Роман Злотников - 2012. Точка перехода
Следующие месяцы прошли в какой-то лихорадке. Черный ясно понимал: что-то произошло. Что-то странное, неожиданное. Но что? Возможно, он был на пороге неких врат, и матрица, почувствовав это, приняла форму ключа, открывавшего именно эти врата. Но где? В лесу, в зоне?.. Да нет, как раз там он доставал ее из мешочка, и она выглядела, как обычно. В городе?.. Но где конкретно? А возможно, дело было не в физическом присутствии на пороге, a в неком психологическом состоянии, в котором только и могут открыться какие-то врата. И матрица почувствовала его и приготовилась открыть врата. Но он не понял и пропустил возможность сделать это. Или нет? Возможно, дело было во времени…
Черный заметался. Он вернулся в Калининград и попытался тщательно повторить все свои маршруты. Он снова появился у тоннеля, сейчас уже закопанного и тщательно забетонированного, как будто кто-то ликвидировал опасный прорыв. Впрочем, возможно, так и было. Более того, похоже, этот кто-то не просто заделал некую опасную (для него, во всяком случае) дыру, но и постарался сделать так, чтобы исключить всякую возможность появления в нашем мире чего-то необычного. И убогое, покосившееся ограждение, непонятно почему огораживающее эту бетонную нашлепку, с криво намалеванными красной краской буквами «УЖКХ», только подчеркивало эту победу торжествующей обыденности.
Затем Черный снова прошелся по квартирам, в которых был в тот раз. Он не слишком хорошо помнил, в какой последовательности их посещал, тогда все шло как-то само собой. В некоторых из них он появлялся буквально на несколько минут, только чтобы услышать, что где-то в другом месте происходит что-то интересное, и слинять туда. Однако постарался, сколь возможно точно, повторить маршрут.
Это потребовало много времени. Часть квартир, в которых он появился случайно, за компанию, с толпой, припершейся на спонтанную тусовку или неожиданный «квартирник», он с первого раза так и не смог отыскать, а в некоторых других не застал хозяев. То ли уехали отдыхать, то ли лазали по зонам. Но Черный был настойчив, и в конце концов все получилось. Вот только никакого результата это не дало.
Отчаявшись, Черный снова вернулся в Гроссвальд. Ночь была по-осеннему зябкой. Он добрел до того же дерева, где в прошлый раз доставал матрицу, и разложил костер. Настроение было гнусным. Все было зря. Похоже, он не прошел последней проверки. Сейчас Черный практически не сомневался, что вся ситуация была еще одной проверкой, скорее всего со стороны Седого и остальных. Ему дали знание, дали возможность им воспользоваться и даже предупредили, в какой момент стоит быть особенно наготове. А он все проворонил!.. Черный выудил из-за пазухи мешочек с матрицей и, развязав шнурок, выкатил ее на ладонь. Матрица лежала, тускло поблескивая гранями в отсветах костра. Черный покрутил ее в пальцах и разочарованно убрал обратно в мешочек. Ничего не произошло. Он проиграл…
Следующую пару недель он провел в депрессии. Валялся дома на кровати, уставившись в потолок. Иногда рассматривал кольца. А в конце концов дошел даже до того, что включил телевизор и несколько дней смотрел все подряд. Но именно телевизор его и доконал. В какой-то момент Черный обнаружил, что сидит, тупо уставившись в экран, на котором какие-то придурки занимаются выяснением отношений. Ну, типа, кто с кем и как спит, и кто как к этому относится. Как он потом выяснил, это была новая телевизионная мода, именуемая на английский манер реалити-шоу. Типа: «Bay, люди, восхититесь, настоящая реальная жизнь на экране телевизора!» А на самом деле – сплошное бла-бла-бла и голая физиология на уровне спаривания собачек. У тех же ведь тоже эмоции, страдания, волнения, причем все не менее наглядно, чем было на экране, – хвостиками виляют, зубки показывают, лаются друг на друга время от времени, а потом письки друг у друга вылизывают. Этакая публичная сублимация комплекса подглядывания в замочную скважину. Бррр, тошнилово!.. А он с каким-то отстраненным интересом вслушивается в их болтовню. Пару минут Черный осознавал, что он делает, а затем его едва не стошнило. О боже! И он смотрел вот это?! Да-а-а, не зря Седой говорил, что Земля – редкая помойка!
И это наконец-то встряхнуло Черного. Ну что ж, он упустил один шанс, но ведь остаются другие. В конце концов, шансы имеют свойство появляться время от времени. Ведь аномальными зонами он заинтересовался гораздо раньше, чем Седой послал ему информацию. Люди ходят по иным мирам и без всяких матриц. Не могут же все истории, которые он слышал, оказаться просто байками. Или могут? С этим стоило разобраться. И Черный даже знал, кто ему в этом может помочь. В конце концов, разве не этот человек заявлял: «Я – это зона, а зона – это я!»?
Черный вскочил на ноги, с отвращением выключил телевизор и решительным движением дернул завязки мешочка с матрицей. Она выкатилась ему на ладонь. Он несколько мгновений ошеломленно смотрел на нее, а затем осторожно сдвинул пальцы. Матрица вернулась в прежнее состояние! Ее части снова, как и раньше, могли сдвигаться относительно друг друга…
Через неделю, которую пришлось потратить на то, чтобы хоть немного привести в порядок дела, запущенные из-за хандры, Черный снова появился в Калининграде. Здесь жизнь текла по-прежнему.
Первым делом он объявился на квартире у Профа. У того, как обычно, сидели несколько человек и зачарованно слушали рассказы Профа о зоне.
– А, привет, Черный, заходи! – радушно поприветствовал его Проф. Черный пробрался между людей и тихо опустился в уже привычном уголке дивана. После чего погрузился в некий аналог нирваны. Проф вещал. И это было прекрасно. Уж что-что, а говорить Проф умел. Никакие голливудские блокбастеры или самые крутые фантастические романы не могли сравниться по увлекательности времяпрепровождения с рассказами Профа. Поэтому Черный, так сказать, настроился на волну и привычно выпал в осадок…
– Где так долго пропадал? – поинтересовался Проф, когда они с Черным сидели на кухне уже вдвоем. За окнами стемнело, и большая часть слушателей разошлась. А слегка замешкавшаяся пара-тройка человек, похоже, доведенная лекцией Профа до состояния: «Истину – здесь и сейчас!», что-то горячо обсуждала в зале.
– Да так, – замялся Черный, а затем, решившись, изложил несколько усеченную версию того, что с ним случилось за последние несколько месяцев. В конце концов, если надеешься на чью-то помощь, глупо скрывать от этого человека свои проблемы. Ведь именно их ты и хочешь разрешить с этой самой помощью.
Проф откинулся назад, опершись спиной о стену, и, задумчиво качнув чашкой с чаем, произнес:
– Знаешь, в чем твоя проблема?
– В чем?
– Ты не захотел увидеть!
– Чего? – не понял Черный.
Проф досадливо поморщился.
– Да нет, ты меня не услышал. Не увидеть, а увидеть! Чувствуешь разницу?
Черный наморщил лоб, потом осторожно ответил:
– Ну, допустим, – и после короткой паузы спросил: – А почему ты сказал «не захотел»?
– А как? – усмехнулся Проф.
– Ну… не смог?
– Э-э нет! – Проф воодушевленно взмахнул чашкой так, что чай едва не выплеснулся наружу. – Что значит «не смог»? Ты можешь! Более того, я так скажу: ты должен! Ты же раскладываешь карты?
– Ну да, но это же совершенно другое…
– Ни хрена подобного! – категорично заявил Проф. – Карты, сны и видения – однозначно имеют одну и ту же основу. Человек, способный к одному, способен и ко всему остальному. Просто надо научиться включать все это. Более того, у меня есть версия, что подключение каждой следующей способности усиливает и все остальные. Так что давай, начинай видеть! И, вполне возможно, тогда ты сможешь не просто время от времени, спонтанно, видеть некие сны, а вызывать их по мере необходимости. Понятно?
Черный некоторое время молча сидел, переваривая сказанное, а затем осторожно кивнул. Он пока не был уверен в том, что Проф прав, но ведь он пришел сюда за помощью, за новой информацией, за советом. Вот и получил его. Так что даже если Проф и ошибается, просто отбрасывать его слова смысла не имело. Совет надо было обдумать и примерить на себя.
Следующие несколько дней Черный провел между тем, что таскался по старым знакомым, и тем, что, зависая в разных местах, пытался, используя все известные ему приемы и методики, вызвать у себя хоть что-то похожее на видение. Несколько раз ему казалось, что вот-вот, еще немного, еще чуть-чуть, что он находится буквально в каком-то крошечном шажке от того, чтобы все получилось. Но, в конце концов, так ничего и не произошло. То ли его разум, изнуренный непрекращающимися попытками выйти за грань привычного (хотя его привычное очень сильно отличалось от того, что считает привычным подавляющее множество людей), обманывал сам себя, то ли сделать этот крошечный шажок было не в его силах. Во всяком случае, пока. А может, ему кто-то мешал?.. Хотя последняя мысль казалась слишком уж натянутой. Ну, кому он нужен?
