Николай Побережник - Рухнувшие надежды
– Ты уже определись, сынок… то помогать, а то информация платная, – в голосе Иваныча был явный стеб, – думаю, для первого знакомства достаточно, до свидания… сынки.
– Ну ты не борзел бы, а? – вмешался в разговор «вооруженный», выходя вперед и выпячивая плечо, на котором висело оружие прикладом вверх.
– Мужики, ну по-русски же сказали, до свидания, – это уже я, привстав на трапе из люка и взведя курки, направил стволы обреза в сторону гостей.
На пару секунд они впали в ступор. Желания продолжать «разговор» у них явно поубавилось.
– Ладно, понятно, спокойно, – выставив левую руку вперед, сказал «молодой», – нет так нет… Мишаня, заводи, идем домой.
– Вот это правильно, и, сынки… вы больше не совались бы сюда.
– Хорошо, без базара, – все так же держа вытянутой левую руку ответил «молодой».
Когда «обшарпанный» задним ходом, а затем развернувшись, отошел от острова метров на триста, Иваныч сел на борт одной из шлюпок катамарана и закурил, достав сигарету из-за уха. Я спустился к нему и сел рядом.
– У молодого под рубахой пистолет был или ракетница… не разглядел, я думал, выстрелит, – сказал Иваныч смотря в воду.
– Не успел бы, я мог их всех «сдуть» в воду картечью с двух стволов-то, почти в упор.
– Вот поэтому он и не выстрелил, соображал.
– Ну, думаю, надо вносить кое-какие коррективы в нашу колхозную жизнь.
Иваныч только кивнул, затянувшись.
После волны. День 81-й
Сегодняшняя ночь прошла с дежурствами на развалинах, под ненавязчиво моросящий мелкий дождик, который закончился под утро, и все вокруг начало парить, как только взошло солнце. Разбивали вахту на троих, оружие с вечера проверили и держали наготове. За завтраком я заметил, что Иваныч как-то нахмурился.
– Иваныч, о чем думаешь? – спросил я его.
– Да есть кое-какие мысли, вот и гоняю их в голове.
– Ясно, поделишься?
– Во-первых, подходы к пирсу надо обезопасить, да и сделать там, у пирса что-то укрепленное, чтобы обороняться. Ох, – вздохнул Иваныч подкуривая третью сигарету за 10 минут, – не понравились мне эти… «сынки», наверняка вернутся они, и гораздо большей компанией.
– Мне они тоже не понравились, – согласился я и мельком взглянул на Светлану, которая тоже как-то надулась. Почувствовав мой взгляд, она посмотрела на меня, «как Ленин на буржуазию».
– Что вы их вообще отпустили, раз стало ясно, что у них на уме нехорошее? – выпалила она, перебирая в пластмассовой баночке какие-то пуговицы.
Я посмотрел на детей, они, отвлекшись от завтрака, внимательно «грели уши».
– Так, пацаны, взяли бинокль, рацию и на развалины… бдить. Света, собери им еды, они сегодня бессменные наблюдатели.
Проводив мальчишек взглядом, я спросил у Светы:
– То есть, по твоему мнению мы должны были их вот так просто взять и пристрелить?
– А что? – невозмутимо спросила Светлана, на что Иваныч аж дымом поперхнулся.
– Нет, мужики, ну выдаете! Мы кое-как выжили, только-только начали обживаться, появилась возможность жить, растить детей… и теперь будущее этих детей под угрозой!
– Возможно, ты права, – согласился я.
– Она права на все сто, – констатировал Иваныч, туша бычок в консервной банке, – ну пока они вернуться к себе, пока посовещаются, пока подготовятся и поплывут к нам… думаю один-два дня у нас есть, если, конечно, у них нет какого-нибудь скоростного катера… Ладно, пошли к пирсу обдумаем кое-что.
Мы спустились к пирсу, Иваныч влез на палубу бота и стал осматриваться.
– Предлагаю сделать несколько ловушек из тросов с поплавками, слегка притопить и зафиксировать на дне. Будет возможность менять фарватер на подходе к пирсу. Днем они наверняка не сунутся, а вот ночью это для них будет «сюрпризом».
– Ну да, на винт намотается, будет неприятно.
– Это им неприятно, а нам в самый раз… с этой стороны, где шла волна, везде валежник, и швартоваться либо на пирсе, либо с обратной стороны острова, а с той стороны можем тоже всякой сигнализации выдумать.
У Иваныча вообще подход к работе был такой обстоятельный – идея, планирование, реализация. В общем, до обеда мы засели сначала за эскизы и обсуждение планов «физической защиты острова» – как это назвал Иваныч, а после обеда, собрав необходимые материалы и перетаскав их к пирсу, принялись за работу.
Первую ловушку поставили в пятистах метрах от пирса, используя в качестве поплавков куски мебели с СРа. А управились со всеми только к вечеру, причем на одну из ловушек прицепили капроновую нить, соединив через придуманную Иванычем систему колец с ракетницей, которую закрепили на дереве рядом с пирсом.
– Вот, зацепят, и ракетница нас оповестит, – удовлетворенно сказал Иваныч.
– И гостей тоже.
– А это уже не важно, важно, что мы о них уже будем знать, а там посмотрим.
– Согласен.
– Завтра с противоположной стороны сопки тоже сигнализацию растянем, нам главное, чтобы нас врасплох не застали.
– Точно, пойдем, кстати, проверим оружие и распределим кто, что и где в случае нападения.
– Пошли, да и проголодался я что-то, – кивнул Иваныч, подхватывая сумку с инструментом.
Я подхватил тачку, в которой были снятые с бота аккумуляторы и прочие ценности, и мы направились домой.
Поужинав, распределили оружие – при Свете остался Васин ИЖак, Иванычу МРку, я с СКСом, а обрез оставили «на подхвате» в доме.
– Если верить пленным, – ухмыльнувшись, сказал Иваныч, – то их двенадцать человек. Надо бы еще что то посерьезней нам, конечно.
– Ну можно пару самострелов на растяжку поставить, трубок напилить, навеску пороха побольше, заряд дроби побольше… там много ума не надо.
– Вот и делай, не пару только, сразу снаряжай и ставь на подходах к дому и у пирса. А на боевой взвод будем ставить в случае опасности.
– Хорошо, – ответил я и пошел выволакивать свой охотничий ящик с причиндалами для снаряжения патронов.
В общем сделал шесть штук, навеску пороха догнал до 3,5 грамма, а дробь сыпал прям в трубку, пыж из газеты забил, думаю, достаточно. Один решили испытать, привязав проволокой к дереву. Бабахнуло неслабо, а дерево в 10 метрах покрыло хорошей и плотной осыпью.
– Пойдет, – удовлетворенно кивнул Иваныч, разглядывая «адские машинки», – не убьет, так покалечит.
Прошли с Иванычем и поставили самострелы на позиции, приготовили и отмерили куски лески, напротив стволов на всякий случай положили булыжники, как дополнительный предохранитель. Теперь оставалось только в случае опасности растянуть леску, взвести пружину, которая толкала гвоздь внутри обрезка трубки от какой то антенны, расположенной напротив капсюля. В качестве пружин использовались тонкие стальные пластины от какой-то неведомой мне корабельной хреновины – Иваныч приволок из ЗИПа. На ночь все-таки решили ставить самострелы на боевой взвод, а с утра снимать. Затем рядом с домом уложили бревна, изобразив несколько невысоких брустверов. Когда стемнело, пришли мальчишки с развалин, которых я сразу проинструктировал по безопасности и временно запретил ходить по определенным местам, объяснив почему. Бима на ночь тоже решили привязывать, он привык вольно бегать по окрестностям, не дай бог, растяжку сорвет.
