Олег Кулагин - Русская кровь
Всмотрелся. И поднял автоматный «рожок». Тот самый, которого не хватило Ксении.
Повертел в руках и отдал хозяйке:
– Кажется, твоё?
Девочка скривилась. А Майя улыбнулась:
– Они – добрые. Могли и бы дальше выкинуть.
– Угу, – буркнула Ксюха, – Симпатичные, интеллигентные люди. Но если опять сунутся – застрелю!
Где-то через километр решили сделать привал.
Майя возражала. Я почти с ней согласился. Но глянул на усталое лицо Ксюхи и понял, что отдых нам нужен. В конце концов, если ещё кто нагрянет – пусть застанет нас в лучшей форме.
Отошли от дороги. Выбрали подходящую прогалину в кустах сирени.
Пользуясь ножами вместо ложек, доели остатки тушёнки. Кроме этого были овощной паштет, сухари и треть бутылки минеральной воды. Парочка «бомжей» тоже из неё пила, но сейчас не до брезгливости.
– Маловато, – сказала Ксения, выскребая сухарём банку из-под тушёнки.
– Терпимо, – усмехнулась Майя, – Когда догоним наших – отоваримся у них.
– Слушай, а почему ты сразу не тормознула «газель»?
– Боялась ошибиться.
После завтрака (или обеда) Ксения хотела вздремнуть:
– Детям полезен сон!
Жалко её. Всё таки полночи провела за рулём. Я глянул на Майю. В этот раз девушка была твердой:
– Нет.
После того, как проехала «газель», что-то изменилось в её интонациях – куда больше уверенности.
– Твои уже в городе, – капризно напомнила Ксения, – Сами справятся.
– Только я знаю места закладки аппаратуры.
– Радиодатчиков не ставили? – уточнил я.
– С радио тут – полный песец. Даже за сотню метров нет устойчивого сигнала.
– Интересный феномен, – пробормотал я, – Хорошо, хоть свет здесь проходит…
А каково будет ночью?
Без луны и звёзд. И где-то рядом – толпы ходячих мертвецов…
– Отправляемся, – решил я.
– Ещё пару минуток, – заныла Ксюха.
– Можешь дрыхнуть. Заберем на обратном пути.
– Нашёл идиотку! – пробурчала она, торопливо вскакивая.
Походный порядок оставался без изменений.
Майя – впереди. Я следом. Держусь ближе – всего в двух шагах…
Приятно, когда перед тобой – хрупкая, милая девушка. Которая даже с автоматом в руках движется плавно и грациозно. Сплошное удовольствие – наблюдать.
Но не сейчас, в предательском тумане…
– Майя, сколько отсюда до Болхова?
– Пару часов ходу.
– А сколько таких «точек» надо обойти?
– Мы сделали восемнадцать «закладок».
Ксения присвистнула.
– Тимур всё рассчитал, – добавила Майя, – У него была хорошая, подробная карта. Когда нарвались на «скорпионов» – успел её уничтожить, но я помню маршрут. Думаю, всё можно отыскать. И я… мы должны завершить операцию.
Я вздохнул.
Говорит о деле, а думает все равно о нём.
– Этак мы месяц тут проползаем, – буркнула Ксюха.
– Месяца у нас нет, – отозвалась Майя, – Но… успеем. Главное, наших найти.
Полчаса спустя неясный силуэт нарисовался из дымки.
Майя вздрогнула и застыла. Я её догнал. И хорошо разглядел то, что было впереди.
– Номера… те самые?
– Да, – выдохнула она.
«Газель» лежала у дороги – с нелепо задранными колёсами и смятой в лепёшку кабиной. Тонкая струйка дыма или пара поднималась над изувеченным радиатором, уходила вверх и сливалась с туманом. Если б не это – можно было подумать, что старенький грузовичок целую вечность валяется в заросшем сорняками кювете.
Никаких признаков жизни.
Я шагнул чуть ближе. Майя дёрнул меня за рукав:
– Не подходи.
– Тут мины? – шепнула Ксюха.
И правда, какая ещё сила могла это сделать?
Хотя… почему мы не слышали взрыва?
От фугаса такой мощности, кабину должно было разнести. А её наоборот – будто огромным кулаком припечатало сверху. И воронки – не видно. Только в зелёную кашу размазанная трава и осколки асфальта.
– Мины? – выдавила Майя, – Почти…
Присела и поискала что-то в дорожной пыли. Камешек.
Швырнула его.
Тот упал в зарослях репейника.
Подняла ещё один и опять бросила.
– Ты чего? – изумлённо пробормотала Ксюха. Майя не ответила. Девочка переглянулась со мной и покрутила пальцем у виска.
Я молча указал ей вперёд.
– Что? – удивилась она, – Там же ни фига…
Осеклась. Тоже заметила.
Это – на полпути между нами и «газелью». Листья лопуха кажутся огромными, неестественно изогнутыми. Словно отражёния в кривом зеркале. Так бывает, когда марево колышется над раскалённым асфальтом. Только это – не колеблется в потоках воздуха. А стоит неподвижно.
Что-то вроде линзы около полуметра в обхвате. Или прозрачного шара, зависшего над землёй.
Совсем безобидное.
Но именно туда хочет попасть камешком Майя. Только рука у неё дрожит.
Ксения спросила:
– А нельзя шагнуть ближе? Или вообще… ну его к чёрту! Плюнуть и обойти стороной…
– Нельзя. Обычно они висят гроздьями. Где-то рядом есть и мелкие.
Майя опять промахнулась и выругалась сквозь зубы.
Тут у меня лопнуло терпение. Я вскинул автомат и нажал спуск.
Глава 6
…Очнулся мордой в траве.
Приподнялся. Тряхнул головой. В ушах звенело. Глаза слезились.
Я оглянулся и увидел Ксюху. Ползёт на четвереньках. Что-то бормочет, только мне ни фига не слышно. Кажется, она в порядке…
– Майя! – позвал я. Собственный голос глухо вибрировал, будто кричишь в трубу, – Эй! Ты где?!
Кто-то схватил меня за шиворот. В чём дело? Я повернул голову и сильный удар опять уложил меня на травку.
– Кретин! Сумасшедший идиот!
Надо мной стоит Майя. И глаза её не обещают ничего доброго.
Я смотрю растерянно. В голове оживают причинно-следственные связи.
Автоматный выстрел. Вспышка света, бьющий по ушам хлопок. И рёв тёмной воронки, куда потащило Майю. Я едва успел схватить её за куртку. Дёрнул, оттолкнул. Упал, захваченный смерчем…
А сейчас эта милая девушка смотрит без всякой благодарности. Ещё и спрашивает:
– Почему ты такой идиот, Денис?
Что тут скажешь? Вопрос не из лёгких.
– Я ведь просила не соваться!
Она морщится. Умная блондинка. Но кажется, сейчас ей не хватает достаточно крепких слов.
Зато слова есть у Ксюхи:
– Мать вашу! Охренеть… Что это было?
– Тимур называл их «хлопушками». Неустойчивые гравитационные аномалии… Ты цел, Денис? Идти сможешь?
Трогательная забота. Особенно, после того, как сама дала мне по физиономии.
– Нормально, – выдавил я, вновь осваивая прямохождение.
Шагнул вперёд – туда, где совсем недавно болтался чёртов «пузырь». Что-то скрипнуло под кроссовками. Я присмотрелся и ощупал свою «разгрузку».
Так и есть. Из кармана вывалился запасной рожок к АК. Сейчас он лежит у меня под ногами. Неузнаваемый, раскатанный в блин. Патроны тускло блестят крупными «дынными семечками».
Тьфу. Был бы я ближе на пару метров…
Даже думать противно.
Я обошёл стороной огромную вмятину в земле. И увидел, что Майя – уже возле опрокинутой «газели».
– Эй! – забеспокоился я.
– Здесь чисто, – махнула рукой, – Благодаря тебе, сдетонировали все «хлопушки» в округе.
Во как! Можно собой гордиться.
Только на душе – неуютно.
– Странно, что мы не услыхали… когда их приложило.
– А внутри звуки вообще быстро гаснут. Уже за сотню шагов – тишина, – холодно объяснила Майя. И посмотрела в крытый брезентом кузов.
Там кто-то шевелится.
Ксюха подошла. Таращится любопытно и настороженно.
– Будь здесь и гляди в оба! – приказал я.
– Угу.
Вместе с Майей мы вытащили из кузова человека. Вроде дышит. Хотя вид у него не очень. Половина лица обожжена. Не сейчас, а давно… Рубцы и шрамы успели затянуться, сгладились и обросли кожей.
Ещё один раненый с забинтованной грудью – почти холодный. Неизвестно, авария тут причина или он и так был не жилец.
Угу. Поперёк борта – дырки. Свежие. Автоматная очередь…
Пока Майя возилась с пострадавшим, я аккуратно обошёл грузовичок.
Кругом пусто. А в раздавленную кабину и заглядывать не хочется.
Думаю, они въехали прямиком в аналогичный «пузырь». Что после такого останется?
Малосимпатичное зрелище…
Я вздрогнул.
Послышалось?
Нет. Кто-то застонал. Совсем рядом.
В кабине.
Я шагнул ближе. Сквозь деформированное окно высунулась рука. Дрожащая, в крови… Беспомощно заскребла по капоту.
– Эй, ты живой? – конечно, вопрос риторический. Чтоб понять, слышит он меня или нет.
– Помоги…
В сплюснутом окошке возникло бледное лицо. Небритый мужик лет пятидесяти. По контрасту со щетинистым подбородком, макушка у него гладкая, без единого волоска.
– Помоги… браток, – зрачки – внимательные. Но смотрит без вражды.
И правда, чего нам враждовать. Его заклинило внутри. Без посторонней помощи – фиг выберется.
– Руки-ноги целы?
– Кажется… Ногу чем-то прижало.
Удивительно, что его всего не придавило. И размазало.
