S-T-I-K-S. Богиня Смерти (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович
Споровые мешки заражённых были выпотрошены, что говорило за версию посещения кластера рейдерами, но это не значило, что напарница с ними столкнулась именно здесь.
Я осторожно осмотрел место и сам магазин, но не заметил никаких признаков жизнедеятельности. Двери парадного входа были распахнуты. Створки металлических ворот — выбиты и валялись в загаженном заднем дворе. Когда я обошёл второй раз вокруг «Чижика», на глаза попался чёткий след кроссовка на бампере легковушки, притёртой к кирпичной стене.
Кали? Тридцать шестой размер совпадал. След от берцев «Goodzone», которые я сам для неё закупал, определил бы с первого взгляда, а тут кроссовок. Ну да… Она же сменила обувь и одёжку ещё в мотеле. Ладно, тогда будем считать, что след действительно её. Тогда вопрос: зачем она полезла через забор?
Я выбрался на крышу седана и осмотрел дворик магазина. Ворота, валявшиеся на земле, блеснули свежими царапинами, ещё не успевшими взяться ржавчиной в этой приморской влажности.
Получается, Кали полезла через забор потому что ворота и главный вход были закрыты, а перед магазином тусовалась толпа бегунов? Тогда это единственный незаметный путь внутрь. Разумно. Я бы и сам так поступил — зачем косплеить из себя крутого уничтожителя зомби, тратить патроны или подвергаться опасностям ближнего боя с заражёнными, если всего этого можно избежать.
Я легко перемахнул забор, спрыгнул внутри дворика и тихо приблизился к тёмному провалу задней двери. Большой навесной замок был жестоко застрелен. Судя по всему, из пистолета. Я присел и отчётливо прочитал выгравированную надпись на металле — «Цена: пятьдесят две коп». Какой ветеран, однако! С безоблачных советских времён нёс службу, пока не переместился в Улей и не столкнулся с моей напарницей.
По самому замку я не в жизнь бы не опознал оружие, из которого в него стреляли. Однако рядом обнаружились три гильзы девять на восемнадцать. Это калибр пистолета Стечкина, каким была вооружена Кали. Мои нехорошие предчувствия усилились.
Я медлил. Честно говоря, больше всего боялся перешагнуть порог магазина и увидеть мёртвое истерзанное тело Кали. Отбросив колебания, всё-таки вошел. Внутри царил полумрак, опустошение и разорение. Отсюда вывезли всё, что могло представлять интерес в Улье. Вдумчиво осмотрел внутренние помещения. Самая интересная находка меня ждала в подвале магазина.
Тут имелись следы двух-трёх дневного пребывания людей и свежий, ещё не до конца окоченевший труп крепкого мужчины в полицейской форме. Полицию я сам не любил. Обычно служители Фемиды выполняли долг до конца. Обнаруживая на улицах своего мирного города мрачного бородатого хмыря с автоматом, как правило, разоружали его, крутили руки и отвозили, куда следует. То есть в обезьянник. Где рейдеры без посторонней помощи, случалось, и погибали за решёткой от спорового голодания. Так что поводов не любить представителей закона у любого иммунного было много. Но не до такой же степени не любить…
Гильза снова нашлась, но на этот раз семь-шестьдесят два. Я выругался. И принялся осматривать подвал с пристрастием. Поиски дали результаты. В подсобном помещении нашлись пистолет и рюкзак моей напарницы.
Итак, Кали здесь была. Она была одета в гражданскую одежду. Значит, избавиться от оружия и рюкзака решила, для того, чтобы сойти за одного из нашедших тут убежище свежаков. Кто их в итоге прихватил, даже не надо думать. Тот, кто способен убить безоружного человека. Потёртый табельный «Макарон» в стандартной кобуре нашелся рядом с вещами моей напарницы. Муры. Или сочувствующие. Так сказать, стремящиеся стать частью выгодного преступного сообщества.
Всё это я уже додумывал, пристраивая наплечную кобуру со «Стечкиным» на себя. Идти по следу труда не составит. БМП оставила на асфальте читаемый след в виде бороздок и сорванных заплаток на выбоинах.
43. Настоящее. Кали
Протестов возмущённой таким решение Кали Рэм слушать, разумеется, не стал. Блондинка негодовала, возмущалась — для неё было неестественно и неприемлемо выходить из боя, когда остальные остаются сражаться. Да, тактика, да, стратегия, да, разумность — всё это она прекрасно понимала. И помнила, что однажды выжила только благодаря тому, что Смак так же вовремя заставил её унять свой бойцовский пыл и посмотреть правде в глаза — оставшись, она никому не поможет. Но зато погибнет вместе со всеми, причём абсолютно бессмысленно и бестолково.
Но всё равно смириться с уходом просто так Кали не могла. Уже на съезде она сняла ещё одного атомитского снайпера и прострелила колёса выехавшему навстречу танкам военному внедорожнику с гранатомётом на крыше, отдалённо похожему на «Тигра». А потом съезд, на который они свернули, пошёл вниз относительно поднимающейся эстакады, и наблюдать за боем больше не было возможности.
Воспользовавшись передышкой, Сивач добил полупустые магазины и протянул и Кали.
— Не расслабляйся, богиня. Атомиты мозгами, может, и того, но вряд ли они так просто отпустят караван. А нам так вообще надо расстараться, далеко, судя по всему, не уедем.
Он был прав — их фура уже вовсю чадила дымом из-под капота, а на приборной панели горело сразу несколько красных значков, сигнализирующих о неполадках. Кабина была заполнена удушливым дымом, от которого и Рэм, и Сивач надрывно кашляли.
Движок надрывно ревел и чихал, скорость фура держать уже не могла. Рэм прижался вправо, пропуская тех, кто был в нормальном техническом состоянии.
— Доползём до прямой — заклиню руль и газ, пусть фура дальше катит. А мы будем прыгать и уходить ногами, там как раз подходящая местность вроде, — спокойно сказал Рэм. — Всё, карапузики, дальше мы каравану ничем помочь не в силах. Будем спасать себя. А там пёхом до Граничного. Если повезёт, то там и Колобка застанем.
На этот раз Кали не стала спорить. Распихала по карманам семь полных магазинов к «Волге», привычно довела патрон в патронник и добила восьмой магазин до полного. Вставила его обратно. Итого у неё сорок один выстрел. Для расстояния, которое им придётся преодолеть пешком — мало. Но вот чтоб отбиться от небольшой группы атомитов — вполне достаточно.
— Ну что, готовы, тушканчики, мля? — поинтересовался Рэм. — Тогда сходим. Наша остановка.
Сивач прыгнул первым, пробежался рядом с фурой, гася скорость. Кали скользнула в кабину, кинула Сивачу винтовку и последовала за ней. Перекатилась через плечо, встала на ноги.
Сложнее всех, как ни странно, пришлось Рэму — он никак не мог заставить себя отпустить руль. Словно капитан корабля, давно и намертво прикипевший душой к корыту, которому настала пора отправляться ко дну. Но, наконец, и он открыл дверцу и выпрыгнул.
Отряхнулся, приложив ладонь ко лбу, проводил печальным взглядом удаляющуюся на скорости километров двадцать в час чадящую фуру. И решительно махнул рукой.
— Пошли!
Поминутно оглядываясь и стараясь не шуметь, трое рейдеров перелезли через невысокое ограждение и потрусили в сторону разлапистых ёлок. Напоенный запахами хвои воздух освежал, что было очень кстати, а бежать по мягкой, пружинящей под ногами подложке из сухих иголок было даже приятно. Но идиллию нарушали звуки боя, доносящиеся с эстакады. Со временем и пройденным расстоянием, они, правда, стихли, да и сполохов от взрывов больше не было видно — их закрыли собой густые еловые лапы.
Куда идти, Кали не представляла, просто держалась за Рэмом. В фуре остались все её запасы живуна и новенький рюкзак. Да и чёрт с ними! Самое ценное — спораны, горох, чёрную жемчужину и почти полную фляжку живуна, — блондинка хранила при себе, так что будем живы — не помрём. Главное — выпутаться из нынешней заварушки и добраться до хоть какого-нибудь нормального стаба.
Под деревьями туман ещё не рассеялся полностью. Он был не такой плотный, как над дорогой, так что передвижению особо не мешал. Зато настойчиво лез под одежду и оседал липким слоем на коже. Пока рейдеры двигались, никакого дискомфорта не ощущали. Но стоило только остановиться хоть на несколько секунд, как влажный воздух моментально вытягивал из тела остатки тепла.
