться и даже проскрипел нечто, имеющее в контексте намёк на слово голод. Кивнув, Теодор положил флягу рядом со мной и совершил ещё одно короткое путешествие, вернувшись с открытой банкой консервов. Боже мой и как я мог подумать, что эта волшебная еда способна приесться. Я едва не сожрал куски мяса вместе с банкой. Жесть должна была усвоиться в желудке без остатка.
Убедившись в том, что околевать в ближайшее время я не собираюсь, Теодор присел рядом и задумчиво поинтересовался:
— Не желаешь ли пояснить мне одну вещь. Насколько я понимаю, тебе до смерти, надоела Бездна и ты с радостью, направился бы домой, — дождавшись моего кивка, он продолжил, — тогда почему ты не подождал, пока он, — Теодор указал на Зверя, — не закончит своё дело? Отправился бы вместе с ним наверх.
Поскольку губы ещё, как следует мне не повиновались, ход своих мыслей я пояснял самыми что ни на есть простыми словами. Теодор невесело усмехнулся и покачал головой.
— Не думай обо мне, как о неблагодарном человеке, просто мне был интересен ход твоих мыслей, — он тяжело вздохнул, — эта женщина, которая погибла. Вобла. Она изначально предупреждала об ином использовании твоих возможностей. Надо было её послушать, глядишь и жертв было бы намного меньше.
— Ничего не сделаешь, — подвёл я черту под его рассуждениями, — так нам придётся ещё спускаться?
— Да, — рассеянно подтвердил Теодор мои наихудшие опасения, — но уже очень скоро мы будем в нужном месте.
— Ну хоть теперь, я могу узнать за каким хреном мы идём? — спросил я покряхтывая, — всё равно уже никого не осталось. От кого скрывать?
— Действительно, — он печально улыбнулся, — больше не от кого…Совсем недалеко отсюда, около часа неспешной ходьбы, есть развилка. Если идти вниз, то попадёшь к цели нашего путешествия — Огненному Потоку.
— А если вверх, — немедленно поинтересовался я, — тогда куда?
— На Бесконечную лестницу. Она ведёт домой. Когда мы закончим свои дела, то без всяких приключений покинем Бездну, поднявшись по ней. Там нет ни ловушек, ни монстров. Вот только…
— Вот только?..
— Придётся подниматься очень долго в полной темноте. Абсолютный мрак, без малейшего просвета, — на лицо Теодора легла глубокая тень, словно воспоминания столетней давности продолжали оставаться всего памяти чёрной тучей, заслоняющей всё остальное, — вроде бы, ничего особенного, но это трудно передать словами. В этой тьме не горят факела и боюсь, электрические фонари тоже не смогут её разогнать. От непроглядного мрака, через некоторое время, начинаешь сходить с ума. Многие путешественники, преодолевшие Бесконечную лестницу, достигли поверхности с помутившимся рассудком. Даже самый терпеливый и дотошный исследователь Бездны — Аль Хазред не устоял перед этим и сошёл с ума. Свою книгу он писал, будучи абсолютно безумным.
