Олег Шовкуненко - Звездная пыль калибра 5,56
«Сложновато будет», – даже в мыслях Легардера сквозило сомнение.
«Другого выхода нет. Я отвлеку их, а ты стреляй. Начинаем на счет «три».
Строгов не стал ждать, что ответит солдат. Он оттолкнул Пери и, заняв его место, вплотную придвинулся к срезу переборки.
«Один… два… три… Сейчас!»
Выглянув из укрытия, Строгов, почти не целясь, дал очередь. Атака длилась лишь мгновение, однако этого хватило, чтобы автоматика взяла его на прицел. Вокруг завизжали пули, одна из которых царапнула Николая по плечу.
Вот черт! Боль затмила мозг. Строгову понадобилось целое мгновение, чтобы понять, что это не его боль.
– Виктор! – не помня себя от тревоги, закричал в пространство Великий Учитель.
«Плохо дело, лейтенант, – наполнил сознание Николая задыхающийся голос Легардера. – Я получил пулю в живот».
Как же так? Обожженный злостью, Строгов завертелся на месте. Если Виктору срочно не оказать помощь, он умрет. Пулю из живота не вытянет никакая аптечка, пусть даже суперсовременная! Их столько связывало… Они вместе столько пережили и столько сделали, что Легардер не может, не должен умереть!
Не отдавая себе отчет в том, что творит, Николай рванулся вперед. Он вскочил на ноги и прямо с бедpa открыл огонь. Стрелял, пока не опустел магазин. Лишь только когда FAMAS захлебнулся, Строгов понял, что пулеметы молчат. Их стволы безвольно свесились вниз, напоминая шеи дохлых гусей, которым только что оттяпали головы. Кто уничтожил их? Неужели он? Или, быть может, кто-нибудь другой? Это была не единственная загадка. Словно по волшебству, по всему кораблю одна за другой начали подниматься аварийные переборки.
Упав перед Легардером на колени, Строгов заглянул в клубящуюся мглу под его капюшоном. Николаю не нужно было отключать молекулярную маску. Взгляд Великого Учителя мог видеть и сквозь нее. Изо рта Виктора сочилась кровь, он тяжело дышал, покрытое потом лицо искажала гримаса боли.
– Сейчас все будет хорошо… – Николай ножом распорол мокрый от крови балахон.
Какое там, к дьяволу, хорошо! Разрывная пуля выпотрошила солдату половину желудка. С такими ранами долго не живут. Лейтенант не первый день на войне и не раз видел вот такие дырки. От них еще никто не оклемался. Все неудачники ушли в могилу, так и не добравшись до операционного стола. Но нет! Строгов не отдаст своего друга и соратника в костлявые лапы смерти! Он должен спасти Виктора. Николай чувствовал, что в состоянии сделать это. Но как? Ладно, будь что будет! Строгов наложил руки на рану. Что дальше? Он ведь не знахарь или маг, он просто человек. Нет, не человек. Нынешний Строгов – это что-то другое, то, что сотворила из аморфной живой массы вселенская энергия жизни. И теперь он часть этой энергии, ее материальное воплощение в мире живых существ. А раз так, тогда помогай, родная!
Строгов открыл свое естество для безбрежного жизненного потока. Это был транс, в котором не существовало ни его самого, ни пространства, ни времени. Одна чистая энергия. Он качал ее и щедро вкладывал в умирающее тело друга. Энергии не хватало, но Великий Учитель сыскным псом выискивал ее и, завладев найденным сокровищем, продолжал реставрировать едва теплящуюся жизнь. Николай был готов творить это чудо вечно, когда вдруг из небытия его выдернула чья-то дрожащая рука.
– Э, ты что, сдурел, лейтенант? Что творишь?!
– А? Что? – Николай с трудом вышел из энергетического коллапса.
– Ты нас всех чуть не прикончил! – Пери с трудом дышал.
Как такое могло произойти? Строгов в ужасе огляделся по сторонам. По корсиканцам как будто прошелся тропический ураган. Растерянные, перепуганные и подавленные, они едва держались на ногах. Те, кто сохранил побольше сил, пытались уйти как можно дальше. Прочь от дьявола, который жадно пил их жизни.
«Стойте! Все нормально. Я не хотел…» – Облаченные в слова, эти призывы наверняка звучали бы неубедительно и как-то уж очень по-детски. Но, превращенные в подсознательный приказ Великого Учителя, они сумели остановить солдат.
То, что это самообман, Николай понял уже через мгновение. Корсиканцы не вняли его просьбе, они замерли совсем по другой причине. По широкому вестибюлю грузовой палубы кто-то приближался, и боевые шлемы «головорезов» засекли это раньше, чем затуманенный нечеловеческой усталостью мозг Строгова.
– К бою! – Пери пришел в себя первым. – Занять позицию. Луари, Шредер, какого хрена телитесь? Помогите Учителю спрятать раненого.
Все правильно. Строгов понял: что бы ни думали о нем корсиканцы, но у них один общий враг. Поэтому перед лицом грозящей опасности они вновь объединились. Конечно, от былого доверия не осталось и следа, но в спину ему «головорезы» стрелять тоже не станут.
Легардер дышал не так громко и судорожно, кровотечение уменьшилось, а состояние стабилизировалось. Естественно, не стоило воображать, что Виктору полегчало, однако он явно выдурил у смерти еще пару часов перемирия. Похлопав друга по руке, Великий Учитель устремил взгляд в прорезь прицела.
– Восемь целей, – озвучил Пери показания системы раннего обнаружения. – Идут плотной группой, даже не думают прятаться.
– Я их не чувствую, – процедил сквозь сжатые зубы Строгов. – Все, как в тумане.
Капрал словно не расслышал слов Учителя, всецело сосредоточившись на приближающемся противнике. Однако на мгновение он все же позволил себе ослабить контроль. Глянув на лейтенанта, Жорж спросил:
– Командовать сможете?
– Всем приготовиться! – общий приказ Строгова послужил ответом капралу. – Как только подойдут, огонь без команды.
С нарастающей тревогой корсиканцы ждали. Каждый из них понимал, что творится что-то странное. С чего это враги решили поиграть в благородство? Все смертоносные ловушки отключены, и теперь они жаждут сразиться лицом к лицу. Беспокойство достигло апогея, когда слит опознал три цели: «свои». После этого открытия голова окончательно пошла кругом.
– Всем спокойно! – Казалось, Пери был единственным, кто четко разобрался в ситуации. – «Свои» это еще ни о чем не говорит. «Свои» – это значит, что у них наши шлемы, а шлемы могут быть надеты и на оборотней.
Жорж ошибается. Николай не успел произнести это вслух. Только подумал. Подозрение Пери разрушил гремящий из неожиданно ожившего эфира голос:
– «Головорезы», внимание! Не стрелять! Все нормально. Это я, лейтенант Грабовский.
Минуту спустя слова Марка подтвердились. Он, Рутов и Лекомп во главе небольшой группы яйцеголовых показались в конце палубы. Заметив лежащие на полу тела, они закинули винтовки за спины и перешли с шага на бег. Николай совершенно отчетливо слышал, как на ходу Грабовский безапелляционно приказал одному из яйцеголовых: «Фил, свяжитесь с полковником Грабовским. Здесь раненые. Пусть готовят лазарет».
Глава 19
– Марк, ты понимаешь, что, принимая вас на борту своего корабля, я совершаю военное преступление? – Полковник Джонатан Грабовский мерил шагами свою каюту.
– Ну что ж, расстреляйте любимого племянника. – Марк развел руками, заменяя этим фразу «что сделано, то сделано». – Ваша контора уже почти год пытается прикончить меня.
В словах лейтенанта сквозил такой упрек, что дядя Джон вскипел:
– Да не должна была ваша распроклятая рота оказаться на Агаве. Понимаешь? Не должна! – Последнее слово полковник произнес с жаром и почти по слогам, как будто хотел, чтобы оно поглубже засело в голову его беспутного племянника. – Куда вас черт понес?! Летели бы себе на Теос, как планировали в самом начале. Порылись бы там в горячем песочке, нюхнули местной дури – и назад домой. Так нет же, вас принесло именно сюда!
– Мы выполняли свой долг.
Марк не думал защищаться. Он просто ляпнул то, что обычно говорят в таких случаях. Когда не знаешь всей правды, нет смысла яростно отстаивать собственную правоту. Гораздо разумнее провоцировать своего собеседника, а самому просто молчать, слушать и запоминать. Метод под названием «благородный дурачок» сработал. Дядюшка Джонатан аж затрясся от возмущения:
– О каком долге ты говоришь? Перед кем? Перед этим галактическим быдлом, которое спит и видит, как бы запихнуть нашу планету назад в каменный век?
– Вы специально перебили население девяти обитаемых миров, чтобы доказать, что земляне достойны звания цивилизованной расы?
Полковник ничего не ответил. И совсем не потому, что терзался угрызениями совести. Просто старый лис, который провел большую часть жизни в казарме, прекрасно знал ту черту, где заканчивается невинная болтовня и начинается военная тайна. Марк никакими уловками не смог бы пробить броню бывалого служаки. Единственной темой, которая оставалась доступной, являлась их семья.
– Дядя Джон, вы знаете, что с отцом? – Марк задал так долго мучивший его вопрос.
– С ним все в порядке. Он на нашей стороне. – Невидящим взглядом полковник смотрел куда-то вдаль, поверх головы Марка.
