Роман Лугатин - Новая особь
— Я знал его. Мы с ним хорошо ладили. К сожалению… — Блоу не договорил и переключился на прежний рассказ. — Благодаря военному образованию меня приняли работать проводником. Друг мой погиб в пещере от подобной твари, — расстроенный воспоминаниями мужчина махнул рукой в пустоту, — Кстати, можно сказать, и в гибели Марвина они тоже виноваты. Единственная удача, которая произошла со мной там, только за это я и благодарю судьбу, это встреча с будущей женой, то есть моей нынешней женой — Дрю.
— Так, значит, это существо с того самого острова.
— Почти. Это долгая история, — Грэг, прикрыв ладонью рот, прокашлялся. — Это лабораторный образец. Так обычно бывает. Пытались создать вакцину, но создали монстра.
— Вроде бы подобное я уже где-то слышал.
— А оно кругом среди нас, распространяется повсюду, как вирус. Ученым мало создать необходимые на сегодняшний день лекарства от болезней и заразы. Они всегда стремятся переплюнуть своих конкурентов из других стран. И все это для чего? Для того, чтобы получить монополию на продукт, а о деньгах я вообще не говорю.
Нежданно-негаданно за спиной разболтавшихся мужчин что-то шумно брякнуло. Это оказался Скот Дункан, забравшийся на крышу, он чудом остался в живых.
* * *— Оно! — задыхаясь, проговорил спасшийся ученый, — чуть не убило меня!
Но соратники уже не слышали его слов, он на самом деле привел их в восторг своим внезапным появлением. Еще какое-то время они, молча, смотрели на Дункана, развалившегося поверх стальной крыши, бедолага был напуган до смерти, а затем Батлер все-таки решил обратиться к этому счастливчику:
— Скот, как, черт возьми, тебе удалось спастись? Каким таким загадочным образом?
Ученый ни секунды не колебался с ответом:
— Сам в шоке!
— Ты хочешь сказать, что это у тебя вышло непроизвольно?
— Именно это я и имею в виду, — решительно промолвил Дункан.
— Все очевидно, — вдруг проговорил Блоу. — Твое загадочное спасение не только результат паучьей травмы, но и твоя собственная заслуга, вернее заслуга твоего организма. — Однажды я имел счастье быть знакомым с одним пареньком, его звали Робби. Как мне не тяжело это говорить, но он тоже стал жертвой пауков на Дайменд клавс, но речь не об этом. Он был вроде тебя — ученым, хотя специализировался не на органической химии, а скорее был программистом или вроде того. Так вот, помню, когда мы впервые повстречали черную, дикую кошку в джунглях, он испугался и так быстро побежал, что, я уверен, если бы зверь в тот момент погнался за ним, вряд ли догнал бы.
Батлер медленно качнул головой:
— Прости, что перебиваю, Грэг, но к чему ты это все сейчас рассказываешь? Я инстинктивно чувствую, что ты хочешь сказать нечто очень важное, только пока не могу понять, что именно. Если это возможно, ты не мог бы чуток сократить историю и сказать свою мысль напрямую. Мы ведь все-таки тут не в игры играем и не ради шалости сюда забрались, тем более что нам надо следить за пауком. Как бы он еще чего-нибудь каверзного не выкинул.
Грэг грустно посмотрел на Батлера. Да, все же люди по сути своей не слушатели, а настоящие диктаторы. Человек пытается донести до их сознания нечто серьезное, но они отвергают осмысленные звуки, как раздражающий гудок паровоза, отправляющегося со станции.
— Ладно, постараюсь объяснить вкратце. — Он посмотрел на Дункана. — Выброс адреналина в кровь вызвал у тебя появление не дюжей силы и проворной ловкости. Это широко известная практика. Спортсмены принимают специальные препараты, которые, в свою очередь, провоцирует пассивную выработку адреналина. В общем, — подытожил Блоу, — можешь возрадоваться способности человеческого организма вырабатывать столь замечательный и нужный гормон.
Неопровержимая логика Блоу свела вопросы Дункана к едва слышной просьбе:
— Я только хотел сказать… хотел попросить, чтобы в следующий раз, которого, я надеюсь, не будет, постарайтесь затащить или увести меня пораньше, прежде чем монстр успеет приблизиться на расстояние, достаточное для нападения.
— Когда дело касается спасения человека, у меня нет других намерений, кроме как спасти его, — прохрипел Батлер. — Но если человек сам отказывается от предложенной помощи, я не буду прилагать много усилий, чтобы переубедить его.
— Отныне я буду делать все, что вы оба мне говорите. Я понял, что слушать вас — значит остаться в живых.
Батлер оставил признание ученого без дополнительных слов. Теперь, после найденного взаимопонимания, ему надлежит разобраться с собственными мыслями. Они у него в мозгу суетились, словно одноклеточные организмы, искусственно обогащенные реагентами, провоцирующими высокую степень их прогрессивного метаболизма. На первом плане стояла наиглавнейшая задача — поскорее обнаружить местонахождение паука.
* * *Спустя полчаса Батлер, оставив соратников, уединившись, сидел в сторонке и слушал свой внутренний голос.
«…Ты должен что-то придумать. Такое уже неоднократно случалось, и тебе было все нипочем. Твоя способность принимать обдуманные решения никуда не делась и после того, как ты вышел на заслуженный отдых. Сидеть тут и ждать наступления рассвета — не самая хорошая идея. Ведь потом опять наступит ночь, и монстр выйдет на охоту. Застать паука врасплох в подвале отеля, тоже далекая от совершенства мысль. Оружие слишком мощное, чтобы им пользоваться в замкнутом пространстве. Только самоубийца пойдет на столь крайние меры. У паука лишь одна цель: убить тебя. А ставить собственную жизнь в обмен на спасение многих — не каждый здравомыслящий человек будет готов…»
Сколько раз Батлера выручал подсознательный глас, он уже этого и не мог припомнить, тем более сосчитать. Единственное, что он мог делать наверняка, это следовать интуитивным подсказкам, временами всплывающим из глубин его подсознания на поверхность сознания.
Именно доверчивость отставного военного собственному разуму впоследствии подвергалась тяжкому испытанию, но, несмотря ни на что, в течение многих лет оправдывала себя.
А теперь вдобавок и это ужасное существо, появившееся среди них — единственных людей, способных бросить вызов самому настоящему воплощению смерти. Этот безумный членистоногий монстр — мутированная особь, не пытается даже скрыться от тех, кто причинил ему тяжелые увечья. Разве можно еще где-то на земле найти столь кровожадное существо, настойчивость которого граничит с откровенным безумием?
Чем дольше Батлер обо всем этом размышлял, тем пуще крепчало его убеждение, что существо, столь непредназначенное для этого мира людей, нужно поскорее уничтожить. Для чего бы оно ни появилось на этом свете, оно — творение бездны дьявольских хромосом и генов.
Подобный опыт знакомства с пауком в перспективе таит в себе огромную опасность, несравнимую ни с огнестрельным оружием, ни с осколочными гранатами, только, разве что с ядерными бомбами, одновременно взорвавшимися по всему миру.
Батлер все еще сидел в одиночестве и размышлял об опасности, когда к нему подошел Блоу. Постояв малую толику минут, он кивком указал вниз конструкции их временного убежища:
— Может он уже ушел? Подобные ему создания, живущие на острове, уходили в логово, когда чувствовали близость рассвета.
Батлер потянулся и, зевнув, взглянул на Грэга. Он ни капельки не расстроился, что кто-то прервал его задумчивое одиночество. Ему пока что все равно не удавалось придумать ничего толкового.
— Вряд ли, то временное убежище — в подвале «Плазы», годится на роль паучьего логова. — Мне кажется, ему без разницы, где гнездиться. А туда он, скорее всего, отправится не раньше, чем на горизонте появятся первые лучи восходящего солнца. До этого времени еще слишком долго.
Блоу внимательно посмотрел в его глаза:
— Лично мне, интересно, что творится у тебя в голове. Ты ушел от нас в сторону и сидел тут столько времени. О чем ты думал?
Военный повернулся к собеседнику:
— Нам нужно уничтожить существо до рассвета. Мы недостаточно хорошо изучили своего врага. Если мы днем спустимся в его временное пристанище, то все погибнем. Сперва я думал, что мы сможем там применить огнестрел, но только теперь осознал, что это невозможно. Он слишком мощный. Мы тоже погибнем. В итоге, нас либо убьет паук, либо мы изжаримся вместе с ним.
Отрицательная реакция Блоу на слова отставного военного продемонстрировала, что даже нерушимое самообладание бывалого проводника может быть легко поколеблено.
— Черт возьми, я надеялся, что мы точно осуществим эту затею.
— Значит, ты ошибался, — спокойно произнес Батлер. — Как и все мы. Это ведь была именно моя затея. А ты правильно сказал мне, якобы это звучит слишком далеко от реальности, потому, что слишком просто.
Расслабленно наклонив голову и возмущенно скрестив на груди руки, Блоу задумчиво уставился в темный асфальт, потрескавшийся от времени. Даже сквозь мрачную мглу, вызванную влажными испарениями в летний, но дождливый сезон, ему удалось разглядеть крупные травянистые трещины и кое-что еще…
