Дэн Абнетт - Возвышение Хоруса
Во время двенадцатой по счету атаки Тарвиц впервые увидел, как сражается Люций. Он не отступил ни на шаг и провел серию ударов, умело блокируя все четыре лезвия мегарахнида своими двумя мечами. Тарвиц отметил три возможности нанесения прямых смертельных ударов, но Люций не то чтобы пропустил их, а намеренно не использовал. Он так надеялся на свое мастерство, что не хотел слишком быстро заканчивать бой.
– Попозже мы схватим одного или двух мегарахнидов живыми, – совершенно серьезно сказал он Тарвицу после схватки. – Я посажу их в тренировочные камеры. На занятиях эти существа принесут немалую пользу.
– Они же ксеносы, – угрюмо заметил Тарвиц.
– Если я хочу хорошенько отточить свое мастерство, мне требуется достойный противник. Мне нужна практика. Ты можешь назвать человека, который бы смог мне противостоять?
– Но это ксеносы, – повторил Тарвиц.
– Возможно, это проявление воли Императора, – предположил Люций. – Возможно, эти существа специально запущены в космос, чтобы мы могли улучшить свои боевые навыки.
Тарвиц даже не пытался понять, какие мысли бродят в головах мегарахнидов, но он был совершенно уверен, что даже если у них и имеется какая-то высшая непостижимая цель, то она состоит не в роли тренажеров для людей. Лишь на короткое время он задумался, а есть ли у них язык или культура в том смысле, в каком их понимают люди. Искусство? Науки? Эмоции? Или все эти черты так надежно укрыты за высокотехнологичной броней, что люди не могут их ни заметить, ни различить? Есть ли у них какие-то веские причины охотиться на Детей Императора, или они просто реагируют таким образом на посягательство на свою территорию, как бросается на обидчика пчелиный улей, если его потревожить палкой? Тарвицу даже пришло в голову, что мегарахниды могут атаковать людей и потому, что видят в представителях человечества враждебных чужаков. Ксеносов.
Эта мысль ужаснула его. Не могут же мегарахниды не видеть превосходства человека по сравнению со своим собственным строением? Может, они сражаются из-за ревности?
Люций ни на минуту не умолкал, подробно рассказывая о некоторых тонкостях, которым уже научился в схватках с мегарахнидами. Он даже продемонстрировал один прием, выбрав в качестве манекена стебель травы.
– Видишь? Подъем и поворот. Подъем и поворот. Удар наносится сверху и идет внутрь. Против человека он не пригодится, но здесь как раз подойдет. Я думаю, надо составить специальное руководство. Прием будет называться «Удар Люция». Как ты считаешь, неплохо звучит?
– Прекрасно, – ответил Тарвиц.
– Я что-то нашел! – раздался голос на канале вокс-связи.
Это был голос Сакиана, и друзья поспешили к нему. В почти непроходимых зарослях гигантской травы он неожиданно обнаружил удивительную поляну. Толстые стебли расступились и открыли обширное пространство голой красноватой земли в несколько квадратных километров.
– Что же это такое? – спросил Балли.
Тарвиц хотел сказать, что поляна могла быть расчищена намеренно, но никаких признаков когда-либо росшей на ней травы не было заметно. Со всех сторон поляну окружал высокий шелестящий травяной лес.
Один за другим Астартес вышли на открытое пространство. В густых зарослях было почти незаметно, что группа движется в каком-то направлении, поскольку местность со всех сторон казалась одинаковой. Эта прогалина оказалась нежданной отметиной. Сбивающей с толку неожиданностью.
– Смотрите сюда, – позвал их Сакиан.
Он отошел метров на двадцать от края травы и опустился на колени, что-то рассматривая. Тарвиц понял, что их позвали не только из-за перемены в окружающем ландшафте.
– Что там такое? – крикнул Тарвиц, торопливо приближаясь к Сакиану.
– Капитан, кажется, я понял, – ответил Сакиан. – Но не хочу говорить. Я обнаружил это на земле.
Сакиан поднял предмет, чтобы Тарвиц мог его хорошенько рассмотреть.
Это был вогнутый кусок тонированного тройного стекла, слегка закругленный по краям, примерно по девять сантиметров с каждой стороны. Края были сплющены и явно обработаны машиной. Тарвиц сразу понял, что перед ним, поскольку смотрел через пару таких же приспособлений.
Найденный предмет был частью визора из шлема космодесантника. Какая же сила смогла вырвать его из керамитовой оправы?
– Это то, о чем ты подумал, – сказал Тарвиц.
– Но это не наш.
– Нет, думаю, что не наш. Контур немного отличается. Это «Марк-III».
– Значит, Кровавых Ангелов?
– Да. Кровавые Ангелы.
Обнаружилось первое физическое доказательство чьего-то еще присутствия, кроме них.
– Посмотрите вокруг, – приказал Тарвиц. – Внимательно поищите на земле!
Отряд десять минут занимался поисками. Больше ничего не нашли. Над головами, словно привлеченный их остановкой, стал сгущаться особенно крупный шторм-щит. Ослепительные зигзаги молний срывались с краев тяжелых туч. Свет стал желтоватым, а в наушниках вокс-связи запищали и затрещали грозовые помехи.
– Мы здесь совершенно беззащитны, – пробормотал Балли. – Надо забираться обратно в лес.
Тарвиц удивился. Балли серьезно считает, что в травяном лесу они находились в безопасности?
Длинные разветвленные копья ослепительных желтовато-белых молний вонзались в почву и обжигали ее своими разрядами. Хотя каждая из них существовала всего доли секунды, они казались плотными и осязаемыми, как все физические предметы, как каменные грибы-деревья, усыпанные шипами. Молнии попали в троих космодесантников, включая и Люция. Доспехи «Марк-IV» выдержали, и разряды не причинили никакого вреда. Астартес встряхнулись от ощутимого толчка, а потом со смехом разглядывали гирлянды голубых потрескивающих огоньков, обвивавших доспехи еще несколько секунд после разряда.
– Балли прав, – сказал Люций, и его голос на канале вокс-связи после удара молнии на время стал едва слышным. – Я хочу обратно в лес. Хочу охотиться. Я уже двадцать минут никого не убивал.
Несколько стоявших рядом воинов шумно приветствовали намеренно задиристый тон боевого брата и застучали кулаками по доспехам.
Тарвиц снова попытался связаться с лордом Эйдолоном или еще с кем-нибудь, но буря все еще блокировала передатчик. Он считал, что небольшой отряд оставшихся космодесантников не должен разделяться, но бравада Люция его насторожила.
– Можете поступать так, как считаете нужным, капитан. Я собираюсь выяснить, что там такое, – раздраженно сказал он Люцию и махнул рукой.
На противоположном конце поляны, в трех или четырех километрах, над зарослями виднелись большие белые шары.
– Еще какие-то деревья, – бросил Люций.
– Да, но…
– Ну, хорошо, хорошо, – уступил Люций.
Под руководством Тарвица и Люция теперь осталось всего двадцать два космодесантника. Они разошлись в свободную цепь и стали пересекать поляну. Открытое пространство, по крайней мере, давало возможность издали заметить приближение мегарахнидов.
Тем временем буря все усиливалась. Еще пятеро получили удары молний. Одного, Улзораса, буквально сбило с ног. В тех местах, где молнии ударяли в землю, они видели оплавленные до состояния стекла кратеры, словно после попадания боевых ракет. Шторм-щит, казалось, опускался на них громадной крышкой, спрессовывал воздух и сжимал воздушными тисками.
Мегарахниды сначала выскакивали из зарослей по одному и по двое. Кац первым их заметил и окликнул братьев. Серые силуэты продолжали мелькать у края зарослей, то выбегая на поляну, то исчезая в траве. А затем все мегарахниды выскочили на открытое пространство и устремились к отряду Астартес.
– Терра! – хрипло воскликнул Люций. – Вот это будет настоящий бой!
Ксеносов набралось не меньше сотни. Они с громким чириканьем сомкнули ряды и окружили космодесантников со всех сторон. Образовавшееся кольцо ощетинилось мелькающими руками-лезвиями.
– Встаем в круг, – спокойно скомандовал Тарвиц. – Болтеры на изготовку.
Он выхватил свой меч и воткнул его кончиком в землю у самых ног, а затем поднял болтер. Остальные последовали его примеру. Боковым зрением Тарвиц отметил, что Люций продолжает сжимать в руках пару мечей.
Поток мегарахнидов заслонил землю, серое кольцо сомкнулось вокруг горстки Детей Императора.
– Всем приготовиться, – скомандовал Тарвиц.
Люций, держа по бокам поднятые мечи, с радостью позволил приятелю командовать боем.
Кольцо врагов смыкалось все туже, и теперь кроме беспрестанного отрывистого чириканья люди слышали сухой треск – топот четырех сотен ног.
Тарвиц кивнул Балли, лучшему стрелку в отряде.
– Очередь за тобой, – сказал он.
– Спасибо, сэр. – Балли поднял болтер и прицелился. – С десяти метров, – скомандовал он. – Стрелять, пока не кончатся заряды!
– А потом перейдем на мечи, – добавил Тарвиц.
Едва сужающийся круг мегарахнидов приблизился на десять с половиной метров, Балли крикнул: «Огонь!» – и круг космодесантников словно взорвался.
