Сэнди Митчелл - Ледяные пещеры
— Если они хотят еще больше облегчить нам работку, им бы нужно перейти на нашу сторону, — провозгласил Юрген, разряжая мелту уже в третий или четвертый раз.
Всяким выстрелом он укладывал, казалось, большую часть вражеского отряда. Снег вокруг него был усеян дымящимися кусками мяса — там, где предшественники нынешних его жертв подбежали немного ближе.
— Кровь Кровавому Богу! — Солдат в красной форме с воплем отделился от бесконечной ночи, держа старомодный автомат наперевес, будто древковое оружие, и, похоже, намереваясь воспользоваться свирепо зазубренным штыком.
Я в то время решил, что у него закончились патроны, но, учитывая все дальнейшее, он мог просто заблудиться в собственной жажде крови.
— «Кубок скрамболла» — «Ястребам»![77] — ответил я в том же духе, стреляя ему в лицо.
Голова нападавшего растеклась от соприкосновения с лазерным зарядом, и он тяжело упал мне под ноги. Я оглянулся, чувствуя, что события начинают выходить из-под контроля.
— Капитан Детуа, докладывайте. — Голос Кастин звучал достаточно спокойно, так что, вероятно, никто из фанатиков пока не добрался до командного бункера. — Что у вас там?
— Капитан выбыл из строя, — доложила вместо него Сулла. — Я приняла командование.
«Ну отлично», — подумалось мне. Как будто нам и без этого не хватало неприятностей. Но Сулла была следующей после Детуа по званию, так что вмешиваться теперь было бы в высшей степени контрпродуктивно. Я просто отвесил ей пару вдохновляющих банальностей.
— Мы их сдерживаем, — отозвалась она, — но эти маленькие фрагеры очень настойчивые.
— Ну, долго нам их сдерживать не придется, — ободрил я, выхватывая ценной меч как раз вовремя, чтобы разрезать напополам вражеского солдата, который пытался нагло прервать наш разговор с помощью ржавого боевого лезвия. Его движения были медленными и вялыми, а плоть на лице и руках натянулась и посинела. — За нас их скоро прикончит холод.
После этого я заткнулся и предоставил Сулле разбираться самой. Я внимательно прислушивался к вокс-каналу, дабы убедиться, что она не предпримет чего-нибудь совсем уж глупого. И, надо отдать ей должное, она неплохо справлялась с задачей координации взводов. Она даже оказалась достаточно умна, чтобы отдать Лустигу командование тем взводом, который прежде возглавляла сама. К этому времени солдат Смитти уже был унесен на медицинскую приемную станцию, и мне ничто более не мешало вернуться в командный пункт, позволив событиям развиваться по накатанной без моего непосредственного участия.
Я похлопал Юргена по плечу:
— Возвращаемся внутрь. Тут осталось только подчистить — и все.
Я, конечно, должен был знать, что ничего не бывает так просто. Иногда я начинаю думать, что Император специально меня слушает, чтобы выдать небольшой сюрпризик всякий раз, когда я произношу что-нибудь подобное.
— Второй отряд, повторите! — прокричал голос в моем наушнике, и я узнал лейтенанта Фарила, офицера, командующего пятым взводом. Эфир заполняли десятки текущих переговоров, которые я, находясь в центре сражения, едва отмечал сознанием, но в голосе лейтенанта звучала нотка тревоги — ее не было раньше. — Второй отряд, докладывайте!
— Его невозможно остановить! — отозвался другой голос. — Направляется к периметру...
Доклад оборвался криком. Я быстро повел головой, уверенный, что слышал накладывающийся отзвук, — значит, источник вокс-передачи был достаточно близко, чтобы донестись обычным путем, по воздуху, почти одновременно с ней. И тут же интенсивность огня лазерных ружей в непосредственной близости стала нарастать.
— Поддержку второму! — четко приказала Сулла, и Фарил направил туда еще пару отрядов.
Услышанного было вполне достаточно, чтобы окончательно убедить меня: пора сматываться на командный пункт, и чем быстрее, тем лучше, дабы выяснить, что за чертовщина происходит. Я поспешил обогнуть разобранную «Химеру», за которой укрывался, чтобы попросту вернуться кратчайшим путем. Вместо этого меня внезапно окружили бегущие солдаты нашего полка. Оказалось, дурное везение свело меня с теми самыми подкреплениями, которые только что отослал Фарил.
— Комиссар! — Один из сержантов кинул взгляд в мою сторону, и на его лице нарисовалась маска приятного удивления.
Волна новой решимости, почти видимая, прокатилась по двадцатке солдат, которые на удвоенной скорости бежали за ним, так что я про себя выругался. Теперь я не мог позволить себе направиться в укрытие без того, чтобы серьезно подорвать их боевой дух и не менее сильно повредить своей репутации.
Я кивнул, приветствуя сразу всех, и выловил из глубин памяти имя обратившегося ко мне парня.
— Дайзин, — пожал я плечами, — надеюсь, вы не против, если я суну нос в ваши дела? Просто все выглядит так, будто у вас тут что-то интересное происходит.
— Рад видеть вас, сэр! — произнес он, выказывая полную искренность.
И убей меня Император, если я преувеличиваю, но все они начали распевать мое имя, будто боевой клич:
— Каин! Каин! Каин! Каин!
Возможно, этим-то они на секунду и смутили поджидавшего их врага. Он повернул голову, вероятно приняв солдатский клич за псалом, который его последователи пели собственному еретическому богу, и поглядел на нас, неохотно оторвавшись от созерцания тел второго отряда, что лежали вокруг него. Лишь несколько выживших еще шевелились, слабо пытаясь поднять оружие или уползти в безопасное место.
— Император на Земле! — выдохнул я, в то время как у меня судорогой свело все внутренности.
Человек (если это был еще человек) оказался гигантом, возвышавшимся над всеми нами. Месяцы, проведенные в качестве представителя Гвардии у Укротителей, заставили меня попривыкнуть к сверхчеловеческой природе Астартес и внушили уважение к прочности брони, которую они носили. Но перед нами был не паладин воли Императора — вовсе наоборот. Его броня была кроваво-красного с черным цвета — подобно формам культистов, которые все еще пачками умирали вокруг нас, — гравированная нечистыми символами, выполненными в полированной, отражающей свет бронзе. На поясе он нес болтерный пистолет, но, очевидно, пренебрегал этой игрушкой. В руках же, закованных в массивные перчатки, он сжимал причудливое орудие, похожее на боевой топор, но с быстро крутящимися вокруг лезвия металлическими зубьями, как на моем верном цепном мече.
— Ты провозглашаешь имя бога-трупа? — Голос твари был нутряным, исходящим из глотки, пережатой яростью, и настолько глубоким и резонирующим, что я ощутил его вибрацию где-то в костях. — Твой череп станет украшением к трону настоящей силы!
— По большой красной штуке пять выстрелов очередью! — приказал Дайзин, удивительно спокойный в подобной обстановке, и солдаты вышли из ступора, чтобы последовать его словам.
Но эта дурная пародия на десантника оказалась быстрее — почти столь же быстрой, как герои, которых она пыталась изображать, — и потому отпрыгнула в сторону, избежав большинства попаданий. Несколько лазерных зарядов все-таки ударили в его броню и оставили на ней зарубки, добавив их к отметинам несчастного второго отряда. Я вновь ощутил, как злобный смех твари вибрирует в моих костях.
И так уж мне не повезло, что прыжок врага пронес его над большинством солдат и заставил приземлиться буквально у моих ног. Разряд чистого ужаса пронзил все мое существо, когда закованный в металл гигант повернул голову, чтобы поглядеть вниз, на стоящего рядом меня, и взмахнул цепным топором. Что оказалось первой его ошибкой. Ударь он меня как-либо иначе — мог бы убить на месте, все еще парализованного ужасом, но нытье цепного лезвия запустило во мне рефлексы дуэлянта, и я парировал удар собственным мягко напевающим клинком, не потратив ни секунды на раздумье. Это действие выбило меня из оцепенения, можете уж поверить, — и я принялся сражаться за свою жизнь со смертельной серьезностью.
— И это все, на что ты способен? — подразнил я его, ставя на то, что в своей гордыне враг рассчитывал на легкое убийство.
Я надеялся принудить его совершить ошибку. Не то, чтобы я питал серьезную надежду превзойти десантника в длительном поединке, конечно же нет. Мои не укрепленные аугметикой мышцы быстро устали бы даже без вытягивающего силы холода, а его нечеловеческая выносливость была еще умножена броней силовых доспехов.
Я рассчитывал продержать великана на месте достаточно времени для того, чтобы стоящие рядом солдаты смогли выцелить надежный залп. А затем оторваться от противника, чтобы они могли произвести этот залп, — и тогда, я надеялся, нам удалось бы стереть с его лица улыбочку... Если, конечно, под этим гротескным шлемом еще оставался хоть намек на лицо.
Так что я рубанул противника поперек груди, вызвав дождь искр из мучимого цепным лезвием керамита.
