Георгий Булавин - Новатерра
Что трофейный сайдинг, которым отделан административный корпус, - всего лишь декорация, прикрывающая железобетонные стены метровой толщины.
Что зеркальные окна здания - муляж. За ними сокрыты узкие стрелковые бойницы и амбразуры для крупнокалиберного пулемёта и пушки 'Гром'.
Что само хлипкое на вид строение имеет три заглубленных этажа.
Что средний из этажей этих связан коммуникациями сообщения с огневыми точками, вынесенными за пределы заставы таким образом, чтобы агрессивный супостат неминуемо попал в треугольник кинжального огня.
Что опушка леса по обеим сторонам шоссе - не просто кустики и деревца, но непроходимое препятствие из малозаметной проволоки и противопехотных мин, тянущееся вплоть до самой станицы.
Что весь постоянный персонал ОКПП - и ведьма Маринка, и авторемонтник Сергей, он же водитель дежурного микроавтобуса и заправщик, и продавщица Лена, она же повар и официантка, и менеджер по продажам, он же кладовщик и грузчик, Магомед - наряду со сменной пограничной стражей составляют слаженное войсковое подразделение.
И что, наконец, стреляют общинники в явного врага без малейших душевных терзаний...
По сути, застава представляла собой зримую квинтэссенцию оборонительной доктрины новороссов. Потенциального врага вовсе не обязательно пугать злобным оскалом, обкладывать нецензурной бранью и бить с размаху в рыло. Почему бы не обескуражить его собственной невозмутимостью? Почему не смутить улыбкой? Почему бы вежливо не предложить присесть, расслабиться, насладиться комфортом и спокойно обсудить возникшие проблемы?.. Но доброжелательность должна иметь крепкие кулаки. Бурый медведь Топтыгин и русский витязь Федор Емельяненко вполне спокойны, симпатичны, приветливы с виду, но царствие небесное тому, кто рискнёт соперничать с ними в бою!
К счастью, в сравнении с беспределом, творившимся в округе ещё пару лет назад, сегодняшнюю ситуацию смело можно было назвать идиллической. Явный враг не захаживал в Новороссию с прошлого лета. О масштабных нашествиях, когда земля дрожит от взрывов, за свистом пуль не слышно воронов, слетевшихся на падаль, а дымы пожарищ неделями застят солнце, на втором десятке лет существования общины многие вообще забыли. Время от времени, конечно, объявлялись воровские шайки и ватаги нищебродов, из тех, кому что милостыню попросить, что корову свести, что обывателя зарезать, всё едино. Большей же частью прибывали нижнереченские спекулянты-перекупщики, торговые гости из дальних земель и местный люд: крестьяне, ямщики, лесорубы, охотники, рыбаки, строители. Кто - за чем, зачем и почему: за запчастями, за бензином, за лекарствами, за мылом, подлечиться, в гости к знакомым станичникам, на работу по контракту, просто посидеть тут же, на заставе, выпить качественной новоросской водки по ценам duty free. Да на здоровье, для того она и производится! Но, учитывая, что объект всё-таки режимный, ближе к ночи гулякам предлагается честь знать - либо посредством 'Газели' патруля отправляться на ночлег в станичную гостиницу, либо пешедралом восвояси. А буде кто удумает спьяну покочевряжиться, в вытрезвитель его не потащат и суду не предадут. Стражники, слегка подкорректировав приведенную выше концепцию гуманизма, сунут в рыло, и всего делов. По-простецки, по-нашенски, с необидным матерком и любовью к ближнему в глазах...
Глаза молодого пограничника Сашки Феофанова, выставленного на пост у шлагбаума, слипались - ночь напролёт он проиграл с коллегами в 'кинга'. Вдвойне обидно то, что слово 'проиграл' в данном случае обозначало не столько творческий процесс, сколько конечный результат... Полноценно заснуть Сане мешали сидячее положение на жёсткой скамье, чувство долга (в полторы тысячи рублей, между прочим!) и треклятые комары. Ну, и отдалённая стрельба... Наверняка, подумал он, опять занятия с курсантами. А когда воспринял на слух многоголосое пение а капелла, сон вовсе улетучился, и уже через минуту-другую - если быть абсолютно точным, в 12.13 - бравый страж границы, свежий, бодрый, подтянутый, с ослепительной улыбкой на лице и автоматом за спиной, встречал очередных гостей станицы, пилигримов.
Ничего необычного такие визитеры вроде бы собой не представляли. По одичавшей, обезлюдевшей земле толпы богомольцев странствовали потому уже, что многие из выживших в лихую годину чумного катаклизма перестали ощущать себя властителями бытия и обратились к Вере. Правда, зачастую - в таких богов, что дух захватывало... Но вот что они точно собою представляли, так это определённую угрозу. Во всяком случае, одинокому путнику с такими на узкой тропе лучше не пересекаться. С Всевышним - ну, или кому они там отбивали поклоны - странники держались на короткой ноге, потому искренне считали, что заповеди 'не убий' и 'не укради' писаны про кого-то другого... Обычно, прибывая на заставу, они располагались лагерем на травке, плескались у колодца, впрок наедались горячим борщом и кашей с мясом, прикупали в дорогу продуктов, лекарств и добротной обуви, порой просили медицинской помощи, иногда умудрялись что-нибудь по мелочи стибрить, а самые продвинутые заводили проповеди, пытаясь приобщить персонал ОКПП к религии (у каждого - своей, порой донельзя оригинальной). Или хотя бы раскрутить на бутылку-другую... Но вот чего за ними никогда не замечалось, так это стремления пройти за шлагбаум.
Зато сегодняшние богомольцы настойчиво стремились именно туда. Дескать, идут они, рабы Божьи, по азимуту, предначертанному Свыше, без всякого почтения взирают на мирские рубежи, и не дело какого-то там пацана-безбожника вставать на их сакральном пути...
Но даже не это насторожило Феофанова. Пусть он и пацан, однако третий год служил в погранохране и пилигримов успел навидаться. Обычно этот сброд более чем наполовину состоял из женщин с приличной такой сумасшедшинкой в глазах, многие были истощены, увечны и больны. Эти же восемнадцать добрых молодцев строго мужеска пола, казалось, так и пышут здоровьем, что умственным, что физическим. Несмотря на дерюжные плащи с низко надвинутыми на лица капюшонами, посохи с перекрестиями и сиротские котомки - впрочем, весьма объёмистые, - они больше напоминали святых воинов, принявших обет житейской скромности, эдаких средневековых крестоносцев, нежели покорных рабов. Окончательно же изумился Сашка, когда понял, что странные странники выстроились на дороге таким образом, что он своим же телом закрыл их от пулемётного огня. А ведь амбразура замаскирована муляжом окна!
Страж переместился на два шага в сторону - дружно, как роботы, переместились и пришельцы. Мало того, квадратная физиономия средних лет мужчины, выступавшего лидером, на какой-то миг исказилась снисходительной усмешкой. Наверное, именно так реагировал ветеран подразделения СпецНаз времен Второй Чеченской войны на дилетантские мудрствования столичного телерепортера... И Александр, более не мудрствуя лукаво, среагировал именно так, как учили. Мысленно помолясь, чтобы пулемётчик оказался не менее бдителен, чем он сам, парень упал на укатанный грунт и, безжалостно поганя новый камуфляж, заработав стволом автомата по затылку, перекатился на обочину шоссе. И тут же от заставы оглушительно ударил пулемёт. Поверх голов сомнительных богомольцев. Для начала. А потом - по ситуации...
- ...Вот такая, друзья мои, у нас сложилась ситуация, - проговорил полковник Твердохлеб, мрачно оглядывая собравшуюся в гетманском апартаменте генеральную старшину Новороссии. - Теперь попытаемся её детально проанализировать, наметить наши меры и принять со-ответствующие управленческие решения. Наталья Ивановна, с этого момента попрошу подробный протокол заседания Генерального Уряда!
Подруга и помощница лишь понимающе кивнула, не отрывая озаѓбоченного взгляда покрасневших глаз от широкоформатного монитора ноутбука. Мысѓленно гетман ей сочувствовал - зрение Хуторской, сколь ни пытаѓлась Натка это скрыть, лишь ухудшалось год от года. А что он мог поделать?! Кому сейчас легко?.. Во всяком случае, не Александру Твердохлебу. Ему, возможно, даже тяжелее остальных. Спасибо, хоть здоровье всерьёз не беспокоило к его неполным сорока двум годам...
Гетман поднялся, оправил перед зеркалом любимый свой зеленовато-бурый камуфляж, пригладил волосы, угрюмо покусал губу, отчего тут же проступили паутинки под глазами. Увы, Сан Саныч, времени не скажешь 'Стой!' и не прикажешь заглушить моторы! Хотя с последним указанием шутить, наверное, не стоит - вдруг сгоряча выполнит команду?
У гетмана, как и у генерального дозорного Костика Елизарова, мечтательности, романтизма, дум о Вечном, а то и просто придури хватало на троих. Норѓмальных. Гетманов. Начала третьего тысячелетия от Рождества Хрисѓтова! Уж коль скоро такое чудо поимело место быть в ряду огромного коѓличества анахронизмов новой жизни, то почему бы и не состояться, скажем, Эликсиру Вечной Молодости?! К примеру, где-то в Средиземноморье. У берегов земли обетованной - ведь жили патриархи первоиудеев по чертовой... простите, Божьей уйме лет! Или на Кипре - а чего, места знакомые, они с первой супругой, Ритой, там сподобились бывать. Жена, плюс ко всему, была гречанкой, носила в генах Знание античности. Ее, увы, теперь не спросишь... Чума! Беспощадные вирусы вылакали эликсир жизни до последней капли... И то сказать, была простая жизнь, а что осталось? Жалкое подобие!..
