Юрий Иванович - Противостояние
– Вначале я полечу на ее поиски одна, – только решила Александра, как в ответ послышался вполне спокойный голос золовки:
– А кто пропал?
И почти сразу же за этим последовал доклад механическим голосом с одного из летательных устройств: «Объекты найдены, вылетают из пещеры в квадрате восемь, двадцать четыре, шесть!»
Наверное, все три голоса слились в один в разных вопросах:
– Лена?! С тобой все в порядке? Куда ты подевалась? Что ты там делала?
– Да, это я, со мной ничего не случилось, – попыталась последовательно отвечать Елена. – И никуда я не девалась, просто вела поиск сверху, а потом решила его слегка ускорить, просматривая пещеры.
– Но ведь ты нарушила приказ! Покинула самовольно место в дозоре!
– Ну и какой был толк с этого дозора? – беззаботно фыркнула нарушительница.
– Зачем тебе нужны пещеры? – чуть не скрипя зубами, пыталась не перейти на крик Александра. – Мы движемся по следам Дмитрия и ориентируемся на его метки. Если бы он сам выбрался в иную пещеру, сразу бы получил сигнал-вызов от наших станций.
– Ничего бы он не получил! – возмутилась сестра Торговца. И выдала самую потрясающую новость: – Потому что он совершенно голый, без оружия и прячется где-то на больших глубинах вместе с Крафой.
Все три компаньона по спасательной акции между собой удивленно и с изумлением переглянулись, но вопрос первым задал неровно дышащий к женщине Курт. Мягко так задал, ласково:
– Леночка, а откуда у тебя такая информация?
Женщина ему и ответила, словно специально отвергая командирские функции в отряде своей невестки:
– Ой, Курт! Я ведь сразу забыла тебе сказать, что познакомилась с Подрикарчером. И ты знаешь, чему он меня научил? Я теперь могу с ним общаться напрямую, без помощи нашего красавчика Вихря. – Рассказывая все это, она чуть не захлебывалась от восторга. Тогда как пегас довольно лихо и быстро приближался к пещере с компаньонами. – Ты бы знал, какое детство у этого Ситиньялло оказалось тяжкое! Он практически ничего не соображал и поел аборигенов, только руководствуясь инстинктом к выживанию. А вот «санитаров космоса» здешний царь переварил только по причине ведущихся экспериментов и потому, что там были одни самцы. И понятное дело, что самцы без женщин не размножаются.
Если Александра, слушая эту полную чепуху, еще что-то понимала, Курт пытался понять, то у баюнга долго выслушивать подобную логическую непоследовательность не хватило выдержки.
– Слушай, ты над нами издеваешься или как? Неужели трудно все рассказать по порядку, не перескакивая с одного на другое? Где у тебя завтра отсюда вернулось?
– А-а? – не въехала в последний вопрос Елена, уже влетая на пегасе в пещеру и пытаясь рассмотреть после яркого света выражение лица великана. – Ты о чем спрашиваешь?
– А ты о чем рассказываешь?
– Если будешь внимательно слушать, вон, как Курт, то, может, и поймешь! – несколько надменно стала поучать Елена Светозарова. – Но если в двух словах, то за свободу Дмитрия и пленение Крафы придется доставить в эти горы шесть с половиной тысяч приговоренных к казни преступников.
Теперь уже и Александра замотала в отчаянии головой:
– Брр! Сколько, сколько? И почему придется?
– Ну как же, Ситиньялло подарил мне свое умение и в ответ потребовал наших врагов для ведения селекционной работы и размножения их у себя на пастбищах. И вообще… – Спрыгнувшая с седла Елена вдруг пошатнулась и, наверное, упала бы, не придержи ее Вихрь крылом в спину. – Ой, что-то мне плохо стало, сама чувствую, что голова кружится после этого обучения, и ничего не соображаю.
– Вот оно что! – шумно выдохнул Шу’эс Лав с облегчением. – А то мне уже показалось, что опять амнезия меня в детство возвращать стала: ничего понять не мог из твоего лепета. Кто такой Подрикарчер, чем он отличается от Хозяина и царя и при чем тут какой-то Ситиньялло? Курт, что у нас есть стимулирующее для ваших тел?
– Ой, не надо. Меня уже внутри сюртука что-то три раза кололо, – заволновалась женщина, успокоенно опираясь на руку барона Вайсона. Потом на мгновение замерла, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Надо же! Опять он со мной разговаривает. Очень удивлен, как это вы так быстро выбрались в эту пещеру. Кстати, все имена и титулы принадлежат ему, тому самому существу, с которым я познакомилась. Ну и он действительно полный Хозяин этих гор, если не всей этой раскаленной планеты. А вот про эти три звезды он ничего не знает.
Шура не выдержала и перебила лепет золовки просительным тоном:
– Ты лучше еще раз, но уже подробно про Дмитрия расскажи.
– Так я уже говорила: как только Подрикарчер Димочку найдет, он ему сразу о нас постарается сообщить. И только потом будет с ним договариваться о подарках. Я ведь ему объяснила, что без моего брата никакой доставки шести с половиной тысяч смертников не будет. Тут только помощь сильного Торговца нужна.
Александра неожиданно побледнела, хотела что-то спросить, но вовремя остановилась и спросила совершенно другое:
– Так этот местный царь нас слышит и все понимает?
– Конечно! Он бы и Диму с Крафой понимал до их побега, но они почему-то уже два раза переходят на совершенно иной, незнакомый язык. Я объяснила, что это они так память и произношение тренируют. Но вот если…
Елена еще что-то сказала бы в этом духе, но замерла от многозначительного сжатия своего локтя. Курт, сделавший этот знак о повышенном внимании, еще и громко рассмеялся и целенаправленно перевел разговор в иное русло:
– Вот и прекрасно, что ты подружилась с таким несомненно умным и добрым существом, как Подрикарчер. Как ты себя чувствуешь? Вижу, что пошатываешься от усталости, и настоятельно рекомендую тебе прилечь и немножко отдохнуть. И обязательно при этом помолчать, ведь так намного быстрее восстанавливается радость в человеке и его сообразительность. Ты меня поняла? Вот и отлично: молчи и… восстанавливайся, восстанавливайся.
Глава двадцать пятая
ПОЛЕЗНЫЕ ДИСПУТЫ
Вместо запланированного изначально одного часа недавние невольники просидели безвылазно в сухой пещере целых четыре. И как это ни странно, не слишком истомились от скуки, голода или жажды. Ибо все это время прошло в непрекращающихся и довольно горячих спорах, дискуссиях и обсуждениях. Причем не только на предложенную изначально Крафой тему о причине отсутствия створов именно в горном массиве и в его окружающем пространстве. Хотя вся последовательность диспутов как раз и проистекала из начального обсуждения.
Как выяснилось, титул трибуна решающего в древности давался не тому Торговцу, который был лидером в политике или продвижении в жизнь неких новых устоев и правил, хотя и аура лидера играла немалую роль. Награждали подобным титулом в первую очередь ученого, который досконально изучал и знал основные существующие законы химии, физики, математики, астрономии, биологии, философии и так далее и тому подобное. Того, кто знал все: от строения простейших одноклеточных организмов до создания ядерной бомбы. И Торговец, которого стали звать только одним именем, что уже само по себе не имело аналогов в истории, в самом деле знал невероятно много, так что до сих пор мог с гордостью носить звание трибуна.
Мало того, он и к своим собеседникам относился в этом плане довольно требовательно и придирчиво. И если тот не соответствовал минимально допустимому уровню, игнорировал его сразу и навсегда. Именно поэтому разговор на первую тему начался с беглого опроса-показа собственных знаний. То есть Гегемон не спрашивал словно на экзамене, а сам скороговоркой стал вываливать свои знания о геологии, образовании земных твердей и тектонических плит, о месторождениях руд и прочих полезных ископаемых. При этом он специально делал различные ошибки или оговорки и следил за реакцией графа Дина. Но когда тот его раз десять поправил и раз пять с улыбкой уточнил некоторые неверные значения, Крафа даже извинился:
– Прошу прощения, дальше отвлекаться на пустяки в виде оценки твоих знаний не буду. Вижу, что они фундаментальные и совершенно не зашторенные древними представлениями, существовавшими в нашей среде полторы тысячи лет. Так вот, по поводу окружающих нас пород: подобных нет ни в одной вселенной.
– Да оно и понятно, – согласился Светозаров. – Потому как створы есть везде, а здесь их нет. Но вся эта аномалия чисто природного значения. А значит…
Ну и спор начался. Хотя сразу следовало сделать оговорку: во всех фундаментальных обоснованиях уверенней чувствовал и оперировал научными понятиями именно Крафа. И он, скорее, даже радовался найденным несуразностям в выдвинутых теориях или указании на определенные неточности и прямо-таки упивался конечными результатами, когда удавалось быстро и четко доказать свою правоту. При этом он не злорадствовал и не унижал оппонента, когда тот был даже заведомо не прав. То есть знаниями он обладал и с легкостью оперировал воистину фундаментальными. Чем в конце концов поразил даже своего заядлого и непримиримого врага.
