"Фантастика 2024 - 156". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белаш Александр Маркович
От более углубленных размышлений о пределах возможностей киборгов его отвлек лейтенант Чак, начальник оперотдела. Его, как и Рекорда, и Мориона, списали из армии в Баканар по программе замены киборгов дистантами, а в проект он угодил за то, что лет десять был куратором группы усиления где-то в десантных войсках — «кукольником», как за глаза называли эту должность военные. Баканар был для Чака шагом вверх — здесь, среди массы штатских сотрудников Минобороны, мало кто понимал другой, чисто армейский и тоже заглазный титул Чака — «мустанг», офицер, выслужившийся из солдат.
— Хил, — сдержанно и веско начал Чак, — если ты не слишком занят, я бы хотел поговорить с тобой об Этикете. Это важный разговор.
Сняв перчатки и шлем, Хиллари приветливо взглянул на Чака. Подтянутый, ни складочки на ладно сидящей форме, причесочка — как только что из парикмахерской. Не считая черт лица, фактуры плотно вьющихся волос, цвета кожи, фасона формы, погон, значков и регламентированных Уставом пуговиц, этот мулат был сильно похож на самого Хиллари, и, хотя к работе относился он немного по-сержантски, Хиллари он нравился. И еще — было очень мило, что он не обращался к нему «мистер Хармон». Взаимно и Хиллари не злоупотреблял обращением «старший лейтенант Гедеон».
— Любопытные вещи я нашел в этой кукле, Чак. Например, обозначился координатор кукольной семейки — некто отец Фердинанд. Конечно, это псевдоним, да и внешность нечетко читается — но это уже кое-что для розыска. Кстати, о маньяке уточнили что-нибудь?
На смуглом лице Чака едва заметно дрогнула какая-то жилка. Вот так всегда — пока босс не выговорится о своем и не обозначит десяток задач на завтра, его не перебьешь.
— Да. Составлен фоторобот. Кроме того… — Чак сделал паузу, чтоб четче сформулировать находку, — есть предположение, что этот человек болен. Мы разослали портрет по Сети во все банки и потребовали показать его кассирам и охранникам кассовых залов. Его видели сегодня в филиале 275 City Bank и обратили внимание на то, что он не говорит.
— То есть?.. Он глухонемой? — Хиллари тотчас представил себе озлобленного, мрачного инвалида — но сострадания к нему не испытал.
— Нет. На станции он прекрасно понимал обращенную к нему речь. А в кассе предъявил карточку типа визитки с отпечатанной просьбой. Психолог полагает, что у него психологическое расстройство, селективный мутизм — он не может говорить в определенных ситуациях. Скажем, общаясь с официальными лицами. А дома или с соседями, с друзьями, он может говорить свободно.
— Ин-те-рес-но… Значит, кредиткой и банкоматом он не пользовался, предпочел простой размен.
— Он явно не дурак, — слегка улыбнулся Чак.
— Базу данных по таким больным вы проверяли?
— Зарегистрировано восемь тысяч пациентов, из них подходящих по полу и возрасту — больше двух тысяч. Все они пользуются карточками или портативными текстовыми экранами. Или и тем, и другим.
Все 2000 псевдонемых дружно показали Хиллари язык — поди-ка найди маньяка среди нас! Хиллари мысленно показал им кулак — найду, дайте время.
— Надо выделить двоих оперов на просев информации об этих людях.
— Уже.
Не сказать, что безболезненно, но этот армеец успешно перековался из вояки в детектива. Правда, он дважды просил его уволить из проекта, где кишмя кишат слишком умные киборги.
— Так, теперь об Этикете. Я внимательно слушаю.
Оправив заложенную под погон пилотку, Чак начал прохаживаться из стороны в сторону; давно известно, что ответственные разговоры сидя и стоя не идут, а дипломатические школы для того и созданы, чтоб научить избранных часами чинно сидеть, не курить и подкрепляться одной минералкой, пока решаются судьбы народов и миров, — хотя при таком раскладе впору бегать из угла в угол, орать и стучать по столу кулаком.
— Хил, я полагаю, что Этикет подсиживает меня. Он метит на мое место.
Хиллари сидел удобно и надежно, и лишь потому не упал.
— Боже мой, Чак, что ты говоришь?
— Вот факты, — размеренно шагал по кабинету Чак. — Я связался с Электриком, что караулит этого ихэна, и запросил информацию о звонках в театр. И что мне ответил Электрик? Он ответил, что часть телефонных разговоров — под ключом, а распорядился об этом Этикет. Далее — тот же Этикет отправил моего парня, младшего лейтенанта Бахтиэра из Бэкъярда, с заданием в Тьянга-таун. Я позвонил Бахтиэру — и узнал, что ему поручено организовать запись психофильма для этого щенка, тьянги, захваченного баншерами. Что же получается, Хил? Получается, что Этикет что-то знает о тьянге, но блокирует информацию на всех уровнях!.. Скажи мне — могу ли я после этого называться шефом оперотдела?
— Чак, — тоном психолога, по телефону убеждающего взвинченного подростка отказаться от самоубийства, начал Хиллари, — это я разрешил Этикету работать самостоятельно. Я в курсе того, что он имеет сведения о тьянге, но не считаю нужным раздувать это в проблему. Чак, этот парень…
— Ты хотел сказать — «этот киборг».
— Да; он опытный спец, и не я, а ТЫ назначил его координатором, то есть своим первым помощником в группе… а дублирует его Ветеран, которого, опять-таки, назначил ТЫ. Слушай, это превращается в плохую привычку — ворчать на своих протеже…
— Хил, у нас в штате двадцать семь кибер-демонов из «General Robots», — остановил его Чак. — Поверь, я умею обращаться с этими машинами. Но у нас собрались какие-то шедевры роботехники! Любить они не умеют, любимчиков не имеют — но они все, хором, назвали Ветерана с Этикетом, когда я по обычной процедуре выявлял авторитеты среди них! Это не Я, а ОНИ их выбрали! И знаешь, как они называют Этикета по связи? КАПИТАНОМ!.. Я — старлей, ты — полковник…
— Виртуальный полковник, — напомнил Хиллари.
— Неважно; ты знаешь, что формальное звание для них очень много значит, субординацию они уважают прежде всего, это вбито им в программу. Ну, и кого они будут слушаться в первую очередь? Тебя, потом Этикета, а меня — последним. Хил, упаси тебя Бог взять из армии в новом наборе какую-нибудь куклу по кличке Адъютант из штабных киборгов!.. А то как бы мне не пришлось ему козырять. Это положение становится нетерпимым, Хил… а ты знаешь, что сегодня киборги устроили в своей кают-компании сборище, отключив сеть наблюдения? Что они там обсуждали? Новые приказы Этикета?
— Чак, Чак, — затряс ладонями Хиллари, — не кипятись. Я разберусь с этим, я все выясню…
— Разве что присвоишь мне чин майора, — буркнул Чак, — тогда все пойдет как надо.
Что касается тинейджеров, то в Городе с ранней молодостью очень строго. Пока человек не станет взрослым, он считается малолетним преступником или потенциальной жертвой маньяков и людокрадов. Поэтому родители по-всякому заботятся о своих детках — то закуют их в браслеты с маркерами, то в ошейники, а то и похуже что придумают; а полиция и фирмы, которые обеспечивают контрольный мониторинг, те рады-радешеньки огрести немного бассов и облегчить себе жизнь. В ответ подростки изощряются вовсю — ну, скажем, покупают имитаторы, чтоб к ним полиция не липла.
Маска всю жизнь — всю вольную жизнь, если быть точным, изображала экстремальное манхло и потому ошейниками не интересовалась. И, как должно быть, к ней привязались легавые.
— Девочка, где ты живешь?
— Сээээр, вы не могли бы оставить меня в покое? — ответила Маска пропитым и прокуренным взрослым голосом. Интонация и тембр были такие натуральные, что патрульный сразу засомневался. По росту и сложению — девчонка, по голосу и прикиду — женщина…
— Прошу прощения, — машинально козырнул он. Бывают же мутанты! На всю жизнь девчонки и приманка для мужчин…
Маска послала ему воздушный поцелуй и двинулась дальше. До надземки она примазалась к компашке тинов, где в молчаливом круге курильщиков мэйджа две девчонки танцевали изломанный, вычурный, психбольничный танец; музыка стоящего на бетоне магнитофона давала ритм, а слова знали все — и подпевали, прихлопывая ладонями по бедрам, песню древнего и славного ансамбля «Гриннин» о полисменах Города, о сэйсидах и обо всех, кому ненавистна веселая молодость:
